Стоило Анне отворить дверь и войти в квартиру, как в нос ей ударил стойкий запах средства для стирки. Женщина, поморщившись, разулась и прошла в комнату.
Запах бытовой химии стал настоящим кошмаром Аниной беременности. Последние несколько месяцев запах стирального порошка или средства для мытья посуды вызывал у нее неприятные позывы.
Средство для мытья посуды было заменено на детское жидкое мыло без запаха, а стиральный порошок и капсулы для стирки- на наструганное туалетное мыло. Анне тогда пришлось перенюхать с пару десятков разных кирпичиков мыла, чтобы найти более-менее переносимый. Порошок был отдан соседке, пах на всю ванную комнату. А коробочка с капсулами нашла себе прибежище на кухонном шкафчике, за глиняными горшочками.
— Это чем у нас так пахнет? — громко спросила Анна.
Ее, пока еще единственный, 7-летний сын Матвей сидел на столом и рисовал в компании бабушки.
— Аня, у тебя полная корзина грязного белья! Я машинку запустила. Только порошок не нашла, зато на кухне на шкафу стояла коробка с капсулами для стирки. Я ими воспользовалась. Аня, беременность — не оправдание для лени, у хорошей хозяйки корзина для грязного белья всегда пуста. — с легкой снисходительностью в голосе Маргарита Антоновна отчитала невестку.
Анну передернуло от навязчивого запаха. Ну не может капсула, засунутая в стиральную машину, так пахнуть на всю квартиру. Женщина посмотрела на покрасневшего Матвея. Уловив взгляд матери, мальчик отвел глаза.
— Маргарита Антоновна, а Вы коробочку с капсулами обратно на шкаф убрали? — для проформы поинтересовалась Анна, уже зная ответ.
— Нет. Сейчас схожу и уберу.
Матвей, слушая перепалку мамы и бабушки, покраснел еще больше.
— Не надо, я сама. Маргарита Антоновна, пожалуйста, в следующий раз, прежде чем затеять стирку в чужом доме, спросите у хозяйки дома — уместно ли это будет.
Стоило Анне открыть дверь в ванную комнату, как амбре, витавшее в воздухе, стало совсем невыносимым. Девушка сразу заметила синеватые разводы на ванне и кафеле. Она захлопнула дверь и крикнула сына:
— Матвей! Иди сюда!
Угрюмый первоклашка подошел к матери с уже опущенным носом.
— Рассказывай: что напакостил? — Анна дала сыну шанс самому признаться в содеянном.
— Аня, Матвеюшка всегда рядом со мной был, я ни на минуту его одного не оставляла! Ничего он не напакостил! — влезла Маргарита Антоновна, прикрыв внука своей спиной.
Матвей, почуяв поддержку, поднял нос и смело заявил:
— Мама, я не пакостил! Честно!
Анна подошла к ребенку, обогнув свекровь, и попросила у сына руку. А потом поднесла ее к своему носу. Въевшийся в нежную детскую кожу запах средства для стирки вызвал у Анны позывы посетить ватерклозет.
— Где капсула? Куда ты дел содержимое? Ты понимаешь, что это опасно? Видел наклейку на коробке? Я тебе объясняла, что это — не игрушка! Матвей, где капсула? В рот не совал?
— Аня, отстань от ребенка, ты разве не видишь...
— Я не с Вами разговариваю! — Анну начало колотить от беспокойства за сына и от обиды на его вранье. — Где капсула, Матвей?
— Под ванной. — хлюпнув носом ответил мальчик. — В рот не совал. Я только посмотреть хотел, что там внутри! А оно так запахло...
— Маргарита Антоновна, позвольте полюбопытствовать: а Вы где были, когда ребенок играл с бытовой химией? Почему не убрали коробку на место? Там, для особо одаренных, картинка прямо на крышке упаковки нарисована — держать подальше от детей! Кто Вас вообще просил что-то трогать в чужом доме?
Оправив сына на кухню — мыть руки, Анна поглубже вдохнула, задержала дыхание и открыла дверь в ванную. Она включила душ и принялась смывать остатки геля для стирки, варварски выдавленного сыном из капсулы. Заметив синеватые капли на полу, Анна взялась за половую тряпку и замыла их, прополоскав тряпку несколько раз. Тряпка все пенилась, пол становился все более скользким.
Из-под ванны пахло еще сильнее. Анна решила, что в капсуле еще что-о осталось. И прежде чем попытаться отмыть пол, надо достать остатки. Она протянула руку под ванну и принялась ощупывать пол. Она задела пальцами краешек капсулы, но не смогла достать — живот не позволял нагнуться еще ниже, чтобы больше протянуть руку.
— Маргарита Антоновна, надо залезть под ванну, достать саму капсулу, а то так и будет пахнуть. Мне восьмой месяц беременности не позволяет далеко под ванну руку протянуть. Могу я Вас попросить о любезности? — выскочив из ванной на очередную передышку, Анна обратилась к свекрови с просьбой.
— Конечно можешь, Аня. Вот только прости — ты тут хозяйка, как я могу хозяйничать в чужой квартире? — развела руками Маргарита Антоновна.
Анна вновь сделала глубокий вдох, выключила воду, бросила тряпку в ванну. Плотно прикрыв за собой дверь, она пошла на кухню к Матвею, увлеченно выдувающему мыльные пузыри через сомкнутые большой и указательный пальцы.
— А ты не хочешь к тете Кате съездить?
— Сейчас? Хочу! — обрадовался первоклашка и побежал собираться.
Анна пошла в прихожую и принялась расчесывать волосы.
— Аня, а вы куда собрались?
— Мы в гости поедем. Собирайтесь, Маргарита Антоновна, Вам тоже пора.
— Я не могу. У меня шапка стирается.
Анна в немом изумлении посмотрела на свекровь, но тут же взяла себя в руки:
— Значит, пойдете без шапки. Или Вы собирались в сырой домой ехать?
— Нет конечно! — фыркнула Маргарита Антоновна. — Я дождусь сына с работы и он меня отвезет. А вы идите, куда вы там пошли.
— Боюсь, Ваш сын будет занят после работы: он пойдет отмывать пол под ванной от средства для стирки, которое распотрошил Матвей под Вашим «присмотром». Я вызову Вам такси. Вы тут одна не останетесь.
— А моя шапка?
— Пока мы собираемся, машинка достирает. Не переживайте, никому тут Ваша шапка не нужна.
Анна собрала волосы в высокий хвост, покрутилась перед зеркалом, потом достала из сумки телефон и вызвала такси.
— Мам, комбинезон или костюм? — Матвей в кофте и штанах выскочил из детской.
— Костюм, тепло сегодня, всего минус шесть.
Через 10 минут Матвей в сопровождении мамы и бабушки вышел из подъезда. Анна попрощалась со свекровью, протянула ей деньги на такси и нажала на кнопку сигнализации на брелке от машины.
— Больше не просите меня с Матвеем сидеть, я не поеду. — поджав губы сообщила Маргарита Анатольевна, выдернула из рук невестки пару сотенных купюр и пошла на встречу к подъезжающему такси.
— Не попросим, не переживайте. — грустно улыбнулась Анна и направилась к своей машине, настраиваясь на разговор с сыном на тему: врать — нехорошо, а брать то, что строго-настрого запрещено трогать — опасно.
— Ей не угодишь, вечно всем недовольна! Угораздило же сына так неудачно жениться. — проворчала себе под нос Маргарита Анатольевна, усаживаясь в такси и покрепче прижимая к себе пакет с мокрой шапкой.
