Сегодня случилось страшное: я не смогла влезть в свои горячо любимые джинсы 42-го размера. Собственно, на этом можно было бы и закончить, но не каждый может стоически принять факт превращения в корову. Я-то уж точно.
Итак, роба американских грузчиков намертво застряла на мне где-то в районе огузка. Такое чувство, что штанины договорились между собой оборонять этот последний рубеж до последней нитки. Но я тоже не пальцем деланная – на этот случай знаю парочку чудодейственных заговоров. Их нужно произносить на выдохе, тихо и сквозь зубы. Обычно помогало, но сегодня был явно не мой день. Коварное изобретение Леви Страусса категорически было против того, чтобы сдвинуться с мёртвой точки хотя бы на миллиметр. В любом направлении.
Расколдовать джинсы не получилось, зато получилось вызвать кота. Жуть зашёл в комнату, нахально уселся посередине и уставился на меня, всем своим видом выражая презрение. «А я ведь просил отдать мне тот кусок котлеты, который ты жрала вчера в час ночи, – красноречиво читалось в его жёлто-зелёных глазах. – Но кто-то у нас слишком жадный, чтобы поделиться с котиком. Вот и расплата, дорогая. Бумеранг, он такой». Посверлив меня испепеляющим взглядом ещё минуту, кот встал и с чувством выполненного гражданского долга вышел, пошло виляя жирным мохнатым задом. «Хрен тебе теперь, а не четырёхразовое питание!» – крикнула я вслед животному, но его уже и след простыл.
Ладно, к воспитанию домашних питомцев вернёмся позже. Сейчас же на повестке дня стояла другая проблема, требующая немедленного решения.
Самое время применить магические ритуалы. Вполне допускаю, что многие женщины меня распнут за раскрытие сокровенных женских тайн, но что не сделаешь ради искусства. Итак, для начала я попрыгала зайчиком. Не помогло. Потом попыталась втянуть живот. Бесполезно. Втянуть попу тоже не получилось. Ни вместе, ни отдельными полупопиями. Пришлось вспомнить уроки физкультуры в школе и сделать берёзку. Затраты титанические, эффект нулевой.
На этом известные мне методы борьбы с вышедшей из-под контроля деталью гардероба были исчерпаны. Я прошла практически все стадии горевания: отрицание, гнев, торг – и впала в депрессию. Осталась последняя ступень – собственно, принятие, но до него было ещё далеко.
Мои стенания услышал муж, так некстати оказавшийся в этот злополучный день дома и ставший свидетелем моего позора.
– Зай! Ты так неприлично стонешь, а меня нет ряд…, – супруг вошёл в комнату, увидел меня во всём «блеске» и, не успев договорить, сполз по стенке от смеха.
Как вы считаете, на мужчину, который не понимает самой страшной беды в жизни женщины, можно нагавкать или достаточно обойтись человеческими ругательствами?
– Что смешного? У меня трагедия, я не могу надеть джинсы! – огрызнулась я.
– Так сними их, – в перерыве между приступами хохота выдавил из себя муж.
– Не могу! Они застряли! – мой вопль был похож на крик психически неуравновешенной чайки. Которая, как и глупый пингвин, робко прячет своё тело в утёсах.
– «И-и-и-и уносят меня, и уносят меня
В свисающий складками жир.
Три вкусных коня, эх, три вредных коня –
Пельмени, шашлык и пломбир!» – муж сегодня явно был в ударе.
– Убью! – прорычала я и сделала шаг вперёд, чтобы совершить акт домашнего насилия над бездушным чурбаном. Этот нехитрый манёвр оказался роковой ошибкой. Запутавшись в штанах, я эпично рухнула на пол и соблазнительно извиваясь, поползла к мужу, полная решимости придушить его прямо здесь и сейчас.
– Это все твои пироженки виноваты! – рыдала я по пути.
– Так ты же и просишь меня их купить! – нелепо пытался оправдаться супруг, благоразумно отступая к выходу от разъярённой гусеницы.
– А зачем ты меня слушаешь? Видишь, как меня разнесло? Как мне жить теперь?
– Где тебя разнесло? Ты просто приятно округлилась в бёдрах, – благоверный, как мог, пытался сгладить ситуацию.
– И в животе! И в спине! Ещё и грудь висит! – я продолжала истерить. Всё равно терять было уже нечего.
– Оставь грудь в покое! Она выкормила двоих детей, так что висит она заслуженно! Считай, что это – медаль «За выслугу лет». Пользы никакой, но помацать приятно, – армейский юмор супруга сегодня однозначно взял новую высоту. Контраргументов на такой выпад у меня не нашлось.
– Всё, хватит, – сказал муж, внезапно посерьёзнев, и одним резким рывком поднял меня на ноги. – Если бы ты не влезла в 62-ой размер, то я бы огорчился. А так… Сейчас поедем в магазин и купим тебе новые джинсы. Раз попа требует!
– Не хочу новые джинсы. Хочу влезть в старые! Хотя нет. Новые тоже хочу. Но сначала нужно снять эти! – растерялась я.
– Без проблем. Ложись на кровать и держись крепче. Буду тянуть, – оптимизма мужу было не занимать.
Я послушно выполнила все указания и операция под кодовым названием «ДЖИНСЫ» («двигай ж... попой и не сцы») началась.
Экспериментатор мёртвой хваткой взялся за штанины, подопытная вцепилась в изголовье кровати. В любой другой ситуации я бы томно постанывала и говорила что-то вроде: «Да-да, сделай это, дорогой! Стяни их с меня быстрее!» Но тут было не до ролевых игр. Сие действо больше походило на спектакль «Репка» в постановке Романа Виктюка: сюжетная линия прописана пунктиром, актёры явно переигрывают, смысл отсутствует.
Муж пыхтел как паровоз братьев Люмьер. Я старалась не оторвать от кровати какую-нибудь важную несущую деталь. Процесс забуксовал. И тут, в самый разгар представления, в спальню снова вошёл кот. Ну, правильно, какой же театр без зрителей? Невозмутимо прошествовав в партер (проще говоря, запрыгнув на постель), Жуть, с видом уставшего критика, повидавшего и не такое на своём веку, воззрился на хозяев. «Не верю!» – явно закричал его внутренний Станиславский. «Пшёл вон, тебя ещё не хватало!» – закричали мы с мужем вслух. Конечно, Станиславскому, а не коту.
Жуть фыркнул, задрал лапу и начал демонстративно вылизывать то, что вылизывать на нашей кровати категорически запрещено. От такой наглости муж пришёл в ярость, и со всей силы дёрнул многострадальные брюки. Мы с кроватью и котом отъехали в противоположный угол комнаты и с грохотом врезались в батарею. Муж, обнимая джинсы как родные, отлетел в другую сторону. Апофеоз ярок, кульминация выше всяких похвал. Конец. Зрители аплодируют и рыдают от избытка чувств.
***
Вечером, уставшие, но счастливые, мы обмывали обновку 44-го размера и в красках вспоминали ещё один прожитый день. Он, несомненно, войдёт в историю нашей семьи. Ровно как и фраза мужа, которой он резюмировал всю эту трагикомичную ситуацию: «Запомни, дорогая, пока твоя попа помещается в детские качели, надежда жива!»
А я, отправляя в рот очередную пироженку, решила, что впредь буду утешать себя тем, что «нет толстых женщин, есть маленькая одежда». Спасибо вам за эти слова, несравненная Фаина Георгиевна!
Автор: Юлия Чаглуш
