Последние три дня Иринка ходила сама не своя. Жизнерадостная хохотушка прятала под челкой заплаканные глаза, шмыгала носом и ни с кем не разговаривала.
«Придёт время – оттает!» — убеждала сотрудниц самый опытный знаток женских проблем Зоя Федоровна. – Сама расскажет».
Так и случилось. Как-то во время обеденного перерыва Лена Соколова стала хвастаться детскими вещами, которые купила в соседнем универмаге, отстояв там полчаса в очереди. Лена рукой разглаживала рюшечки на новом платье и представляла вслух, как будет рада обновке её маленькая дочурка.
Зоя Федоровна и девчонки отдела пытались намекнуть Лене, что эта тема разговора нежелательна в присутствии Иры, но счастливая мама, недавно вышедшая из декретного отпуска, не понимала намёков.
Закончилось тем, что Ира, закрыв рукой рот, чтобы никто не услышал её стоны и плач, выскочила из кабинета и побежала по длинному коридору в туалет. Зоя Федоровна и сердобольная комсомолка Лида побежали за ней следом. В туалете с Ирой приключилась настоящая истерика. Она захлебывалась слезами и не могла дышать. Зоя Федоровна по-матерински прижимала Иринку к своей груди, утешая словами: «Всё. Всё будет хорошо». Лида держала в руках стакан воды с валерьянкой и тоже чуть не плакала.
Успокоившись, Ира рассказала, что три дня назад она с мужем Борисом была на крестинах его племянницы. Ирине дали подержать кроху. Она была такая хорошенькая, такая миленькая, что Ира не хотела её отдавать. Муж наорал на неё за это и обозвал дурой.
Вот, в принципе, и всё. Не считая, конечно, того, что Ира уже семь лет, как хотела родить ребёночка. Все обследования, какие только могли быть, она прошла. Не один, а несколько специалистов гинекологов подтвердили, что она здорова. А толку – никакого!
Борис наотрез отказался обследоваться, объясняя тем, что Богу виднее, кому давать детей, а кому – нет.
Зоя Федоровна задумалась, а потом как-бы опомнилась и спохватилась:
— Лида, иди в кабинет! Не ровен час, придёт начальница, а там никого нет. Мы сейчас тоже подойдём.
Лида, нехотя, удалилась. Зоя Федоровна зашептала:
— Ира, может быть, тебе с другим мужчиной стоит встретиться? А?
— Что Вы! Что Вы! Как можно? – замахала руками Ира. – А если Борис узнает? А что люди скажут?
— Борис, если любит тебя, то простит. Умные люди ничего не скажут, а на дураков внимания не стоит обращать!
— А мужчина? Зоя Федоровна, а мужчина? Как мы потом будем друг на друга смотреть?
— Глупенькая, ты моя! – засмеялась мама Зоя. – Мы его в ссылку отправим! Умывайся и пойдем.
Полгода Лида билась на комсомольских собраниях, отстаивая для Иры первоочередность путевки в санаторий. Полгода Зоя Федоровна выпрашивала путевку сотруднице на заседаниях профсоюзного комитета. Много дверей пришлось открыть и закрыть женщинам, но дело сдвинулось с мертвой точки! Иринке дали путевку! Первый раз в жизни! И куда? – На юг!
Незадолго до того, как ей уехать, Зоя Федоровна провела беседу отпускнице, закончив инструктаж словами:
— Ира! Ты меня поняла? Спрячь свою скромность в одно место! Слышишь? Теперь всё будет зависеть только от тебя!
Иринка светилась от счастья! Её смешил строгий вид мамы Зои и её назидательная речь:
— Вот только попробуй сделать не так, как я сказала! – пригрозила кулаком Зоя Федоровна.
Ира, в знак согласия, обняла заботливую Зою Федоровну.
На следующий день Борис посадил жену в поезд Новокузнецк – Кисловодск.
Супруг негодовал и скрипел от ревности зубами. Слишком поздно сообщила жена о своей поездке, не оставив ему время на обдумывание, принятие решения и демонстрацию того, кто в доме хозяин. Даже вещи её, упакованные в чемоданы, он не успел проверить.
«У Ирки – ветер в голове! Обязательно, что-нибудь забудет или потеряет! Или того хуже, станет жертвой мошенников», — переживал он. Ещё раз повторив жене, как она должна себя вести с незнакомыми людьми, и что нужно сделать ей после того, как доберётся до места, Борис вздохнул, чмокнул Ирку в щечку с ямочкой и вышел из поезда.
Ира, конечно, была доверчивым человеком, но в поезде вела себя осторожно. За трое суток в пути она всего раз пять выходила из поезда и то, только на больших станциях и не далее, чем за десять шагов от вагона. Добравшись до Кисловодска, она всё сделала так, как велел муж: отбила телеграмму в Новокузнецк, села в нужный автобус, доехала до санатория и оформила все необходимые документы.
Поселили Иру в двухместный номер. Соседка по номеру оказалась женщиной средних лет, вполне нормальной, правда, глухой. Звали её Галина Васильевна. Из-за своей глухоты Галина Васильевна говорила очень громко (обычно этим недостатком страдают многие глухие люди).
Придя в столовую и увидев свободный столик, Галина Васильевна так громко объявила о своей находке и так громко позвала Иру, что все Иры в столовой обернулись на её зов.
Порции были большими. Ирка не съела и половины того, что дали. Копаясь в своих тарелках, она изучала посетителей.
Лысые, потные, чавкающие мужчины не вызывали восторга. Женщины делились на две категории: первая категория жевала и ревностно следила за тем, чтобы никто не положил глаз на их мужей, и вторая – жевала и выискивала свободных, оставленных без присмотра мужчин.
После обеда Ире стало скучно. Одной идти гулять в городской парк не хотелось, а у Галины Васильевны – процедуры.
Чтобы не мешать горничной, Ира, на время уборки номера, вышла в коридор, села на диванчик и стала старательно обводить носком тапка рисунок на ковровом покрытии.
Мужчина, сидевший неподалеку и читавший книгу, оторвался от своего занятия и посмотрел на её тапки.
— Скучно?
— Да, — ответила Ира. Она подняла глаза на мужчину и остановила взгляд на его шортах и волосатых ногах. Подумала и поменяла решение. – Нет. Не знаю…
Мужчина тоже посмотрел на свои ноги и подумал: «Как странно действуют мои ноги на настроение девушки».
— Так пойдём гулять или нет? Обязуюсь спрятать свои волосатые ноги в брюки.
Ира залилась звонким девичьим смехом.
— Пойдемте! Только мне тоже нужно поменять тапки на туфли.
Они долго гуляли по зеленым склонам парка, дышали вкусным запахом цветущих растений, любовались зеркальным прудом и медовым водопадом. Гуляли, несомненно, бы и ещё, но побоялись того, что двери санатория закроются на ночь, и им предстоит ночевать на улице. Вернее, этого боялась только Ира, бесстрашному Олегу Викторовичу, так звали нового знакомого, было всё равно.
Подойдя к дверям своего номера, Ирина обнаружила, что её ключи остались внутри номера. Стучать Галине Васильевне было бесполезно, можно разбудить весь этаж. Оставалась одно – идти ночевать в соседний номер к Олегу Викторовичу. К счастью, соседа Олега Викторовича не было дома. Как выяснилось позже, это не было просто совпадением, эта была мужская дальновидность и солидарность. Сосед Олега Викторовича, Александр Григорьевич, давно говорил другу, что лучшим лекарством от всех мужских недугов является женское тело.
Перед лечением Олег продышал на ушко Ирине деликатный вопрос, нужен или нет презерватив. Его на столике предусмотрительно оставил Александр Григорьевич.
Ирина ответила:
— Да… Нет… Не знаю.
— Что? Ты опять увидела мои волосатые ноги? —спросил Олег. – Завтра же их побрею.
В жизни влюбленных было ещё пять ночей, наполненных счастливыми случайными совпадениями и лечением.
Первые часы знакомства никто из них как-то не интересовался семейным положением другого. Всё было так несерьёзно и поверхностно! В последние же часы, перед отъездом, Олег Викторович рассказал Ирине, что он – вдовец, живёт в Москве и был бы рад встретиться с Ирой снова. Олег подробно написал на листке бумаги свой адрес и телефон и вложил ей в руку. Она же рассказала Олегу только то, что замужем, и ничего не стала обещать.
Олег уехал, а Ира… не сумела прожить без него и трёх дней. Взяла билет до Москвы, а как приехала в столицу, сразу же позвонила ему. Олег встретил её и был безумно рад этому. Видя его искренние чувства, Ира открылась. Она рассказала, что использовала Олега, что ей нужен был мужчина только для того, чтобы забеременеть.
Она стояла, плакала и ждала… Ждала реакции Олега. Простит или не простит?
Простил и даже более того. Используя свои связи, (Олег Викторович был отставным офицером каких-то там органов или сил) он уволил с работы Иру, развёл её с Борисом, выписал из новокузнецкой квартиры, не отпуская Иру в Новокузнецк.
Ну а далее, как в сказке. Жили они долго и счастливо, детишек выращивая и добра наживая. Я на свадьбе у них не была, и пива, к сожалению, не пила.
P.S. Есть печальная горчинка в этой истории. Борис вскоре запил и умер.
