Сидим с подругой и сыном в кафе. Сыну 5 лет. Коктейльчик пьем. За соседним столиком сидит небедно прикинутый негр, изысканно потягивает вино, и оглядывается вокруг на предмет кого бы снять. Замечает компанию из пяти девушек за соседним столиком, и начинает этакие поползновения к знакомству. Те его быстро отшивают, им и так весело. Тогда он оборачивается к нам.
— Э… какь вяс зовуть? Я есть мочь вяс угастить? Мы ни слова сказать не успели. Сынуля вылезает со своего места, упирает руки в боки и злобно этак говорит:
— Иди домой!!!
Негр застывает в ступоре, мелкий, видя, что его не вполне поняли, подходит ко мне, кладет руку на плечо и говорит:
— Мама – МОЯ!!!
Следом к подруге:
— Настя тоже моя!!! А ТЫ – иди домой!!!
Опешивший негр снова поворачивается к другой компании. Но не тут то было. Малыш подбегает к ним:
— И эта тетя тоже моя! И эта! И эта! А ТЫ ИДИ ДОМОЙ!!!
Ушел. Проржавшиеся девчонки закормили «защитника» сладостями, но история на этом не закончилась.
Спустя пару недель отдыхаем с той же подругой на пляже и видим того самого негра. С радостной улыбкой направляется к нам. И тут из кустов вылезает сынуля. С совком в руке.
Молча, но грозно смотрит на него.
— Я поняль. Я есть итить домой, — грустно выдыхает негр и уходит.
