Ни почти наступившее утро, ни предвкушение чашечки ароматного кофе, не давали Ольге стимула для подъема. Лень, напополам с усталостью, заполнили каждую клеточку ее тела.
А усталость то, больше была душевной, чем физической: и та была не подарок, но душевная саднила с наибольшей силой, выматывая до основания душу и нервы.
Но лежи — не лежи, а вставать надо, да идти на кухню, готовить завтрак. Ведь первое, что произнесет ее проснувшийся муж, будет — «не с добрым утром, милая, а че пожрать».
Улыбнувшись своему видению, Ольга прогнала таки свою сонливость, накинув халат, прошла на кухню.
Там, включив свет и поставив чайник, она подошла к окну.
Она любила ранним утром, облокотясь о подоконник, смотреть в него. Ей нравилось наблюдать за первыми прохожими, спешившими по своим делам, за причудливыми их тенями, которые отбрасывали фонарные столбы, когда они попадали в поле их освещения.
Тень человека сначала была как бы приземистой, то есть широкой, но короткой, а потом смешно удлинялась и исчезала вовсе в темноте.
Поправив штору на окне, Ольга занялась приготовлением завтрака. Руки делали привычные движения, а мысли продолжали выуживать со дна под забывшиеся факты. Да ей особо ни вспоминать, ни забывать, было нечего, жили себе и жили, как половина семей живет.
Сошлись скорее по симпатии друг к другу, нежели по любви. Ну что делать, многие так сходятся и живут, найдя что-то общее в жизни. Двоих сыновей родили, выучили, вырастили, казалось бы все так, как надо, все, как у людей.
Ей вот скоро полтинник нарисуется, а муж старше на четыре года.
У сыновей свои семьи, жаль только, что вот внуков пока еще нет.
Старший с женой военные, добывают последний контракт и только потом, будут планировать детей. Такие вот дела, все по плану у них.
А младшие доложили, что вначале поживут для себя, решат все свои бытовые проблемы, а с детьми мол, успеют еще, но вы ждите, будут обязательно.
«Ты смотри-ка, как я красочно описала свою жизнь... прямо чистая и пушистая...ни дать, ни взять, зайчик.» — Ольга не заметила, как проговорила эти слова вслух. Быстро спохватившись, она стрельнула глазами по кухонной двери, но дверь оставалась закрытой.
Был у нее один давний грех перед мужем, был, да кто не без греха, всегда успокаивала она сама себя. Вот муж — это да... Всегда надежен и верен всю жизнь. Это она знала точно потому, что сразу бы почувствовала измену, нутром бы учуяла.
А она подсев когда — то, еще по молодости, на любовные романы, заполонившие все полки книжных магазинов, увлеклась ими, да так, что часто со страстью представляла себя, в роли героинь.
Тихий и спокойный муж был ласков и нежен в любовных отношениях, а ей хотелось страстей, как в том или ином романе.
« Вот дура набитая, какая же дура была» — укорила она себя мысленно, не удержавшись от самоанализа.
Тот случай, занозой сидел в ее душе, ни рассказать о ней, ни вытащить, ни забыть о ее существовании.
Очутившись в санатории по путевке, данной организацией в которой работала, она опрометчиво приняла настойчивые ухаживания одного мужчины. Ах, какие слова говорил он ей, подарки дарил, пусть и незначимые, но подарки же.
Закрутило ее тогда в любовном водовороте, завертело как щепку, нечаянно попавшую туда.
Ну прямо, как в прочитанных ею романах: цветы, слова, подарки, нежные ухаживания. Загорелось ее сердечко от желаемой любви и забыла она, что замужем, что муж и дети ждут ее дома. Обо всем забыла.
Тогда, в тот вечер, переступив порог его номера, увидела приготовленный заранее столик.
Розы в центре стола, вино, высокие бокалы, фрукты и легкие закуски, замутили ей полностью разум и закрыли весь белый свет.
А все остальное произошло совсем не так, как ей читалось, как ей хотелось. Навалившись всем телом на нее, герой ее романа пыхтя сделал свое дело, ублажив свою нужду, без малейших намеков на так ожидаемую ласку и горячие поцелуи.
А его слова, уже засыпающего, — « Ну что давай, пока, до завтра» — добили ее окончательно.
Стоя в душе своего номера, с остервенением работая жесткой мочалкой, смывая с себя все чужое, она не плакала, слез не было.
Была реальная пустота, была больно ощутимая опустошенность всего живого, в ее теле и душе.
Все последующие дни своего пребывания в санатории, она кроме, как в столовую, никуда больше не выходила. Да и его, своего « принца заморского», больше не встречала, наверное был занят охмуриванием другой такой, как она, дурехи.
Это же надо, корила она тогда себя за этот « сдвиг по фазе», столик заранее приготовил, решив, что дура созрела и все пойдет по его, не раз наверное осуществляемого, плану.
Что стоило ей заново влиться в круговорот ее семьи, известно только ей одной. Она, как бы, повзрослела лет на десять за ту, единственную ночь в ее жизни. Больше романов она не читала, даже брезговала брать книгу в руку, ощущение грязи на ней, у нее не проходило.
С того времени, она твердо уяснила все плюсы и минусы, романов на стороне. Повторить свою ошибку, бывшей когда — то красивой мечтой, она никогда не решится. Никогда, ибо знает все плюсы и минусы. Ой, дуреха...
Приготовив завтрак за горькими воспоминаниями своей тайны, Ольга сняв фартук, тяжело присела на стул в ожидании мужа.
Она никогда не поделится с ним своим грехом, своей болью, так как он не заслуживает к себе такого, с ее стороны, отношения — унижения.
Олег слышал, как жена проснувшись и чтобы его не разбудить, по тихому одевалась. Притворившись спящим и дождавшись ухода жены на кухню, он открыл глаза. Сегодня не спалось ему утром, как обычно, любил он утренний сон: он бодрил его гораздо больше, чем вечерний.
А сегодня вот, облом, не спится и все тут. Да еще мысли всякие, да воспоминания, на некоторое время притихшие в душе, полезли наверх, к выходу.
И что такое в душе творится, что за день такой сегодня — он не мог дать себе ответа и размышляя лежал, разглядывая потолок. Жена у него то, что надо: симпатичная и фигурка еще девичья, хотя уже оба не молодые, и хозяйка, приготовит так, что пальчики оближешь.
Только вот немного скуповат он на похвалу — неожиданно пришла ему такая мысль.
Интересно даже, подумалось ему, почему раньше такие мысли не приходили ему в голову.
Он же замечал ведь, как искрились ее глаза, затягиваясь приманчивой поволокой, когда он в порыве нежности говорил ей слова благодарности и любви. Но, к теперешнему сожалению, не так часто это происходило, как, наверное, хотелось бы ей.
— Вот оболтус... вот дурак... молчун чертов... — произнеся вслух, Олег с опаской посмотрел на дверь.
На работе, в обеденный перерыв, меж мужиками частенько обсуждались измены жен. Он видел их глаза, полные боли и ненависти, слышал сбивчивую речь, просивших совета в своем дальнейшем поступке.
Одних держали от развода дети, да привязанность и совместно прожитые годы, у других, у самих было рыльце в пушку, поэтому сносили все, стиснув зубы, третьи с опала шли на разрыв.
Он искренне сочувствовал им, ведь его жена была совсем другой: чистой и верной, да и он бы сразу услышал и понял, если бы было, что видеть и слышать.
А вот он не мог похвалиться верностью жене, не мог.
Был один — единственный грешок в его жизни, четр бы его побрал, корежащий его душу при воспоминании.
Новая сотрудница сразу положила на него глаз, такая смелая была во взглядах, на ничего незначащие отношения. И дернуло же его, из под тишка, попробовать чужую любовь.
Ну и попробовал: все произошло быстро, вдруг кто зайдет в кабинет и увидит, без предварительных ласк и обещающих чего — то слов, он даже и не понял, что было то. А сотрудница, подтянув трусики и опустив юбку, вульгарно похлопала его по щеке, и как ничего не бывало, вышла.
А он так и остался стоять у окна, чувствуя себя использованной проституткой. Он никогда не расскажет об этом своей жене, никогда не поделится своим грехом, не сумеет потревожить идиллию семьи, создававшуюся годами.
Плюсы и минусы в быстротечных романах, высветили ему всю явь семейной жизни и противоречить им, он больше никогда не сможет. Так и будет жить, неся этот груз сам.
Услышав шум воды из ванной, Ольга рывком вскочив со стула, принялась накрывать на стол.
— Привет, моя хорошая... и чем это у тебя так вкусно пахнет...
— Привет... да чем пахнет... сырниками из вчерашнего творога... — удивившись словам мужа, она все же нашлась что ответить.
— Ну и пусть вчерашний... из твоих рук я могу есть, что угодно. — муж подойдя к ней, приобнял и щекоча дыханием, уткнулся носом ей в шею.
— Я банан, для вкуса, добавила в творог... понравится ли тебе... и что это с утра с тобой... все нормально у тебя... — не утерпела Ольга задать вопрос.
— А что со мной может быть... хорошо выспался... завтрак готов... жена любимая и единственная... такое утро — мечта любого мужика. И ты вот тоже, мечта, но только моя... и я горжусь этим... Понимаешь... только моя... Я люблю тебя...
У Ольги резко закололо в глазах, и поморгав, прогоняя этим выступившие слезы, она ответила ему.
— Это ты мечта... моя мечта и только моя... И я люблю тебя...
Двое в кухне нежно целовались, выплескивая недосказанную друг другу, любовь. Горячие сырники, с привкусом банана, источали приятный аромат, разнося его по всей кухне и приглашая хозяев к столу.
Хорошо начатое утро, всегда преподносит хороший день.
Не верите? А вы попробуйте... Не с сырников, так с поцелуя. Удачи !!!
Автор: Марина Каменская
