Ванечка умирал. Несколько дней не принимал совсем пищу. Просто таял на глазах. Врачи просили забрать ребенка домой, чтобы не портить статистику по детской смертности. Диагноз не был установлен.
Отчаявшиеся родители несли младенца домой. В голове туман. Сердце до краев переполнено горем. Хватаясь за пришедшую внезапно мысль как за соломинку, отец ребенка обратился к жене:
-Помнишь, у нас на улице женщина жила? Экстрасенс что ли? Может, попробуем к ней?
-Давай попробуем, — почти безнадежно отозвалась жена.
Дверь открыла высохшая женщина с грустными глазами. Выслушав родителей, покачала головой:
-Нет, я больше этим не занимаюсь. Меня и так Бог наказал. Я потеряла своего единственного сына. И мой вам совет: «Не ищите больше таких лекарей, как я. В храм лучше идите».
Хозяйка дома подошла к образам, вздохнула и перекрестилась:
-Господи, помоги им.
Затем она открыла шкатулку, извлекла из нее просфору и протянула поникшей матери:
-Вот, Ванечке вашему дайте. И в храм идите. Там подскажут, помогут.
Мать растеряно посмотрела на маленький круглый хлебец в своей ладони:
-Как ему это дать? Он же не ест три дня?
Но на всякий случай протянула своему малышу угощение.
К общему удивлению, Ванечка схватил двумя ручонками просфору и жадно стал есть. Очень быстро от пресного хлеба не осталось и крошки.
-Дайте еще!- взмолилась мать.
-Больше нет. Идите в церковь.
В храме отец Александр долго и внимательно внимал плачущим родителям. Затем он обнял мать, погладил по голове притихшего малыша, заглянув в глаза главы семейства, крепко сжал его плечи:
-Как же так? Ванечке больше года, а он у вас до сих пор не крещен? Вы хоть знаете, какой сегодня праздник? Рождество Иоанна Предтечи. Вот он — то вас к нам и привел. А мы прямо сейчас вашего сынишку и окрестим. А потом будем молиться за вашего Ванечку, причащать почаще и на Бога уповать.
У родителей в глазах затеплилась надежда. А вот малыш начал плакать. Пока готовили все необходимое для совершения таинства, мать пыталась успокоить сынишку. Баюкала, гладила, говорила ласковые слова и целовала, целовала, целовала…
Ваня кричал все надрывнее и тянул руки к выходу.
После троекратного погружения в купель, младенец отдышался. Несколько раз всхлипнул и затих. По дороге домой , сидя на руках у отца , малыш улыбался и поглощал одну за одной просфорочки.
Дома мать приготовила сынишке манную кашу, которую он с большим аппетитом съел. Умиротворенно выдул пол бутылочки теплого какао . На разрумянившемся личике выступили бисеринки пота. Вытерев рукавом рот, сполз с материнских колен и затопал в детскую.
Вернулся к родителям, которые замерев, не сводили с него глаз, боясь спугнуть хрупкое счастье. В руках Ванюша держал два карандаша, сложенных крестообразно:
-Сиськи-мани.
Мальчик повернул карандаши в другую сторону:
-Сиськи-мани.
Малыш ходил по всем комнатам и повторял:
-Сиськи — мани.
-Что это за игра у него?- не выдержал отец, повернувшись к жене, — Какие еще « сиськи-мани» ?
-Он говорит: «Спаси-сохрани» и крестит наш дом. Как Иоанн Креститель.
-Это ты его научила?
-Нет не я.
-А кто же тогда?
-Не знаю.
Вечером перед сном, уже лежа в своей любимой кроватке, малыш показал маме на полочку, где стояла небольшая иконка с тремя створками :
-Дай.
Мама протянула сынишке триптих. Малыш взял своими прозрачными пальчиками образа, поднес к губам, смачно приложился:
-Сиськи-мани.
Повернулся на бочок и заснул.
Автор: Лариса Марченко
