Василий Петрович с женой Тамарой Васильевной в один год вышли на пенсию. Василий Петрович — седоватый и полноватый ухоженный мужчина 60 лет, с воинствующим выражением лица, всю жизнь проработал начальником цеха и привык строить людей, и теперь, за неимением оных, маялся бездельем и с утра до вечера строил Тамару Васильевну. Чуть свет он уже пыхтел негодованием: не так села, не так встала, не так с дуба упала.
Тамара Васильевна была женщиной активной, и содержала весь дом, а Василий Петрович, за их совместную 35-ти летнюю жизнь, как говорится, палец о палец по дому не ударил. К тому же, она была женщиной терпеливой и огрызаться не обученной. Не долго думая, она собрала свои нехитрые пожитки в сумку и на прощание сказала: — Знаешь, Вася, надоел ты мне своим нытьём, ну просто вот так, и показала как он ей надоел: проведя ладонью под подбородком. — Приелся, как сухой ячмень беззубой лошади. Пенсия у тебя хорошая, с голоду не помрёшь. А я теперь сама поживу. У меня здоровья нет каждый день нравоучения выслушивать, найди себе другую душу и тряси её, как грушу. И съехала в комнату в общежитии.
Василий Петрович настолько офигел от дерзости жены, что даже не смог поверить в такой поворот событий, а только крикнул ей вслед: — Через недельку приползёшь как миленькая! И то, холодильник полон, в доме всё прибрано, живи да радуйся. Только через недельку радости как-то поубавилось, перешёл Василий Петрович на ролтоны вместо наваристых борщей, да и рубашки попробовал в машинку закинуть, а вытащил ещё черней чем были. Убираться он не умел и квартира постепенно превращалась в помойку. Но гордость не позволяла ему позвонить жене и позвонил он дочери.
А Тамара Васильевна между тем погоревав о привычной квартире, очень даже неплохо устроилась, повесив новые красивые шторки и убравшись в 10-ти метровке, начала осваивать совсем не привычную ей жизнь. Сначала как-то тосковала по дому, а потом сошлась с соседками и так понравилась ей эта свободная жизнь, что хоть пляши. У плиты днями стоять не надо, никаких уборок, кому пачкать-то? Пенсия, хоть и маленькая, ещё и за комнату платить, да одной много ли надо, да и дочь помогла и поехала Тамара Васильевна в Турцию отдыхать с соседкой. Приехала загорелая, отдохнувшая, помолодевшая, о Василии Петровиче вспоминать забыла.
Узнав, что жена отдыхает в Турции, Василия Петровича затопила ярость. И начал он так охотно прикладываться к спиртному. Месяц прошёл в пьяном угаре, но очнулся он однажды утром и понял: Или бомжевать, или начинать надо жизнь заново. Новую жену надо найти и стал подыскивать себе женщину. Сперва решил он пойти на Центральный рынок к мясному отделу. Обойдя все ряды, и придирчиво осматривая всех бабёнок, наконец выделил улыбчивую сдобную молодуху лет 35-ти. И давай её обхаживать:
— А у вас мясо свежее? А когда забивали? А он не племенной ли это бык был? Да не коня ли вы тут продаёте?.. Прошёл час. Молодуха молчала, да всё глазами зыркала, глядючи, как он мнёт да перелопачивает один кусок за другим, да как схватила его за шиворот, да со всей дури хорошенечко трясанула, послав в пешее эротическое путешествие, что на этом и закончил Василий Петрович устраивать личную жизнь возле мясной продукции. Начав обходить кафе и столовые, присматривая для себя женщину с кухни. А то ведь наткнёшься и готовить не умеют. Только как ни просиживал он в кафешках, как ни заговаривал, ничего не получалось у него. Молодые женщины на него внимания не обращали, а пожилых он сам не хотел.
И решил он дать объявление в газету: «Мужчина с квартирой, познакомится с женщиной умеющей вкусно готовить, с целью создания семьи». Лавиной посыпались звонки от женщин, он назначил несколько встреч и отключил телефон. На первое свидание пришли две девушки в коровьих шубах, обе по 1м80, какая из них невеста и не поймёшь. Василий Петрович украдкой оглядел обеих, и рассудил, что их самих вместо шуб впору на скотобойню с таким весом, сделав категоричный вывод, что ни одна ему нафиг не сдалася.
На втором свидании мадама пригласила его к себе домой. Василий Петрович полдня плутал выискивая по адресу дом, наконец, остановился у кособокого деревянного барака, доживающего последние дни, и, собравшись с духом, постучал. К нему вышла женщина, скольких лет не сосчитать, да и Василию Петровичу было теперь всё равно, лишь бы присесть, так он утомился в поисках. Пройдя с ней на кухню, он попал прямо к накрытому столу. Отметившись за знакомство и уже порядком разомлев, Василию Петровичу были представлены 4 ребятёнка, как-бы в довесок к браку. И ребятёнки ети были явно не груднички, а так слегка за тридцати. Василий Петрович выбежал как ошпаренный, и бежал пешком до самого дома яки молодой сайгак.
На третье свидание Василий Петрович созвонился с дамой и долго выспрашивал какого она росту, весу. Узнав, что работает заведующей столовой, обрадовался, вот он- его лотерейный билет для совместного полёта в Щастье. Дама оказалась такой, как хотелось и даже лучше, приятная пухленькая блондинка лет 45, одетая по моде и дорого. Чтобы не упустить свою «синюю птицу», кое-как прибравшись Василий Петрович пригласил её к себе домой.
Дама прошлась по квартире, оглядывая её цепким взглядом и прикинув на всё цену, сразу предъявила ультиматум: — Ну, теперь давай сразу начистоту. Я не девочка доверчивая, чтоб тут тебе убирать, готовить. Распишемся, подпишешь мне полквартиры. Я не в том возрасте, чтоб за бесплатно горбатиться, ферштейн? Сразу составим смету ремонта, я в сарае жить не намерена.
Василий Петрович хоть и сам был не из робкого десятка, а под командою быть не привык, ещё ему тут солдафонши не хватало: — Нет, женщина, поспешайте, мы своё добро как-нибудь без вас уладим. — Ну как знаете, передумаете, звоните, — и дама, поглядев на него как удав на мышонка, вышла вон.
Задумался крепко Василий Петрович от этих всех нервных дел и как-то так все мысли его стали сводиться к Тамаре Васильевне. И чего тебе не хватало, обут, одет, накормлен, слова плохого никогда не сказала, чего хотел, чего измывался, не берёг, что имел и вона как жизнь повернулася.
А Тамара Васильевна между тем готовилась к приезду дочери. Дочь должна была прилететь из Англии, из города Кентербери, где она была в командировке по обмену опытом в Кентском университете. Тамара Васильевна целый день убиралась и готовила в квартире дочери. Наконец всё было готово. В духовке румяными боками запекался гусь с картофельным гарниром, на плите ждали своего часа истекающие золотистым соком поджаристые баклажанчики. Подправив перед зеркалом тёмно-русое каре, она осталась очень довольна своим видом. Эту стрижку она сделала перед поездкой в Турцию, и она удивительным образом шла ей, скинув несколько лет, придав моложавость мягкому и улыбчивому лицу.
Оглядев, нет ли складочек на синем строгом платье, и уже собираясь снять фартук, она замешкалась с узлом, когда в дверь позвонили. — Ну наконец-то, я тебя уже заждалась и Тамара Васильевна открыв дверь, с удивлением уставилась на дочь, которую сопровождал элегантный пожилой мужчина с кожаным дорожным кейсом. — Мамочка, я не одна. Знакомься, это Кэвин Стефенсон — профессор Кентского университета, приехал к нам провести курс лекций. — Тамара Васильевна, — представилась она, протягивая руку. Профессор аккуратно поставив портфель,обеими руками взял руку Тамары Васильевны и поднёс к губам.
Тамара Васильевна смутилась... — Мама не тушуйся, у интеллигентных людей принято целовать женщинам руки, это в порядке вещей, и дочь, чмокнув мать, побежала в комнату. Тамара Васильевна осталась один на один с профессором и помогла ему раздеться, порывшись в прихожке нашла для него тапочки. — Проходите, вы, наверное, устали с дороги, сейчас будем ужинать... И она захлопотала накрывая на стол. Мужчина достал из кейса марципановый пирог Баттенберг с абрикосовым джемом, три бутылочки пива Уэльс Бомбардир и бутылку настоящего Шотладского Скотча, водрузив угощение на стол. Тамаре Васильевне очень польстил этот заботливый жест профессора.
После ужина Тамара Васильевна поспешила домой. У порога её ждал Василий Петрович с цветами: — Я вот пришёл мириться, — выдал, заикаясь он, протягивая ей цветы. Тамара Васильевна взглянула на него непонимающим взглядом, отодвинув от себя цветы, поправив ему загнувшийся ворот рубашки, произнесла: — Нет, Вася. Я 35 лет ждала, если не твоего внимания, то хотя бы капельку чуткости. 35 лет — это слишком большой срок, чтобы столько ждать. Ничего больше нет. Мы ещё можем быть счастливы, но только по отдельности. И она захлопнула дверь прямо перед его носом.
Через полгода Тамара Васильевна уехала жить в Англию к Кевину Стефенсону. Вот так, в один день, может измениться судьба двух людей проживших в браке 35 лет. Жалейте, берегите и согревайте друг друга, иначе всегда найдётся тот, кто это сделает за вас!
Автор: Ольга Котова
