Хозяином этой кошки был Федя. Бывшая жена Феди после развода не стала ее забирать.
Федя за Ссакой очень тщательно ухаживал: кормил исключительно рыбкой и мяском, подогретыми до нужной температуры, выращивал для нее на подоконнике свежую зелень, бежал менять наполнитель в горшке сразу, как только Ссака в него роняла хоть каплю. Мчался домой после работы стремглав, так как знал, что, стоит ему задержаться на пару часов, дома его будет ждать вонючий сюрприз, оставленный демонстративно на самом видном месте. Такой у Ссаки был характер.
Ссака ненавидела цветы, вещи из резины и посторонних животных, а также всех Фединых гостей. Он уже наловчился ставить обувь пришедших к нему друзей и родственников на специальную полочку, до которой Ссака не могла дотянуться. Если забывал — то ой. Кроме того, Ссака обожала нападать из-под стульев на ноги. Хорошо, если ноги были в джинсах. Но если в шортах или, еще страшнее, в колготках — то тоже ой.
Отгоревав после развода положенное время, Федя нашел новую девушку, допустим, Свету. За Ссакой продолжал тщательно ухаживать — он вообще очень мягкий, добрый и заботливый, и Света влюбилась в него именно из-за его мягкого характера. После короткого букетно-конфетного периода Федя предложил Свете жить вместе, у него в квартире, но ее вселение было драматичным: сразу стало понятно, что Ссака ее невзлюбила больше всех гостей, вместе взятых.
Так, она могла демонстративно присесть на оставленный без присмотра тапочек Светы и надуть туда, презрительно подергивая хвостом и глядя в глаза хозяйке тапочка. То же самое — с любой Светиной вещью, которая случайно (или намеренно) оказывалась на полу. Более того, эта тварь начинала утробно рычать, стоило молодым заняться сексом, поэтому ее обычно выдворяли из комнаты, перед тем как. Правда, она все равно сидела под дверью и завывала, и очень часто по пути в ванную после сами понимаете чего Света или Федя вляпывались в свеженькую какашку, оставленную аккурат под дверью, или в небольшую лужицу.
Ссаку теоретически можно было отдать по объявлению. Но для разведения она не годилась, так как была стерилизованная, а в качестве домашнего любимца не подходила из-за своего мерзкого нрава. Все знакомые были наслышаны о ее особенностях, и только смеялись Феде в лицо, когда он предлагал им пушистую, красивую породистую кошечку совершенно задаром. Однажды ему удалось втюхать ее своей сердобольной сослуживице, которая ворковала над Ссакой «утипути какая пушистенькая красавица», но Ссака была возвращена обратно уже через неделю.
Усыплять ее Федя категорически отказывался, хотя некоторые предлагали, несмотря на явные страдания Светы, на которую Ссака довольно быстро начала нападать из засады, и та постоянно ходила с расцарапанными ногами, а Федя ужасно при этом страдал, но поделать с кошкой ничего не мог. Света тоже, даже в отсутствие хозяина, боялась применить к обнаглевшей животине какие-то решительные меры — думала, что после этого их отношения могут стать еще хуже. Хотя, казалось бы, куда хуже-то.
Так бы могло продолжаться довольно долго, если бы Федя со Светой не затеяли ремонт. На время ремонта они решили сначала переехать к моей приятельнице Варе — Вместе со Ссакой и ее горшком, а также лежанкой, игрушкой из перьев и тремя мисками (для воды, для мяска и для рыбки) — а потом в отпуск, на юг.
Переезд Ссака перенесла не очень хорошо, в качестве первого жеста при знакомстве присела посреди коридора и начала ссать, и не была жестко отпижжена Варей только потому, что Федя кинулся кошку защищать, и сам замыл лужу, и уговаривал потерпеть немного, так как у животного стресс. Варя смотрела на все это, периодически роняя глаз, а Света грустно кивала и шепотом рассказывала, в какой кошмар Ссака превратила ее жизнь с момента переезда к Феде. Варя решительно сказала, что так это оставлять нельзя, и кошку надо перевоспитывать. Варин муж, огромный квадратный Вася, полностью ее в этом намерении поддержал. Особенно когда Федя со Светой наконец отчалили отдыхать, пока рабочие заканчивали ремонт.
Беспредельная Ссакина жизнь закончилась с отъездом хозяина. Теперь после каждого Ссакиного недовольного мява ее пшикали водой из пульверизатора. Ела она теперь хороший сухой корм, к которому два дня после отъезда Феди презрительно не хотела притрагиваться, и даже пыталась закапывать. На третий день, так и быть, съела горсточку. На четвертый уже сожрала эту горсточку за секунду, и изо всех сил демонстрировала готовность съесть еще, но Варя ей больше не дала — по всем меркам Ссаке нужно было похудеть на пару-тройку кило.
Короче, через несколько дней она вовсю трескала корм, от которого раньше воротила нос, и куда чего девалось. По дому были расставлены четыре лотка с разными наполнителями. За лужи рядом с горшками Ссака бывала неоднократно наказана тем же пульверизатором с водой, а за ночные вопли — выселением на балкон. Варя подозревает, что Вася в ее отсутствие применял к Ссаке и другие методы воспитания, по крайней мере на него она и вякнуть не смела, а на Варю еще периодически пыталась шипеть — правда, очень издалека.
Через 3 недели животное было не узнать. Хотя теперь Варя утверждает, что переломный момент наступил сразу после того, как за Федей и Светой закрылась дверь, а Вася со Ссакой посмотрели друг другу в глаза, и Вася сказал: «Ага, ну теперь-то тебе по-любому звиздец, если вдруг что. Так и знай».
После возвращения молодых из отпуска было решено устроить небольшой банкет, чисто для семьи, вчетвером. Федя не спускал Ссаку с рук, и все причитал, как она похудела. Сетовал, что ее недокармливали все время их отсутствия. На рассказы о безукоризненном соблюдении Ссакой горшечных правил недоверчиво хмурил брови. На пульверизатор смотрел с ужасом.
Света с Варей испекли большой самодельный торт из нескольких коржей, обмазали его вареной сгущенкой и оставили на кухонном столе. Ссака в их отсутствие, пока в комнате поедалось горячее, слизала всю сгущенку — все-таки в последнее время она была постоянно немножечко голодной. Девочки, пока мальчики не заметили, просто обмазали его снова — благо сгущенка еще оставалась. Решили им ничего не говорить, но сами договорились торт не есть, ну просто... мальчикам все равно, а им было как-то брезгливо. Торт был торжественно водружен в комнате на журнальный столик, на котором еще стоял музыкальный центр. Ссака, пока суть да дело, тоже взгромоздилась сначала на столик, а потом и на музыкальный центр, и все поглядывала на торт сверху вниз, а девочки ее пытались согнать на пол.
Федя, соскучившийся по животинке, да еще и к тому же испытывающий чувство вины перед ней, догадываясь, каково ей приходилось в отсутствие хозяина, уговаривал всех не трогать скотинку. Ну подумаешь, сидит смирненько. Смотрит на торт. Она же его не трогает! И даже не пытается! Скотинка тем временем гипнотизировала торт пристальным, немигающим взглядом. Девочки переглядывались. В конце концов, когда все собрались выйти на балкон покурить, и даже уже почти вышли, с журнального столика раздались характерные ритмичные звуки. Это Ссака прицельно длинно блевала на торт, даже не слезая при этом с музыкального центра. Потом с чувством выполненного долга спрыгнула на пол и гордо удалилась в коридор.
После этого даже Федя больше не спорил, когда ему говорили, что его кошка — редкостная скотина, и пакостит совершенно намеренно. Он признал, что просто не может с ней справиться, и умолял сестру забрать Ссаку к себе насовсем — из-за несомненных успехов в воспитании. Сулился покупать Ссаке самый лучший корм и наполнитель до конца ее дней, и даже приплачивать сверху. Варя, в конце концов пожалев брата и его будущего нерожденного ребенка, который уже намечался, согласилась. Вася так просто пожал квадратными плечами и сказал, что не видит совершенно никакой проблемы. Подумаешь, кошка. Пусть будет. Если что- получит звиздюлей, и всех делов.
С тех пор прошло 6 лет. Варя говорит, что Ссака теперь совершенно не та мерзкая тварь, которой была раньше, а вполне порядочная кошка. Во-первых, несколько лет назад ее переименовали в Касю, и она даже отзывается. Ест все, что дают, и не выпендривается. Гадить где не положено перестала совершенно. Варя уверена, что это действует магия имени. А я думаю, дело просто в том, что теперь-то она наконец поняла, кто на самом деле в доме хозяин, и соблюдает негласные правила поведения. Так-то она всегда была не дура, просто характер сволочной...
Автор: Юлия Куфман
