— Мишка вставай, пора на работу! – потрясла мужа за плечо Люба.
— Не тряси меня, не пойду на работу, — ответил Михаил и отвернулся. Жена рассмеялась:
— Это что еще за новости? Все, хватит, погулял. Отпуск кончился, свадьба прошла. Пора и за работу. Делов-то сколько!
— Сказал не пойду, значит, не пойду. На моем месте уже другого приняли. Заявление на отпуск написал с последующим увольнением. Вот так. Отстань. Дай поспать.
— Да ты что и впрямь уволился? Ой, дурак, ты что натворил? Такую работу днем с огнем не сыщешь, а он, пожалуйста, кому-то подарил. Ладно, — примиряющие сказала жена, надеясь, что это все шутка, — ты пошутил, я посмеялась. Вставай, завтрак стынет.
— Люба, ты, что совсем не понимаешь? Я…не работаю с сегодняшнего дня.
— Ты с ума сошел? С чего это вдруг ты не захотел работать? Как жить дальше будем? Моя пенсия маленькая. Ну, какова причина все-таки, а? – разбушевалась Люба, поняв, что ее благоверный не шутит.
— Устал, честно сказать. Вот последнюю дочку замуж отдали, теперь у меня нет никаких забот. Сама посуди. У нас пятеро детей. Три сына и две дочери. Все подняли на ноги, отучили.
У всех профессии, на хороших местах работают.
Сколько сил было вложено?! Вот последнюю дочку Машу замуж отдавали, представляешь, уже не было сил. Думал прямо там упаду с приступом. Но, ничего выдюжили. Теперь пора на покой. Отдыхать буду.
— Все сказал? А на что жить собрался, а? Ладно на пенсии был, сказала бы, деньги получает. Тебе до пенсии два года осталось. Потерпи.
— Не выдержу, чую, загнусь на работе.
— Ничего, не загнешься. А, кто интересно, тебя кормить будет эти два года.
— Дети прокормят. Их пятеро. Как – нибудь отца голодным не оставят.
— Чего? — задохнулась от неожиданности Люба, — ах, ты изверг, у детей изо рта кусок хлеба хочешь выдрать? Бессовестный. Дармоедничать надумал? Не дам, а, ну вставай! – уцепив за рукав, потянула Михаила жена. Муж махнул рукой, та и отлетела к стене:
— Не бесись, сказал, не пойду, значит, не пойду, ты меня знаешь, — миролюбиво и при этом твердо сказал Михаил и снова отвернулся к стене. Люба слишком хорошо знала твердый и притом упрямый характер мужа. Потрясенная Люба, забыв даже про завтрак, выскочила из дома и побежала к соседке, бабе Зине.
— Ой, баба Зин, что твориться, что твориться? Что с мужиком сделалось?
— Ты отдышись, Люба. Ну и что такое творится с твоим мужем? – спокойно спросила улыбчивая старушка, баба Зина. К ней все бегут за советом. Мудрая женщина.
— Не хочет работать, устал, говорит. Ему всего два года осталось до пенсии, паразит. Как его образумить, не знай. Может, надоумишь каким советом?
— Не мудрено, что твой Михаил устал. Это же, сколько сил надо, здоровья, чтоб пятерых поднять, да в жизни определить, а? Надорвался твой мужик, вот что скажу. Покоя ему хочется.
— А мне покоя не хочется? Вот все о детях думаю. А ему, подлецу и луна не свети. Всех определили, ничего не скажу. А кто им помогать будет?
— Твоя бабья натура такая, курице-наседке сродни, лишь бы квохтать. Что скажу, муженька не трогай, а то сейчас в разнос пойдет. Ему сейчас покой, да ласка нужна, а там все образуется.
— Я ему сейчас устрою и покой, и ласку покажу, вот дети приедут, мозги вставим бездельнику, — решительно заявила Люба и пошла домой.
Через неделю приехали все дети. Люба каждого обзвонила и просила прибыть на семейный совет. На вопрос, что случилось, слезно говорила, что отец с ума сходит, в тунеядство ударился, и надо всем собраться, мозги вправить ему. В воскресение, к дому стали съезжаться машины.
Люба и Михаил радостно встречала каждого из детей, внуков. Все кругом наполнилось детским смехом и молодыми голосами. Пообедали шумной компанией, внуки убежали на улицу, невестки убрали посуду со стола. Установилась неловкая тишина. Михаил сидел и ждал, он чувствовал, что неспроста все дети одновременно приехали. Старший Алексей кашлянул:
— Мы это, отец, хотели спросить у тебя, ты чего это надумал не работать?
— Устал я, дети мои. Хочется немного отдохнуть.
— А сейчас что делаешь? Отдыхай, никто не против, а работу бросать зачем? Тебе до пенсии сроку с гулькин нос осталось, – подал голос средний сын, Артем, — два года всего. Столько лет работал, уж дотянул бы.
Младший Сергей и две дочери молчали, надеялись на старших. Люба тоже примолкла в сторонке. Михаил выпрямился и сказал.
— Я, дети мои, действительно устал. Вот чую, недолго мне тянуть осталось. Решил на два года раньше перестать работать. Стажу у меня больше сорока лет, с лихвой хватит на пенсию.
— А эти два года, чем кормится, будешь, а? – с язвой спросила жена.
— Надеюсь, что пятеро детей сумеют меня прокормить на этот срок, а там и пенсия подоспеет, — ответил Михаил. Все зашевелились. Старший снова первый начал:
— Я, например не могу тебе посылать деньги, вот только кредит оформили, новую машину покупать будем. Так что, отец, не взыщи.
— И тоже в таком же состоянии, дочка учиться в музыкалке, там расходов немалые, еще к репетитору ходит на английский, там тоже деньги нужны, не обижайся свекор, но мы тоже пас, — ответила жена Артема. Сын молчал.
— Отец, у меня ремонт затеялся, до зимы кончить надо, потом ее продать и купить с доплатой другую, побольше, — осмелился сказать младший Сергей.
Дочки разом заговорили, убеждая отца в своих стесненных обстоятельствах.
В комнате стало шумно, каждый из детей доказывали друг другу о важности предстоящих финансовых тратах. Младшая Марина со слезами сказала:
— Мы хотели в квартире всю обстановку сменить. Уже даже в рассрочку мебель заказали. Надеялись на тебя отец, а ты?
Люба торжествовала. Она встала, все стихли.
— Ну, вот видишь Мишенька, каково им, детям твоим? Вот, какой ты отец после всего этого? У всех проблемы, заботы. Им помогать надо, а ты от них тащишь. Ну как тебе не стыдно?
Так что давай, хватит дурью маяться.
Ты работник хороший, место найдешь. Завтра с утра на поиски работы, прежнюю по глупости потерял. И без заявления о приеме на работу, домой не заявляйся. Понял? Вот все дети сидят и ждут твоего ответа.
— Понял, я понял. Эх, дети, я вас пятерых вырастил, а вы одного отца прокормить не хотите, — глухо сказал Михаил и вышел из комнаты. Дети разъехались. Михаил действительно наутро повезло, его поиски закончились приемом на работу, правда не такую денежную, что была прежде, но считать можно нормальной.
На следующий день Михаил под добрые пожелания жены пошел на работу, и не вернулся. Из больницы пришла весть, умер Михаил. На работе плохо стало. Увезли на «Скорой». Обширный инфаркт. Не спасли.
Теперь Люба живет одна на крохотную пенсию. Дети навещают, но редко и то больше дочери, чем сыновья.
