Напротив моего дома жила тихонькая бабушка, баба Настей я ее называла. Ласковая такая, внимательная, очень детей любила. Моего сыночка так и дожидалась, когда он пойдет гулять, чтобы сунуть ему пряник, конфетку, по головке погладить.
Старенькая уже была, за 80 лет перевалило, но ни памяти, ни здоровья не растеряла. Подзовет моего мальчугана, сказки рассказывает, играет в ладушки, делает ему игрушки из соломы- вообщем, клад , а не бабушка. Но жила она одна в своей завалюшке, крытой соломой.
Все ее обходили стороной, ведьмой называли, боялись ее. Даже родные дети приедут и тут же отъезжают на другой день. Вот я и заговорила с ней на эту тему, когда с ребенком гуляла на улице.
Долго сидела она, пригорюнившись, а потом рассказала мне страшную историю из своей жизни.
— Война была. Немцы оккупировали село, а потом, когда отступали, сожгли хатенки! Еле успела я с пятью ребятишками перебраться в погреб, где и провела всю зиму. Надо было выживать, и я пошла на преступление.
За домами, возле леса, я наткнулась на убитых при отступлении немцев. Обуты они были в крепкие кожаные сапоги на яловой подошве. Зацелила я их снять и продать или обменять на хлеб. Дети голодные сидели.
Начала их снимать – не снимаются, примерзли. Ни я тогда их топором и отрубила вместе с ногами! Потом уж ноги-то вынула, сапоги помыла, посушила и обменяла на базаре на муку. Тем и жила зиму с детьми. Да люди прознали! Теперь вот чураются меня. Да Бог с ними!
Она замолчала, глядя прищуренными глазами куда- то вдаль и перебирая беззубым ртом обескровленные губы. Мелко тряслись изможденные, высохшие, все в узлах руки, выдавая ее волнение и боязнь того, что я ее отвергну, не пойму, осужу.
Я посмотрела на сыночка, с интересом играющего в песке, и представила себя на месте бабы Насти! Смогла бы я так сделать ради детей? Не знаю! Мой ребенок не голодал, не просил у меня кусок хлеба, не опухал от голода. Слава тебе, Господи! И не мне судить эту Мать, спасающую своих детей!
Я обняла ее и заглянула в глаза...
По дряблым щекам тихо пробирались светлые слезы...
Автор: Ольга Рязанцева
