Лукошко с малиной

Это было в начале лета.

Посещение пациентов было запрещено. Было жарко и уныло...

В отделении лежал паренёк -солдатик, худенький, лопоухий, лысенький мальчишка, лет девятнадцати.

Очень бросается в глаза из каких семей ребята. Кто -то постоянно ходит в чипок да к банкомату, брезгливо обнюхивая тарелку с молочной кашей. Хотя кормят у нас очень хорошо. А кто-то, съедает до последней крошки свою порцию.

Паренёк этот был из тех, кто до последней крошки.

Я его запомнила. Он довольно тяжело шёл на поправку, долго не вставал. Я ухаживала за ним. Это моя работа — уход за лежачими пациентами.

Он всегда благодарил меня, вежливый такой мальчишка, большая редкость теперь.

И очень смущался клеёнок и уток. Ну а как без них?

Как-то мы разговорились на тему литературы и кино. Такие отвлечённые разговоры очень помогают пациентам в выздоровлении. И парень совсем меня удивил — умный, начитанный, эрудированный.

— Как зовут тебя, зайчонок?(я всех так называю, привычка со времён детского сада)

— Владимир.

Надо же...как моего сына — подумала я.

Вот бы моей дочке такой парень встретился. И чтобы на всю жизнь...

Однажды, во время моего очередного дежурства, Вовка подошёл ко мне.

— Как хорошо, что вы сегодня работаете. Ко мне мама приехала издалека. Не могли бы вы сходить на проходную, забрать передачу. А то ведь не пускают...

Женщина благодарила меня, со слезами на глазах, за заботу о её сыне. Столько добрых слов сказала мне, пожимая мою руку в резиновой перчатке... Я бы тоже благодарила и плакала... Как и все матери...

Я вручила улыбающемуся Вовке два пакета с гостиницами.

Через какое-то время, в дверь сестринской постучали.

— Разрешите обратиться?

— Что тебе Вовчик?

Вовка держал в руках лукошко с малиной. Худенький, с оттопыренными смешными розовыми ушами, и светлым ёжиком на голове.

— Это вам. Возьмите. Пожалуйста.

Под марлевой маской дрогнули мои губы. Но я справилась с собой, и чуть дрожащиим голосом, через комок сказала —

— Да ты что, сынок... Кушай. Мама к тебе из такой дали приехала, хотела тебя порадовать. Кушай сам сынок, я объелась уже этой малиной. Мы ж на Кубани живём, у нас этого добра полно.

Я врала... Не объелась я. Просто врала...

Вовка так и стоял с малиной... И смотрел на меня.

Я взяла его под руку и вывела в коридор.

— Я без вас не буду есть.

Паренёк смотрел на меня открытыми и добрыми глазами.

Что в тот момент творилось в моей душе...что творилось...

Я насыпала себе в ладонь малины, душистой и яркой, как молодость, и отправила эту горсточку в рот, улыбаясь Вовке.

Вот! Я поела! Спасибо за угощение. Иди и ты теперь ешь, Вова...Иди сынок...

И я потрепала его по отросшему ёжику.

Вовка ушёл довольный в палату, оставляя в коридоре умопомрачительный дух малины...

До самого конца смены я не хотела ни с кем разговаривать, вызывая недоумение и раздражение коллектива.

Я всё ходила и думала про Вовку, про его маму и про малину...