Бабка Лыкова была бабка злая. В доме она имела кличку Штирлиц, потому как следила за всем и всеми.
С утра спускалась со своего этажа и начинала бранить встречного. Дескать, эдакий раз-эдакий, чего грязи нанес в подъезд? И откуда только видела, грязь-то вся на первом этаже осталась, а встреча на третьем случилась. Сосед привычно огрызался, что устал с ночной, бабка презрительно щурилась и продолжала свой путь.
Дальше доставалось от Штирлица дворничихе. За недостаточное рвение к работе. Та уж и не пыталась вступать с Лыковой в спор. Жалобу еще накатает. И вообще, отшибленная она.
Зимой, вон что учудила: возмутилась, что двор песком не посыпают, и чуть не в халате усвистала куда-то. Все подумали, в ЖЭК побежала жалобу строчить, а она через час приехала на экскаваторе с полным ковшом песка. За рулем, между прочим, или что там у экскаватора. В том самом халате.
А рядом веселый экскаваторщик притулился. На глазах у всех выскочил, руки протянул, бабку из кабины вынул бережно. Свое место занял, козырнул на прощанье, «Рад знакомству, Тамара Николаевна, обращайтесь, если что,» — и отбыл. А бабка на всех зыркнула, как водится, и к себе на этаж пошла, на пятый.
Потом до конца зимы следила, чтоб песком посыпано было. С такой упоротой связываться себе дороже.
Ее даже ребятишки не дразнили за глаза. Потому что заметит, да проведет воспитательную беседу. А то и вовсе хворостиной вытянет. А уж как Лыкова ребятню не любила. Постоянно напускалась, то цветы ей в палисаднике вытоптали, то окурков на площадке набросали. То матерятся под окном. Хотя на это она и сама мастерица была. Странно даже, где набралась. Вроде всю жизнь в школе проработала, завхозом. Должна какая-то интеллигентность быть. Да где там.
Вовка с третьего этажа в начале 90-х почти новенькую «Вольво» пригнал, всем двором любовались. А Лыкова вышла поутру, глянула на машину недобрым глазом и спрашивает: «И кто эту ху…ту на детскую площадку вкорячил?». А там только одно колесо немного заехало. Вот такой человек.
Особенно от нее Мишка с 4 этажа страдал. У него квартира как раз под бабкиной была, досталась в наследство от деда. А бабка Лыкова со второй дедовой женой в подружках была. Мишка выждал сколько положено, и попросил вдову очистить помещение, а сам въехал.
Лыкова им сразу заинтересовалась, с переезда.
— Чего эт, ты, мил человек, всю лавочку своими узлами занял? И дорогу машиной перегородил? Вдруг скорой к кому надо будет?
Мишка тогда культурно-вежливо попробовал отбрехаться, все-таки соседка. Да без толку. Поймает его Лыкова у подъезда и спрашивает, чего окна не моет. «Не ваше это дело, Тамара Николаевна» — твердо отвечает сосед, а бабка без угомону: «Дом позоришь, зрение портишь, пылюкой дышишь, не будет тебе счастья!»
Мишка машину купил, Лыкова тут как тут: «А техосмотр прошел? А масло менял? А резина чего лысая?» И какая тут радость, одни мысли, что надо и техосмотр пройти, и масло поменять, и резину купить. Правда, раз она Мишкину ласточку спасла. Наркоманы местные полезли, покататься хотели, пока Мишка в отпуске был. Но бдительная соседка их так громко и отчетливо материла с балкона, что те быстро ретировались.
Мишке про это рассказали, как приехал, он кое-как нашел в себе силы «спасибо» при встрече с Лыковой сказать. А бабка за свое:
— Ты, дружок, дежурство по подъезду пропустил, так что 2 недели подряд площадку мыть будешь.
Но это еще куда ни шло. Стал вот с девушкой жить. Красивой как картинка. Весь домой головами качал, удивлялся, где такую отхватил. Мишке лестно было, что говорить.
Одна Лыкова: «Не будет тебе с ней счастья, собаку лучше заведи.» Он вспылил тогда, выложил бабке всё, что двор про нее думал. А он на него своим взглядом глянула, вздохнула, сказала: « И что ж вы все счастье на удовольствия меняете…» И на этаж свой потихоньку пошла.
А Мишке как-то муторно стало на душе. Все-таки пожилой человек, труженик тыла. Ну характер скверный, но ведь зла-то никому и не делала… Неловко ему стало перед бабкой. Как-то загладить вину захотелось. Хоть она тоже хороша, такое ляпнуть, да он счастливее, чем сейчас с Наташкой и не бывал никогда. Вот и не хотелось, чтоб это счастье даже такая мелочь портила. Тут и случай подвернулся, 8 марта на носу. Мишка торт купил, цветы, и к бабке.
— Позвольте Вас, уважаемая Тамара Николаевна поздравить. Спасибо Вам за ваше неравнодушие, за цветочки под окном, за песочек на льду.
— Ну и тебе спасибо за поздравление, — бабка взяла цветы и торт. Посмотрела внимательно:
— На деда ты сильно похож. Хороший человек был. А собаку заведи. — И дверь закрыла.
Все-таки, что-то у нее с мозгами, возраст, наверное. Зациклилась на этой собаке.
Но мысль зародилась. Однако не до собаки тогда Мишке было. Жениться собирался, переезжать в большую квартиру. Счастливым быть. Может, и детишек завести.
Только бабка злая права оказалась. Не было счастья. В новый дом переехали, ругаться начали. Мишка сначала думал, из-за ремонта. Все ругаются, это нормально. Вот будут дети, тогда и семья сложится. Но не получалось. А потом он в мусорке пачку от противозачаточных нашел.
Обалдел, скандалить хотел. А потом одумался. Ну не хочет Наташка, как уж тут заставишь… Надо, видимо, подождать, пока дозреет. Все-таки она на 7 лет моложе.
Но собаку завел. Лайку. По кличке Малыш. Слава те, господи, спасибо тебе, бабка Лыкова.
Малыш его от петли и спас, когда Наташа сказала, что уходит. Она многое тогда сказала обидное. Что условий ей не создал, в старой квартире даже воды горячей не было. Что на моря не возил. Что не развлекал, подарков дорогих не дарил. А еще думал, что она в такой нищете рожать будет. Нет. Она нашла приличного мужчину. Состоятельного. Который ее ценит по достоинству.
Мишка метался по опустевшей квартире, а Малыш заглядывал хозяину в глаза и тихо поскуливал. На улицу хотел. Ну Мишка вывел его, собака-то ничем не виновата. А Малыш тряпку какую-то проглотил. Тут уже не до своих переживаний Мишке стало, поехали в ветеринарку. Наркоз, операция, выхаживание.
Ожил собакен. И Мишка тоже. Пришел за этот месяц в себя слегка. И все чаще бабку злую стал вспоминать. Права она была, ох, как права. Отблагодарить ее надо. Но пока главное — Малыш.
Один раз, когда с ним гулял, познакомился с дамой. «Анна, а это Малышка», — представилась та. Посмеялись. Так и закрутилось, завертелось. У Малыша с Малышкой, а потом и у него с Аней. Поженились. И стали ждать малыша.
Цветы посадили у подъезда. Гуляли с собаками. По вечерам долго уютно молчали. Переделали ремонт. Тихо и мирно спальня-будуар превратилась в детскую.
На душе стало светло, только иногда вспоминал Мишка бабку Лыкову. Жива ли... Дай ей бог... Все-таки отблагодарить ее надо.
Ночью Мишка спал плохо. Проснулся рано, взял собак и пошел выгуливать. Город спал. Малыш с Малышкой наперегонки носились по улицам, а ноги сами вели Мишку к старой квартире. Сказать спасибо бабке. Штирлицу. Совести дома. Тамаре Николаевне.
Он велел собакам ждать его и вошел в подъезд. Сердце странно забилось. Влетел на 5 этаж и позвонил в квартиру Лыковой. Не открывает. Спит, что ли...
Внезапно снизу донесся вой Малыша.
— Тамара Николаевна, — позвал Мишка и еще раз позвонил. В подъезд вбежал Малыш и начал с громким лаем скрестись в дверь. Мишка внезапно разбежался и вынес дверь плечом.
Планировка была ему известна прекрасно. Тамара Николаевна лежала в кровати бледная и ,кажется, не дышала. Мишка растерялся. А вот Малыш нет. Он настойчиво бил лапами по балконной двери. Правильно, нужен свежий воздух! И скорая. Мишка пришел в себя и начал активно действовать.
Через несколько дней местная газета опубликовала заметку: «Собака спасла жителей дома на улице Горького». Статья сопровождалась фото неведомого Мишке бультерьера.
«Житель дома №8 по улице Горького решил своими силами заменить газовую колонку. Его действия привели к утечке угарного газа. На счастье жильцов подъезда, рядом выгуливал свою собаку мужчина, пожелавший остаться неизвестным. Пес учуял газ, и своими действиями указал хозяину на опасность.
В результате отравления была госпитализирована проживавшая над виновником происшествия пенсионерка. В настоящее время ее жизни и здоровью ничего не угрожает Жители дома очень благодарны собаке и ее хозяину.», — прочитал Мишка и подумал, что спасла всех Тамара Николаевна. В очередной раз навела в подъезде порядок. Пусть и с помощью Малыша.
А Тамара Николаевна смотрела из больничного окна на надпись на асфальте: «Спасибо за все! Дом №8». Тумбочка ломилась от фруктов и сладостей. Лыкова их не любила. «Что за пищевой разврат!», — презрительно смотрела она на пирожные. И старательно угощала «развратными» гостинцами соседей по палате, медсестер и санитарок. Последних особенно старательно. Потому что, гляньте, какая чистота кругом!
Автор: Мария Гушкан
