Эту фотографию я сделал в операционной в 2012 году. Я фотографировал весь процесс от начала до конца. Операция длилась 115 минут.
Помню, как думал, — а если дрогнет рука хирурга? Не дрогнула. Это я вспомнил, прочитав нижеследующее:
Законы болезни (о врачебных ошибках)
Инесса Сафонова
Винить врача за ошибку в решении, принимаемом огромной ценой – значит, совсем убить профессию.
Медицина – это философия.
Медицинский ученый так и называется: доктор философии.
Медицина — это система взглядов на болезни.
Болезней сотни тысяч, а число их комбинаций бесконечно.
Законы болезней отличаются от законов физики.
Они не вписываются в графики и формулы.
Их нельзя описать математической моделью и просчитать даже на самом мощном процессоре.
В законах болезней правил ровно столько же, сколько исключений, а исключения столь значительны, что имеют свои собственные правила.
Любой третьекурсник меда знает, что инфаркт может протекать как пневмония, аппендицит — как грипп, грипп — как аппендицит, а гастрит — как инфаркт, и что все эти болячки могут иметь стертую или абсолютно «немую» клиническую картину.
Законы болезней нелегко загнать в рамки компьютерных программ и клинических протоколов.
Медицина – область знаний, в которой закономерности диагнозов нагло попираются нетипичными симптомами, а исходы болезней часто непредсказуемы.
Здесь все вероятно.
В медицинской науке принято считать факт статистически достоверным и доказанным при пятипроцентной частоте ошибки. Что это значит? Это значит, что даже самые серьезные научные доказательства обеспечивают лишь 95%-ю вероятность верного диагноза и результата лечения.
Итак, вывод первый. У медицинского диагноза и прогноза не бывает ста процентов точности. Никогда.
Далее – внимание.
В нашем с вами продвинутом мире ни супер-пупер-интернет, ни японский-преяпонский робот-андроид, ни мега-ядерный-переядерный томограф – не поставят вам диагноз, если у вас заболит живот. Или голова.
Даже если вам под силу автоматизировать и подчинить технологиям и алгоритмам всю вашу жизнь – диагноз вам будет ставить живой человек в слегка помятом халате.
И этот диагноз будет иметь — в лучшем случае — девяностопятипроцентную точность.
Итак, диагноз ставит врач. Как и пару сотен лет назад, собственно.
И это вывод номер два.
Третье. Ни один врач в мире не заинтересован в осложнениях или гибели своего пациента. Точка. Принимаем третий пункт за аксиому и идем дальше.
Итак, 95% заболеваний имеют типичное течение: симптомы известны, тактика отработана и прописана протоколами: ангина – антибиотик, перитонит – лапаротомия и антибиотик, кровотечение – кесарево. Или трепанация. Смотря что у вас болит.
Результат лечения предсказуем… снова-таки процентов на 95.
Итак, четвертое. В большинстве случаев врачи вас лечат с уверенностью в результате.
Пятое — те самые пять процентов, будь они неладны. Атипичные, мать их, симптомы или «стертая клиника».
Неожиданное течение болезни или операции. Или родов. Редкая реакция на лечение.
Неожиданное сочетание нескольких болезней.
Именно в таких ситуациях стандартные протоколы не работают, а врач практически в одиночку принимает решение
Переключает стрелку — на невидимой развилке дорог вашей судьбы.
Решает — оперировать или вести консервативно.
Взять кроху на операционный стол – или не брать.
Кесарить или выжидать.
Удалить орган, пораженный опухолью, или сохранить, удалить гипотоничную матку или рискнуть, не удалять.
Госпитализировать ребенка — или оставить дома.
Идти ли на повторную операцию, назначить ли тромболиз и шунтировать ли мозг.
Во многих подобных случаях риск вмешательства бывает практически равен риску невмешательства.
Иногда для принятия решения есть пара дней, иногда – одна ночь, иногда – несколько секунд.
И вот он решает.
— нужна ли операция ребенку?
— есть риски анестезии, интраоперационные риски …
— внутриутробная смерть плода – или кесарский рубец …
— дефект органа — или отдаленные поздние метастазы…
— осложнения нерациональной антибиотикотерапии или прогрессирующий септический процесс…
— риск контаминации внутрибольничной инфекцией…
— риск молниеносного течения болезни…
Риски, риски, риски…
И да. Любое лечение затратно.
Вы, возможно, удивитесь, но вся эта калькуляция, все взвешивания, сравнения и просчеты прогнозов, все бинарные выборы в таких случаях основываются на совершенно эфемерной субстанции: на интуиции и опыте врача.
На каких-то мистических вещицах из факирского сундучка, короче.
Поверьте, так и принимаются решения в сложнейших случаях: ин-ту-и-тив-но.
На глазок. Орел или решка. Пан или пропал.
И если вам, к примеру, довелось оказаться в пяти этих процентах – считайте, здесь обоим не повезло: и вам, и вашему врачу.
Здесь, к сожалению, математика другая: пятьдесят-на пятьдесят.
Если врач вытягивает неверную карту – это и называется врачебной ошибкой.
Именно в этой точке, на перекрестке, врач берет на себя ответственность за решение.
Ну а если риски изначально были равны – выходит, врач чаще будет неправ.
И попадет под шквал обвинений, под расстрел критики. Надо было действовать не так! – будут кричат ему в интернете, в телеэфире или на врачебной планерке.
А вы представьте себе, как это — принимать решение в такой момент. Попробуйте, примите. Сделайте выбор. С адреналином, с мокрым лбом. Рядом с асистолией, с клинической смертью. С кулаком на аорте. С матами в три этажа эхом в операционной. С бессонницей, с тахикардией у дверей реанимации. С запавшими глазами. С грузом на всю оставшуюся жизнь.
Представили? Отож.
Вывод главный. Винить врача за ошибку в решении, принимаемом такой ценой – значит, совсем убить профессию. Сделать бессмысленным весь этот опыт.
Берегите врачей.
Молодежь и так скоро в медицину не загонишь.
Глядя на нынешнюю охоту на ведьм, скоро никто не захочет там с вами стоять — на ключевых перекрестках ваших линий жизни.
Все в айтишники и в веб-дизайнеры пойдут. Ну или в косметологи.
С гладкой кожей будете у компьютера сидеть и в интернете лечиться. На красивых сайтах.
