Муж опять где-то пьёт. Двенадцатый час ночи, а он ещё с работы не приходил. Ксения тяжело вздохнула, оставила включённым ночник на столе и прилегла на диван, как была в одежде, на случай, если начнёт буянить и придётся бежать к матери. Шестилетний Матвейка уже давно спал. Спал неспокойно, что-то бормотал во сне, будто чувствовал её тревогу.
Ксения не могла уснуть, думала, вспоминала...
Пять лет назад она вернулась из города, когда первый муж выставил её за дверь. Хотя, какие они мужья? И с первым мужем и с нынешним она жила без регистрации. Они не хотели, она не настаивала.
Ксюшу с самого детства называли малахольной. Она всегда была невозмутимой и спокойной. Казалось, ничто и никто не может вывести её из равновесия. В школе училась плохо, не давались ей знания, хоть тресни! Крупная, рыжеволосая, конопатая, но очень добрая девочка, никогда ни на кого не обижалась, ей грубили, а она улыбалась в ответ и думала,
— Это они не со зла. —
— Вся в отца, такой же смирный был, мухи не обидит, — говорила мать.
Отца Ксюша плохо помнила, его не стало, когда ей было шесть лет.
После школы уехала в город в медучилище, но, отучившись-отмучившись зиму пришлось бросить. Не потянула. Медучилище это не сельская школа, где ей ставили тройки из жалости.
Назад в село не хотела. Устроилась работать в крупный кондитерский цех мойщицей посуды. Сильно поправилась. Там булочку съест, здесь пироженку, сладкоежкой была всегда. Снимала комнату. Денег на жизнь оставалось мало, но хоть с матери не тянула. Наоборот, ещё умудрялась экономить и матери какой-нибудь подарок на праздник купить.
Прошло два года. Женихов на её жизненном горизонте не наблюдалось.
Она привыкла к невниманию мужчин и думала,
— Ну кому нужна толстая, рыжая, необразованная деваха? Ни ступить, не молвить не умею. Глаза красить и то не научилась. —
Вдруг, неожиданно для всех, электрик Серёга стал увиваться вокруг Ксюши. Пригласил в гости, пожаловался, что мать тяжело заболела, в больнице лежит, и он такой несчастный-разнесчастный.
Она осталась у него жить. Очень скоро Серёга привёз из больницы парализованную мать. Ксения ухаживала за свекровью. Утром обиходит её, кашкой накормит. На обед протёртый супчик оставит на столике возле кровати, хоть остывший поест. Вечером опять по тому же кругу. В ванну таскала на себе, хорошо, что свекровь худенькая, а она мощная женщина.
Сын в эти дела не вмешивался. Сын жил своей жизнью. Завёл зазнобу на стороне и домой не приходил, порой, неделями.
Женщины на работе пытались объяснить Ксении, что Серёга её использует, как бесплатную сиделку.
Тоня, отсидевшая срок , так и говорила,
— Видела я малахольных, но такую вижу в первый раз! Я думала такие как ты вымерли вместе с динозаврами, а нет, есть ещё дуры на белом свете! —
Прошло три года. Свекрови не стало. Через неделю Серёга выставил Ксюшу из квартиры и привёл новую беременную жену. Ксения не могла родить, были проблемы по женской части.
Вернулась в село. Устроилась работать на единственный кирпичный завод, который выстоял вопреки всем перестройкам и передрягам. Работа тяжёлая, но другой нет.
Работал у них на заводе один мужик Николай. Жена у него умерла, мальчонка был маленький. Правда, мальчонка жил у сестры, а у той своих пятеро. Сестра и пилила братца, — Женись, да забирай Матвейку, куда мне такую ораву? —
Николай может и женился бы... Да, только невесты в очередь не стояли, пил он и сильно. Сестра же и посоветовала ему посвататься к Ксении. Она добрая, может пожалеет и пойдёт.
Так Ксения в двадцать четыре года стала мачехой двухлетнего Матвейки. Новый муж был старше на шесть лет. Сколько грязи выворотила Ксения в доме нового мужа — это отдельная история. Все, кому негде и не с кем было выпить шли к Николаю. Ксения с большим трудом отвадила их от дома, тогда стал исчезать из дома муж.
Сначала просто пил, потом стал буянить, мог и руку поднять на жену. В такие моменты Ксения забирала Матвейку и уходила к матери. Приходилось и с синяками ходить, не всегда получалось во время убежать.
...В эту ночь муж так и не пришёл. На следующий вечер в невменяемом состоянии накинулся на жену. Пришли с Матвейкой к матери. Под глазом у Ксении здоровый синяк. Мать не выдержала и вызвала участкового.
Участковый на другой день побеседовал с дебоширом и объяснил ему, что его запросто можно посадить. Ксения ему никто, и, что, если он ещё хоть раз поднимет на неё руку или устроит скандал, он его обязательно посадит.
Ксения с Матвейкой остались жить у матери. Николай привёл в дом такую же пьянчужку, как сам, но их больше не тревожил. Сыном не интересовался, деньгами не помогал. Его скоро выгнали с работы он сам ходил полуголодный. Новая пассия сбежала к другому.
Ксения любила сына как родного, а может и больше. Матвей учился в пятом классе, когда в доме отца случился пожар, уснул пьяный с папиросой. Ксения оформила пенсию по потере кормильца для сына.
Матвей закончил школу, поступил в медицинский институт, даже приезжал на практику в родное село. Сколько гордости у Ксении! Словами и не передать.
— Всё хорошее, что не случилось в моей жизни, должно случиться у него, — думает она. —
Ксении уже сорок шесть лет. Она по-прежнему живёт с матерью. Мать стала совсем старенькая, часто болеет. У них на подворье находят приют все выброшенные котята, им их подкидывают, и щенята. Эта малахольная не выбросит и куда-нибудь пристроит, или оставит у себя. Замуж Ксения больше не выходила и не собирается, хватило и двух замужеств выше крыши.
Вот такая история, в общем-то, обыкновенной женщины.
