Мария Сергеевна жила на первом этаже хрущевского дома, в двухкомнатной квартире. Ей было почти семьдесят, и выглядела она именно настолько. Больше никто ничего про Марию Сергеевну не знал. За глаза соседи называли ее «ведьма», а в глаза не называли никак, потому, что увидев ее, любой из соседей ускорял шаг, или менял направление.
Мария Сергеевна источала злость. Казалось, вокруг нее висит ядовитое облако, а воздух щелкает напряжением.
Соседи трех квартир, окружавших квартиру Марии Сергеевны – сверху, и с боков, менялись с завидной регулярностью. Потеряв надежду как-то угомонить ведьму, стучащую по ночам в стены и потолки палкой, из-за того, что сосед в носках дошел до туалета, и устав разбираться с участковым каждый день, люди просто продавали квартиру и уезжали. Куда угодно, лишь бы подальше от ведьмы.
Очередные жильцы, продав квартиру, находившуюся на втором этаже, погрузили вещи в машину и растворились в неизвестном направлении. Некоторое время квартира простояла пустая, а потом в нее въехала молодая семья – мама Маша, папа Сережа и дочка двух лет по имени Анечка.
— Разве можно с ребенком в такую квартиру? – качали головами соседки, глядя как молодая семья разгружает вещи. – Ох, не предупредили их риэлторы! Вот беда то!
На самом деле, риэлтор предупредил. Сказал, что на первом этаже живет полоумная бабка, от которой никому нет покоя, и именно поэтому квартира стоит так дешево. Маша с Сережей переглянулись и дружно пожали плечами:
— Ерунда! С такой ценой нам не страшны никакие бабки!
Они были молоды, счастливы, никогда еще не сталкивались с откровенно злыми людьми и верили, что любой конфликт можно решить мирными переговорами.
Проблемы начались еще на стадии переноски вещей. Ведьма выскакивала из квартиры и заводила на весь подъезд:
— Ох, что делается! Милицию буду вызывать! У меня давление! Сахарный диабет, а они шумят! Топот целый день и над головой грохот! Ну я найду на вас управу!
Сперва Сережа и Маша пытались поговорить: извинялись за причиненное беспокойство, объясняли, что они переезжают и вещи занести в квартиру им нужно, улыбались, успокаивали. Все это помогало максимум на десять минут. Через десять минут ведьма снова выскакивала в подъезд и заводила все сначала. Глаза ее горели счастьем – она была в своей стихии.
Маша вздрагивала, когда открывалась дверь на первом этаже, Сережа пытался проходить мимо нее на цыпочках и чуть не упал с лестницы.
В довершение всего, соседка вышла к подъезду и проходя мимо вещей, ткнула палкой в стеклянную дверцу шкафчика и разбила ее.
— Вы что творите?! – не выдержал Сережа.
— А! АААААА!! Милиция! Бандиты! Угрожают! Бьют! – заверещала соседка как пожарная сирена и унеслась в квартиру. Через открытое окно Сережа слышал, как она вызывает полицию, крича в трубку, что только что на нее напали соседи со второго этажа.
Так и пошло. Соседка скандалила, жаловалась, стучала в пол палкой. Маша вздрагивала от каждого стука, доносящегося снизу, ходила на цыпочках в туалет и боялась спускать воду.
Анечку она выводила на улицу на целый день, или уезжала к маме. Все чаще и чаще Маша понимала, что в своей квартире она не хозяйка, а хозяйка здесь гнусная ведьма с первого этажа и как это исправить Маша не знала.
В тот вечер Сережа пришел с работы поздно, поел и лег спать. Анечка, после целого дня на улице тоже уснула крепким детским сном. А Маша не спала – внизу ведьма затеяла войну с соседом слева. Маша слышала, как гремит о стену железный таз и кричит полоумная соседка. Маша лежала тихо, как мышка, словно боялась, что соседка услышит ее и наброситься. Руки у Маши тряслись.
Ближе к рассвету все утихло. Соседка устала и легла спать. Маша встала и на цыпочках подошла к окну. Открыла створку и глубоко вздохнула. Небо начало розоветь и Маше вдруг захотелось закурить сигарету, как в институте, когда ей было лет девятнадцать – двадцать. Тогда она была молодой, и никакая ведьма бы ее не заставила трястись противной, мелкой дрожью.
Вместо сигареты Маша сделала себе толстенный бутерброд с колбасой и съела его, у открытого окна, в спальне, наслаждаясь предрассветной тишиной и свежестью воздуха.
Немного булки раскрошилось и упало на подоконник.
— Потом уберу, — подумала Маша ложась в постель возле Анечки. – Наверное, придется продавать квартиру и переезжать, — подумала она засыпая. – А что делать? Я тут истеричкой стану...
Прошло несколько минут. Воробей, вылетевший на поиски корма, вдруг заметил кусочки булки на подоконнике второго этажа.
— Вот это супер! – подумал воробей и приземлившись на подоконник принялся клевать крошки.
Топот его крошечных ножек и веселое чириканье разбудило сразу двух обитателей хрущевки: во-первых открыла глаза хорошо выспавшаяся Анечка, и сказав:
— Птичка! – перелезла через спящую Машу. Маша, утомленная бессонной ночью даже не почувствовала этого.
Во-вторых, на третьем этаже приоткрыл один глаз серый кот Барсик. Перепрыгнул, через спящую хозяйку и вмиг оказался на подоконнике. Там он уткнулся в сетку лапами и мордой, словно пытаясь просочиться сквозь ячейки и увидеть серого воробья, скачущего этажом ниже.
Всем телом Барсик стремился наружу. Ах, как же сладко чирикает воробьишка! – думал Барсик, налегая на сетку и царапая ее когтями. — Ах, выпустите меня!
Мау! Выпустите! Дайте добраться до этой птички! Мау!
Неожиданно желание Барсика исполнилось и сетка, вместе с рамой, вылетела из пазов и с грохотом унеслась вниз, воробей улетел, а Барсик взвыв, заскользил всеми лапами по подоконнику и едва удержался на краю.
Стук падающей сетки и кошачьи крики разбудили двоих – на первом этаже открыла глаза Мария «ведьма» Сергеевна и улыбнулась во весь рот в предвкушении скандала, а на четвертом открыла глаза бабуля Вера.
— Что там такое? – подумала она, нашла очки на тумбочке и нашарив тапки подошла к окну. Все было тихо и она перегнулась вниз, за подоконник, забыв накинуть цепочку очков на затылок. Дужки соскользнули с ушей и очки полетели следом за сеткой вниз.
Барсик с любопытством проводил их взглядом, Мария Сергеевна сказала:
— Ага! – и села в постели, а Анечка привлеченная шумом и пролетающими за окном предметами вцепилась ручками в подоконник и попыталась залезть на него. Подоконник был очень высок для нее, и силенок не хватало, но Анечка пыталась изо всех сил, даже закряхтела. Маша с Сережей спали глубоким сном.
— Ох, горе! Очки улетели! – подумала баба Вера. – Прямо к ведьме под окно! Она их раздавит, точно раздавит! А очки новые заказывать это сколько времени надо?!
Она заметалась по комнате и вдруг подумала: внук, Вадечка, живущий как раз над ней, не спит иногда целыми ночами – играет во всякие игры на компьютере.
Может он и сейчас не спит? Тогда она попросит его сбегать быстренько вниз и забрать очки, пока их не раздавила ведьма…
Баба Вера взяла в ванной швабру и тихонечко постучала в потолок. Через минуту зазвонил телефон:
— Бабуля, это ты стучишь? Что случилось? – шепотом спросил Вадик.
— Ой, Вадечка! Как хорошо, что ты не спишь! А я очки уронила!
— Очки уронила? – переспросил Вадик. – Ну так подними, ба!
— Да за окно уронила! Прямо к ведьме в палисадник!
— Щас... сейчас, бабуль, что-нибудь придумаем, — ответил Вадик, понявший всю степень беды, грозившей очкам. Выходить из квартиры ему не хотелось, и он взял в прихожей отцовский спиннинг. Выставив спиннинг в окно, он решил подцепить очки крючком.
Барсик, увидевший проплывающий мимо крючок на леске, попытался дотянуться до него лапой, но не смог.
— Мышка! Мышка, — думал Барсик, вспоминая, как будучи котенком, гонял по квартире за бумажкой, привязанной к такой же леске. Он уцепился когтями за самый край подоконника, следя за медленно плывущей вниз мышкой.
Анечка, каким- то чудом взгромоздившаяся на подоконник тоже с интересом проследила за рыболовным крючком, скользнувшим мимо окна вниз.
— О! оо, дрбинь, бинь, бинь! – восторженно сказала она.
Мария Сергеевна, успевшая одеться и выйти из подъезда с удовлетворением оглядела выпавшую сетку и очки и тут увидела, как к ней опускается еще и рыболовный крючок и набрав побольше воздуха завела:
— От что такое делается! Хулиганы! Безобразие! Я милицию сейчас позову! Кидают под окно бедной женщине всякий мусор! Думаете я управы на вас не найду?
— и протянув руку дернула за леску.
Вадик вздрогнул от неожиданности и выпустил из рук спиннинг. Пролетев два этажа, спиннинг ударил кота, сидевшего на краю подоконника и смотревшего вниз, и кот полетел вслед за спиннингом, расставив все четыре лапы.
— Кися! – крикнула Анечка и потянулась в окно.
Маша, услышав крик ведьмы, открыла глаза.
— О боже! Опять! – подумала она и тут перестала дышать потому, что увидела, как ее дочка переваливается через подоконник и исчезает в окне.
Мария Сергеевна на миг замолчала, когда в сантиметре от нее пролетел спиннинг, а следом за ним серый кот. Подняла голову и потрясая кулаками набрала воздуха, как вдруг увидела, что с подоконника второго этажа свесилась Аня – двухлетняя девочка.
— Ты что ж делаешь, милая? Лезь обратно!
Но девочка уже соскользнула вниз.
Маша почти поседела в эту минуту. На подгибающихся, ватных ногах, она побежала к двери, босиком выскочила из квартиры и холодея от страха распахнула входную дверь.
На земле, под окнами она увидела Марию Сергеевну. Старуха лежала на спине, высоко подняв руки. В руках у нее была Анечка – живая, здоровая и что-то весело бормочущая.
Маша подбежала к ним, упала на колени, и взяв на руки Анечку осмотрела ее со всех сторон.
— Киса! – сообщила ей Анечка и улыбнулась.
Тогда Маша разрыдалась. Одной рукой прижимая к себе ребенка, помогла подняться ведьме, крепко обняла ее и расцеловала в обе щеки.
По лицу Марии Сергеевны пробегали странные гримасы. Когда Маша дрожащим голосом сказала:
— Спасиибо! — вымолвила:
— Ну что ты, что ты!
Маша от удивления перестала рыдать. Она и не представляла, что у соседки может быть такой мягкий голос.
— Что ты, Маша, выскочила босиком? Ноги поранишь! — тем же добрым голосом сказала соседка. — Все хорошо, иди, умойся, чаю выпей. Жива-здорова Анечка.
— Я... я блинчиков испеку и приглашу вас, — пообещала Маша. — Хорошо?
— Блинчиков? – переспросила соседка. – А я ведь знаешь, какие блинчики умею делать? Тонкие-тонкие, кружевные... а хочешь, я с Анечкой посижу, пока ты умываешься и блинчики сделаю?
Маша вытерла слезы и взяв за руку Марию Сергеевну, решительно повела в подъезд.
Через два месяца после этого, Ольга Николаевна, соседка с третьего этажа, квартира слева, возвращалась домой после долгой командировки.
Ресторан открыли успешно, Ольгу Николаевну повысили в должности и всю дорогу она думала об этом, и только выходя из такси, у подъезда, вспомнила про ведьму с первого этажа.
Ольга Николаевна поморщилась и подумала:
— Придется все-таки менять квартиру. С этой истеричкой жить невозможно… — Тут она сбилась с мысли, потому, что увидела ведьму и истеричку. Но та не стояла, как прежде, возле подъезда, со злобной гримасой, высматривая с кем бы завести скандал, нет! Ведьма сидела у песочницы, а маленькая девочка звала ее баба! И совала ей ведерко и куличик, а ведьма ворковала над ней, словно обычная бабушка, а никакая не ведьма.
Ольга Николаевна протерла глаза. Вытащив из багажника чемодан, она рассчиталась с водителем и подошла к Татьяне, соседке с четвертого этажа, сидевшей на лавке у подъезда, с молодой незнакомой женщиной.
— Что это такое с ведьмой? – удивленно спросила она. – Мне сниться что-ли это?
— Это не ведьма, а Мария Сергеевна, — вдруг ответила незнакомая женщина, задрав голову и всем видом давая понять, что обижать Марию Сергеевну не позволит.
— Мария Сергеевна – очень добрая и хорошая. Она спасла мою Анечку. И Анечка ее обожает; называет бабушкой. А что до того, что раньше Мария Сергеевна часто ругалась, так это из-за болезней и одиночества. Неизвестно как бы мы сами себя вели на ее месте.
Встав с лавки, женщина пошла к песочнице, а Ольга Николаевна посмотрела ей вслед широко распахнутыми глазами:
— Тань, это кто такая? И что с ведьмой случилось?
— Ведьму теперь все зовут Маша-старшая, а это Маша-младшая, наша новая соседка со второго этажа. И они теперь вроде как одна семья. И ведьма, тьфу ты!
Маша-старшая, теперь не ругается и вообще, отличная женщина. Ну ты и сама увидишь...
Автор: Ловец снов
