Из-за двери на лестничной площадке громко звучала музыка. Оказавшись в прихожей, Павел быстро снял пальто и заглянул в соседнюю с прихожей комнату. Посреди неё, прикрыв веки глаз, извивалась в быстром танце с рассыпавшимися на плечах волосами, девочка.
Павел с мрачным видом лица, некоторое время смотрел на танцовщицу, которая заметила его появление и застыла на месте. В ёе глазах отражалась растерянность, просматривалась даже гримаса ужаса. Тут же, придя в себя, стремглав, бросилась к музыкальному центру, выключив музыку, отвернувшись, стала смотреть в окно.
— Психбольница! – произнёс Павел, направляясь на кухню. Приготовил себе бутерброд, жуя его, стал прислушиваться к звукам из комнаты. «Воспитала на мою голову, — мысленно обратился к задержавшейся на работе Татьяне. – Ну, растут же у других дети как дети, а тут ни сесть – не встать. Похоже, в своего папочку удалась».
-Я тоже хочу есть. – Нарушая ход мыслей, сказала, появившаяся в дверях девочка.
-Ешь! – Бросил взгляд на холодильник Павел. – Да дверью не греми. Ты же не мальчишка-хулиган. Что за неуклюжий человек!
Она, глядя исподлобья в сторону мужчины, медленно резала хлеб, затем долгое время теребила в руках мёрзлый кусок колбасы. Павел, тяжело вздохнув, уставился в пол.
…С Таней он познакомился на корпоративной встрече. Завязался роман. Когда отношения стали приближаться к браку, Татьяна, не сразу решившаяся познакомить его с дочерью от первого брака, пошла на исправление изъяна. Страхи улетучились, когда заметила, что Павел на первый взгляд ни чего предосудительного в этом не видел. Тем более Настенька больше времени проводила у бабушки. Получалось, что сама судьба сулила им счастливый и прочный брак.
Осенью Настенька пошла в первый класс, вернулась домой на постоянное место жительства. А вместе с ней пришли в дом шум, задорный детский смех и неугомонный образ жизни девочки. Семейная идиллия « молодых» рухнула в одночасье. Павел уже не мог, как раньше общаться с женой, которая стала меньше уделять ему внимания, а больше потакала капризам, на его взгляд, всюду преследующей её дочерью. Он стал нервозен, молчалив и в глубине души возненавидел маленькое создание, так бесцеремонно предъявляющее своё право на супругу. Стал чаще искать уединение.
Татьяна в тоже время старалась, как могла сглаживать возникающие недопонимания между дочерью и мужем, бросаясь из крайности в крайность, пыталась растопить лёд в душе Павла в отношении дочери. С наступлением ночи, он как-то успокаивался, но, жена полушёпотом начинала издалека разговор о его сближении с Настенькой, пуще хмурился, глядел в тёмный потолок, пробуя безуспешно собрать свои мысли в клубок. В тоже время понимал, что необходимо принимать хоть какое-то решение. Попытаться сделать робкий шажок навстречу сложившейся ситуации. Перебороть себя, по-мужски сделать тот нужный для всех них поступок, после которого в семье воцарится счастье и покой.
…Татьяна влетела в квартиру, запыхавшись. С порога, быстро заговорила: «Маршрутку пропустила, пришлось ждать следующую. Сумки полные, в салоне душно. Наконец я дома»! Лицо радостно светилось от присутствия родных душ. Коснулась на ходу губами щеки Павла, шутливо бросила дочери: «Ну, как дела, Настенька? Двойку ещё в портфеле не принесла»?
-У нас двоек не ставят! – Угрюмо ответила девочка и удалилась.
Таня перевела глаза в сторону мужа, и радостное настроение покинуло её, со вздохом, опустив плечи, пошла на кухню.
После ужина смотрели телевизор. Настя на полу разложила конструктор, пыталась собрать замысловатую фигуру. Татьяна, молча, сидела на краю дивана. А Павел, ёрзая в кресле, ощущал себя в роли нашкодившего кота. Он искоса следил за Настенькой. Вдруг показавшейся ему одинокой и беззащитной на фоне огромного персидского ковра. Как будто она часть пластмассовых фигур конструктора, разбросанных вокруг. Вот, согнувшись, пытается соединить некоторые из них, а не получается. Павел привстал с кресла и тихо присел рядом с девочкой, чуть-чуть, коснувшись пальцами её детской ручонки, сглотнув, набежавший к горлу комок, с хрипотой произнёс: «Давай помогу! Может у меня получится»?
Настя настороженно посмотрела на него, а он, завладел фигурками, довольно сказал: «Кажется, получилось»! Девочка улыбнулась. В этой детской улыбке Павел увидел своё предназначение, а внутри него оборвалось и полетело в никуда, то копившееся в последнее время, чувство отчуждения. Вместо него душа начала наполнятся добрыми намерениями, трепетными нотками любви, более, чувственнее к самой Татьяне и зарождающимися к её дочери.
-А у меня есть много детских книжек, ты мне их почитаешь?
-Книжек…? Ну да, конечно, вот досмотрим кинофильм…. Нет, прямо сейчас и почитаем!
Глядя на девочку, он не заметил, как поднялась с дивана Татьяна, как бесшумно направилась к двери, там, обернувшись, смахнула, набежавшую на глаза слезу, вдруг, громко засмеялась. Настенька от неожиданного поступка мамы, встала, окинув её взглядом, улыбнулась, а после принялась тоже громко хохотать. Павел недоуменно смотрел на них: «Во — дают! Чудеса и только»! Сам не понимая почему, сощурив глаза, широко улыбнулся.
Автор: Виктор Бачинский
