Тяжела и, не побоюсь этого слова, убога, жизнь одинокой женщины. Особенно по выходным.
Тут мне написали — по пятницам замужние дамы спешат домой, у них там мужья-дети-внуки и остальные семеро по лавкам, с работы задержишься на пять минут — скандал, они ведь мать семейства видеть жаждут!
Неприкаянные одиночки наоборот, подольше сидят на работе. Ведь куда им, болезным? Никому-то не нужны, даже подружкам приличным (у тех семеро по лавкам, не до выходных), а потому в четырех стенах горючими слезами обливаются, себя клянут. Довыбиралась принца, старой девой осталась. Снизила бы вовремя требования, умерила запросы, глядишь, и мужичок бы какой никакой, да свой был, и дитё родила, к ним бы с работы и спешила, все честь по чести, как благочестивые предки завещали.
Согласна! Вот вы знаете — согласна, полностью! И даже пример имею существования тоскливого.
В бытность мою трудовым элементом была у нас менеджер по рекламе, Света, кажись. Так она от одиночества на Луну волчицей, можно сказать, выла. Остальному народу, конечно, не показывала, понтовалась на людях безмерно. Её, такую сякую, жалеют, уму-разуму учить пытаются — мол, заканчивай, выйди замуж, деток роди, а она отмахнется — мне и так хорошо. Но людей то не проведешь! Люди то понимали, никому не нужна, вот и хорохорится.
А на деле...
Она, чтобы в свои четыре стены постылых, в одиночество холодное, не возвращаться, вытворяла такое, что у приличных женщин и даже приличных мужчин аж зубы сводило… Моталась по всей стране баба неприкаянной!
Хвасталась этим, конечно, а как же еще. Пыталась народу нос утереть. То из санаториев фотографии принесет показывать, как она в грязях да в душах разных бултыхается. То с базы лыжной, типа, знает, как на сноуборде стоять.
Народ посмотрит на нее, как на блаженную, мол, что ты нам все это в нос тычешь? Мужика-то у тебя все равно нет! И не будет, пока за ум не возьмешься! Кому нужна жена, которая все деньги на санатории спускает?
А она не понимала этой простой истины, вот хоть ты тресни! Однажды вообще учудила, срамно вспомнить!
Подфартило знатно, контракт на год, с еженедельной публикацией и пятидесятипроцентной предоплатой притащила, баннер на первой полосе телегида. Пластиковые окошки, все, как в редакциях любят.
Знаете, куда деньги спустила? Во Парижу с подружкой умотала. Подружка такая же, никому не нужная, неустроенная. На фотографиях обе улыбки тянули старательно, но люди, они всю подноготную видят, а если не видят, то знают, что ревели там обе в четыре ручья, выясняли, у кого тоска заунывнее…
У нас бухгалтерша так и сказала: ну а толку, что она ездит? Ни мужика, ни семьи...А потом вытянула ноги и с чувством так добавила:
— Ох, девки, и за...лась я за эти выходные! С утра как к плите встала, даже киношки вечером посмотреть, и то не вышло...
— Зато мужик есть! — Глубокомысленно заключила я и осталась в тот месяц без премии,навсегда усвоив правило: если бухгалтерша сидит в одном кабинете с начальством, то молчать надо. В тряпочку.
