Лида работала уборщицей, живя в заполярных Апатитах. Мыла полы, несмотря на высшее образование, — она закончила институт культуры, и вспоминала годы студенчества, как сладкий сон, который сбылся у кого-то, другого и в совсем другой жизни.
В Апатиты она приехала с мужем Николаем. Приехала, потому что здесь обещали высокие заработки и квартиру. Она мечтала вместе с Николаем: скопим денег и уедем на родину — в среднюю Россию, купим кооперативную квартиру в городе или дом в деревне. Почему-то дом им грезился чаще. Может, потому, что оба были исконно деревенскими.
Не суждено было мечтам сбыться. Николай однажды по пьяному делу замерз, не дойдя до дома двух кварталов. Единственное, что у нее оставалось, — однокомнатная квартира, которую они все же успели получить. Ни мужа, ни ребенка, ни больших денег, ни работы — ничего больше.
По специальности в Аппатитах устроиться было невозможно, квартиру бросать жалко — на родине был лишь домик в три окошка, в котором жили родители, брат с семьей из четырех человек и сестренка-школьница.
И стала Лида с высшим культобразованием работать уборщицей. Труд ей был не в тягость — с детства была к нему приучена, но и удовольствия не доставлял. Так вот и жила — одиноко и сумрачно, как заполярная ночь.
Так бы и жизнь всю прожила, да счастливо не только сказки кончаются. Лида, как Золушка, из-за доброты счастье нашла, хотя и было, по сравнению со сказкой, все куда прозаичнее.
Надо сказать, Лида действительно была человеком добрым и отзывчивым, всем помочь старалась. На работе ее любили.
И вот шла она как-то вечером и около своего дома увидела лежащего на снегу человека. Редкие прохожие обходили его стороной — все знают: путные люди на дороге не валяются. А Лида подумала — мужчина одет был прилично — вдруг с сердцем плохо? Нагнулась над лежащим и... отпрянула: храп, пахнущий перегаром, убедил в полном здравии лежавшего.
Пошла, было, она к дому, да вспомнился ей Колька замерзший и подумала: может, случись такое же, и по этому жена причитать станет. А ведь случится: не южная ночь на дворе — зима заполярная.
Вернулась к пьяному, схватила под мышки, а мужик здоровый — из сил совсем выбилась, пока до подъезда доволокла. Пристроила около батареи — авось не замерзнет. Лидина квартира аккурат первой была, то и дело она выходила пьяного проведать, будить пыталась — да куда там.
Спать легла, а уснуть не может: хоть и к батарее пристроила, а вдруг что случится — хулиганы какие-нибудь зайдут да разденут.
Не выдержало доброе Лидино сердце, набросила халат и еле-еле втащила мужика в квартиру. Кинула на коврике в прихожей и только тогда вздохнула с облегчением. И уснула сразу же — это значит, душа на месте.
Проснулась однако рано, наскоро оделась и — к порогу, человек-то все-таки незнакомый, мало ли что...
А незнакомец уже не лежит, а сидит, прислонившись к косяку, шапку в руках держит и ворот расстегивает. Сам — бледный-бледный. Лида бросилась к нему:
— Плохо вам?
— Дайте водички...
Принесла она водички, тот пол-литра одним махом выдул, глаза немного осмысленными стали:
— Извините, а вы — кто?
— Лида я.
— А как я у вас оказался?
— На улице вас подобрала, побоялась — замерзнете. Господи, какой позор, — незнакомец схватился за голову.
— Ладно, не переживайте. Пойдемте на кухню, я вам опохмелиться дам.
— Да вы что? — мужчина отпрянул. — Да я не то что опохмеляться, я и выпил-то по-настоящему первый раз в жизни.
И застонал, опять схватившись за голову.
— Ну, с кем не бывает, — Лида сочувственно за рукав потрепала, — пойдемте, крепкого чаю тогда налью.
Сидели на кухне, чай пили, о жизни говорили.
Мужчина-то вполне приличный оказался — инженер, командированный из Москвы, а главное — и вправду непьющий. Зашел, рассказал, в ресторан поужинать, оказался за столиком с другими таким же командированными, они и уговорили его выпить, все подначивали: что за мужик, если компанию составить не может. Вот и накачался.
— А деньги-то целы? — спросила Лида участливо.
Захлопал себя по карманам испуганно, бумажник вытащил:
— Все цело.
— Вот видите — значит, у вас ангел-хранитель имеется: и от грабителей сберег, и от гибели верной.
Да это вы — мой ангел-хранитель, мне же всю жизнь теперь за вас молиться надо. Как же благодарить мне вас?
— Да что вы, — Лида руками замахала, — у меня муж по пьяному делу замерз. Я как представила, что ваша жена будет так же убиваться, как я по Коленьке, так и не выдержала душа.
— А по мне и убиваться-то некому. И родителей не помню — в детдоме вырос, и своей семьей не успел обзавестись. Так что плакать никто бы не стал.
— А я... — губы у Лиды дрогнули. — Да я бы всю жизнь себя проклинала, что могла помочь человеку, а не захотела.
— Какая вы добрая... Мимо пьяного любой пройдет. И прав будет. Сам виноват, что напился, как свинья.
— Ну чем же вы виноваты, если даже пить до сих пор не научились?
— Виноват, раз уговорить себя дал.
— А как хоть зовут-то вас? — спохватилась Лида.
— Николаем.
— Надо же, тоже Николай. Как мужа моего покойного.
Николай посмотрел на Лиду и подумал, — какая красивая девушка, и спросил у нее:
— А можно я к вам сегодня вечером приду?
— Конечно, приходите. Чем в ресторан ходить да пить неизвестно с кем, у меня поужинаете.
— Что вы, я не потому, — смутился Николай.
— Да ничего, приходите.
Всю неделю Николай к Лиде ходил, а перед отъездом предложение сделал. И она согласилась. И уехала в Москву. Правда, у Николая там лишь комната в коммуналке была, но их счастью это не помешало.
Все потом появилось — и квартира, и дети, и Лида по специальности устроилась, и лишь самым близким подругам рассказывала, как мужа под кустом нашла.
А еще говорят, что мужчины на дороге не валяются.
