— Знакомьтесь, — громко произнес Сергей Витальевич, выталкивая вперед чудовище в странном леопардовом пальто и рыжих кавалерийских ботфортах до колена. Чудовище надменно сморщило испитое лицо с тонной штукатурки и, презрительно прищурившись, обвело притихший офис полубезумным взглядом. Сергей Витальевич кашлянул и продолжил. – Наш новый дизайнер. Из Москвы, между прочим. Гала Аскольдовна Непробуй-Штейн.
— Какой омерзительный цвет, — скрипучим голосом возвестило чудовище, указав корявым пальцем на Светочку, испуганно прижавшуюся к сисадмину Володе, зашедшему просто попросить пакетик чая. Светочка растеряно опустила голову и внимательно рассмотрела свой обычный офисный костюм: черную юбку и белую блузку.
— Простите… — пролепетала Светочка, но чудовище уже нашло себе новую жертву. Меланхоличного, как бобер в депрессии, Артема, менеджера по продажам, который тоже заскочил на этаж за пакетиком чая. Артем поднял бровь, став похожим на капрала Джеймса Уостерфилда, которому в пах попало артиллерийское ядро в битве при Кентукки, и задумчиво склонил голову, рассматривая поперхнувшееся словами чудовище.
— Я? – буркнул он, разглядывая в зеркале новогодний свитер с оленями на виселицах.
— Омерзительно! – фыркнуло чудовище и, расставив ноги, противно засеменило к столам сотрудников. Оно еще раз поперхнулось словами, когда увидело бардак на рабочем месте Толика, который, как и любой творческий человек, любил бардак и не любил людей, которые вносили в организованный бардак хаос. Толик, поняв опасность, которая исходила от чудовища, грудью лег на защиту бардака и отказался вставать даже под страхом смерти. В итоге он тоже получил оценку «Омерзительно» и с облегчением выдохнул, когда чудовище прогарцевало дальше.
— Ну… вы тут знакомьтесь, устраивайтесь, а я пойду. Мне еще отчет писать, — тихо пробормотал Сергей Витальевич и раненой рысью бросился к спасительной двери. Чудовище даже развернуться не успело, как поняло, что осталось одно посреди зловещей тишины и молчащими сотрудниками.
— Чай хотите? – нарушил молчание Володя и тут же отпрянул, когда чудовище бросилось к нему. Сисадмин уперся спиной в стену и, с трудом растянув непослушные губы, улыбнулся. – Может, кофе с печеньками?
— Бирюзовый улун. Без сахара. Живо, мальчик! – скомандовало чудовище и, оглядев Володю бледно-серым глазом, плюхнулось на диван.
— Чё это такое — улун? – шепотом спросил Володя у ближайшего к нему парня, которым оказался вечный ботаник Павлик, подрабатывающий в компании на полставки.
— Зеленый чай, — машинально ответил Павлик, не сводя с чудовища напуганного взгляда. — Китайский
— А, ну ладно, — вздохнул Володя и, покосившись на чудовище, осматривающее владение, направился на поиски требуемого чая.
Чудовище еще раз обвело взглядом офис и демонстративно фыркнуло. Светочка, покраснев до корней белокурых волос, поспешила спрятаться на своем месте, но остальные по-прежнему стояли, не в силах справиться с эффектным появлением чудовища со странным именем Гала Аскольдовна Непробуй-Штейн.
— Для начала преобразим эту дыру, — проскрипело чудовище, обведя трясущейся от негодования рукой офис. – Прошлый век. Да московские дизайнеры забьются в эпилептическом припадке, если когда-нибудь увидят нечто подобное.
— А что не так? – нахмурившись, спросил Артем. Офис был уютненьким и ребята сами его украшали, чтобы работа почаще напоминала им о доме. В углу даже настоящая елка стояла, а у кожаного дивана рядом с панорамным окном тихо гудела игровая приставка, принесенная кем-то из сотрудников.
— Что не так? Мальчик, твой отец – пьяный гусар, а мать – портовая девка? – надменно спросило чудовище, недобро зыркнув в сторону Артема. Тот насупился, но промолчал. – Где твой вкус, я спрашиваю? Сейчас в моде минимализм, открытое пространство, воздух! Для начала снесем все перегородки.
— А как же личное пространство? – возмутился Толик. – Личный уголок творца?
— Творец вдохновение берет повсюду, мальчик, — снисходительно, словно разговаривая с дебилом, пояснило чудовище, закинув ногу на ногу. Кавалерийский сапог противно скрипнул, вызвав у Толика мурашки. – Приучайся к этому. После перегородок я займусь вашим внешним видом. Такой дресс-код не годится. Омерзительно. Вы на похоронах? На празднике? Что это за свитер? – палец чудовища уткнулся в Артема. Тот пожал плечами в ответ.
— Свитер с оленями. Мне мама его подарила, — ответил он.
— Снять! Немедленно!
— Под свитером только кожа, Галя Асколь…
— ГАЛА! ГАЛА! Недотепа! – завизжало чудовище и замолотило ногами по полу.
— Под свитером только кожа, Гала Аскольдовна, — не смутился Артем, являя собой образ непробиваемой бетонной стены, за которой спряталась тонко всхлипывающая Светочка. Он стянул свитер и задумчиво почесал грудь. – А это пуговки. Можно мне одеться, а то в офисе прохладно?
— Фу. Омерзительно! – скривилось чудовище и великодушно разрешило. – Одевайся. Тебе… всем нужен розовый. Воздушный, нежный, теплый цвет. Завтра у всех должен быть розовый верх.
— А низ? – робко спросил Андрей, долговязый верзила, занимающийся контентом.
— А низ бежевый. Только не коричневый бежевый, а бежевый капучино, щедро сдобренный молоком, мальчик. Понятно?
— Наверное, — хмыкнул Андрей. – Я пиво люблю.
— Вульгарный жлоб!
— Что?
— Вульгарный жлоб и негодяй, — Андрей покачал головой и поспешил спрятаться на своем месте, пока чудовище изрыгало яд и сучило ножками. Успокоившись, чудовище побагровело лицом и грудью, а затем ткнуло пальцем в сторону Гены, новенького художника. – Ты! Ты почему молчишь? Тебе все понятно?
— Да, — кивнул тот, теребя нервными пальцами коричневый свитер.
— Твой свитер похож на дерьмо! Будто тебя завернули в свитер, изготовленный из дерьма. Ты разве не чувствуешь запах?
— Нет, — Гена принюхался, но уловил лишь любимый Олд-Спайс.
— А пахнет дерьмом! – завизжало чудовище и схватилось за сердце. – Мне нужен воздух.
— И кинжал для вспарывания живота, — буркнул Артем. – Ритуальный.
— Что ты сказал?
— Говорю, вам кабинет собственный нужен, — громче добавил он. – А вы что будете разрабатывать, Гала Аскольдовна?
— Общий дизайн компании. Меня Ирина Владимировна попросила. Говорит, что этому убогому офису требуется рука бога, — гордо ответило чудовище и, не стесняясь, закурило сигарету. Но тут дверь открылась и чудовище от удивления раззявило рот, увидев вошедшего, а затем рот разинули все остальные, когда до них дошел смысл витиеватой тирады чудовища. – Мой бог! Неужели мои глаза меня обманывают? Кто ты, блеск света среди тьмы? Кто ты, гений красоты в мире навоза? Почему я вижу тебя только сейчас? Идеальное сочетание цветов и предметов гардероба. Кто ты, прекрасный незнакомец?
— Сёма, — ответил Артем. – Наш уборщик.
— Ы! – подтвердил Сёма, двухметровый детина с простодушным детским лицом.
— Он немного дурачок… — чудовище зашипело и перебило Артема, который снова меланхолично пожал плечами и достал из кармана конфету.
— Это ты дурак, мальчик. А это шедевр… — пролепетало чудовище, подбегая к изумленному Сёме и хватая его за мускулистую руку. – Какой вкус! Какой идеальный подбор цвета.
— Ы… — с сомнением согласился Сёма, осматривая свою потрепанную зеленую майку с логотипом кофейни на первом этаже и универсальную спецовку серого цвета в пятнах краски. – Мне срочно нужно с ним побеседовать!
— Может, сначала к боссу зайдете? – подал голос Толик, по-прежнему защищающий бардак на столе грудью. – Обсудите с Игорем Алексеевичем новый дизайн. Он любит новомодные тенденции.
— Так и сделаю! Хоть кто-то в этой дыре интересуется высоким искусством моды. А вы… Чтобы завтра все в розовом капучино пришли! Ясно? Я сделаю из вас людей! Ясно?
— Куда уж яснее, — кисло кивнул Артем и гадко улыбнулся, когда чудовище, схватив Сёму за руку, покинуло офис.
— Как думаете, обновит рекорд? – тихо поинтересовалась Светочка, поправляющая растекшуюся тушь.
— Определенно, — загалдели ребята, возвращаясь к работе.
Но спустя десять минут все вздрогнули, когда дверь в офис влетела внутрь помещения, чуть не придавив Гену, решившего налить себе чай. Следом за дверью в офис влетел директор компании Игорь Алексеевич Рот – побагровевший от гнева мужчина. Он держал возле уха мобильный телефон, который изредка плаксиво что-то пищал, но громогласный крик Игоря Алексеевича убивал писк в зародыше.
— Как твою мать, так твою мать! – заорал директор, останавливаясь рядом со Светочкой и хватая с её стола линейку, которой принялся отбивать дьявольский ритм на своей ноге. Телефон пискнул и потонул в слюнях ярости Игоря Алексеевича. – А как мать твою, так её мать вот так! Вот так мать твою, а?!
— Не бойся. Сейчас придет в себя, — успокоил побелевшего, как мраморная статуя, Гену Артем, подходя ближе к парню и кладя ему руку на плечо.
— Прийти ко мне в кабинет и заявить, что мой свитер – дерьмо? – отдышавшись, заорал Игорь Алексеевич, принимая из рук Толика стакан с водой. – Мой галстук – дерьмо! И мои усы… УСЫ! ДЕЕЕРЬМООО! – он выпил залпом воду и, послушав писк телефона несколько секунд, сжал его так, что пластик жалобно заскрипел. – Нет, Ира! Я терплю все! Терплю ярко-малиновую спальню, в которой мне снятся кошмары и война! Терплю, понимаю. Мода. Да. Терплю дебильный унитаз, с которого каждый раз соскальзываешь, но я терплю, потому что такой у всех этих московских уродов. Да. Мода. Терплю. Но УСЫ, ИРА! УСЫ – ЭТО СВЯТОЕ! Я в плену их не сбрил! Они грели меня в морозные ночи! Я иголку в них прятал, которая бежать помогла! И это чудовище заявляет мне, что они – ДЕРЬМООО?! Нет. Точка!
— Эт она зря, — кивнул Артем, наливая кипяток в свою кружку. Он кивнул Володе, который робко заглянул в офис и, увидев орущего директора, попятился. – Заходи, заходи.
— Точка, Ира. Я отправляю это чудовище обратно в Ад, откуда ты его выписала. Я многое терплю, но усы… усы – святое, — Игорь Алексеевич выдохнул и в одном мгновение раздавил телефон в руках. Искореженное устройство с тихим шелестом осыпалось на пол и захрустело под мощной пятой директора, который удовлетворенно хмыкнул и оглядел притихший офис. – Каждый год одно и то же. Насмотрится телевизора и выписывает этих дьяволов… Но усы… Это она зря.
Работайте. Прошу прощения, что помешал.
— Так нам выходить завтра в розовом капучино? – скучающе спросил Артем, возвращаясь за стол. – Гала Аскольдовна очень ругалась. Нам бы пораньше тогда с работы сегодня выйти, чтобы в магазин успеть.
— Что? Отставить, Артем! Никаких капучино, — директор кивнул и вытер вспотевший лоб дрожащей рукой. – Мода, мода, мода. Пропустили мы, когда ум обесценился, вот теперь расплачиваемся… Ладно. Работайте, а с этой Непрокатит-Швайн я сам разберусь.
Светочка вздохнула, когда директор покинул офис, переступила валявшуюся на полу дверь и подошла к доске, скрытой небольшой пальмой, после чего взяла в руки маркер.
— Цезарь Спиридонов-Обвинцев, Юлия Страх-Кончевальская, — пробормотала девушка и, улыбнувшись, вписала новое имя, а напротив него указала цифру. – Гала Непробуй-Штейн. И чего они все так на Сёму западают? Одиннадцать минут, Тёмка.
— Новый рекорд. Даже ставки сделать не успели, — хмыкнул Артем и повернулся к Володе, который все еще держал в руке чашку с остывшей зеленой жидкостью. – Нашел бирюзовый улун?
— Куда там. Ромашку заварил, — вздохнул Володя и, сделав глоток, поморщился. – Улун. Я слов-то таких не знаю.
— А чего пошел тогда?
— Так она кричала вон как, — хмыкнул сисадмин, ставя чашку на столик и внимательно изучая доску. Подмигнув Светочке, он поправил свитер и направился к выходу. – Ждем нового дизайнера на следующий год. Делайте ставки, дамы и господа. Делайте заранее.
— Сделаем, — буркнул Артем, надевая гарнитуру. Через несколько минут в офисе воцарилась привычная рабочая атмосфера.
© Гектор Шульц
