«Знаешь, я ведь совершенно ничего с собой не делаю. Никакого ботокса, никакой пластики. Зачем?» – Ира улыбнулась. У нее всегда была чудесная улыбка, совершенно девичья, трогательная, подростковая. Я спросил: «А как же все ужасы старения?». Тут Ира засмеялась: «Они никуда не денутся. Ну хорошо, я обколюсь ботоксом, сделаю пластику век. И буду выглядеть как женщина пятидесяти лет, но с ботоксом и пластикой. Да и нет никаких ужасов!»
С Ирой мы ровесники, дружим очень давно. В юности она была очень эффектной девчонкой. Легкая походка, кудри и вот эта улыбка – с ней знакомились по десять раз в день. Мужчины балдели от Иры. А в сорок она мне вдруг сказала с грустью: «Знаешь, мужчины перестали оборачиваться. И уже никто не знакомится на улице…»
Для нее это была драма. Как для любой женщины. Мое ненавязчивое исследование показало: примерно лет в 37 женщины начинают переживать эту драму. Особенно красивые женщины. «Ну как так, почему эти мужики на меня не глазеют, не пялятся, не подмигивают?»
Это пора женского кризиса. Когда молодость ушла, до старости еще далеко, и ты зависла в таком состоянии, между прошлым и будущим. Именно в этом возрасте женщины вдруг бросаются к старым альбомам, начинают рассматривать свои юные фотографии, улыбаться и плакать: «Какая же я была счастливая дура, почему этого не понимала тогда?»
А после 45 лет вдруг наступает ясность и покой. Женщина принимает себя такой, какая она есть. «Да что за глупости? Я еще ого-го, я еще классная». И пошла себе дальше. Потому что она действительно классная и хватит беситься из-за ерунды. Драма заканчивается, начинается интересная жизнь.
На самом деле, нынешнему женскому поколению 45+ повезло. Они не успели застать все это бешенство косметологии и пластической хирургии. То есть вся эта пластика, конечно, была, но стоила огромных денег и ее могли позволить лишь народные артистки СССР и жена директора стоматологической клиники. Тех, кому за 45, эти соблазны миновали. Они вошли в свою зрелость по-честному. Да, немного пострадав, но по-честному. И смеются над поколением, которому нет еще тридцати, а они уже сходят с ума, они уже колют ботокс, они уже задумываются над пластикой век. На каждом углу их подстерегает бандит-косметолог: «А давайте гиалуроночку вколем? А в губки давайте филлеры?». Косметологу надо рубить бабло, а девушки – о, девушки так доверчивы, их так легко соблазнить. К тому же и подружка уже сделала, и вон та звезда инстаграма. И вообще надо спешить, юность проходит, колите, доктор, колите!
Да, попадаются и дамы 50 лет, которые носятся по хирургам и косметологам. Встречаю таких иногда на светских тусовках. Но к ним лучше близко не подходить: ужаснешься. Это не лицо, это маска языческой богини. Думаю, мужья от них прячутся в дальней комнате.
Но это редкие сумасшедшие. В целом поколение около 50 – женщины естественные и живые. Которыми я восхищаюсь. Вон посмотрите на фотку, это же Синди Кроуфорд, топ-модель, звезда начала 90-х. Ей 52 года, она ничего с собой не делает, а уж могла бы давно и у лучших специалистов: денег у Синди немерено. Но она честна с собою и нами. Нередко делает селфи даже безо всякой косметики: мол, девчонки, не бойтесь, и не прикидывайтесь молодухами, это смешно. Умница.
И моя веселая подруга Ира такая же. Она не прикидывается.
Да, морщины, но что же теперь, умереть? Да, уже нет той гибкой талии, осталась на старых фотках, ну и ладно, спасибо, что была. Утром в зеркало не всегда радостно смотреть – но есть много других забот. Эти женщины всегда очень заняты, у них все расписано. Старость – это когда-то потом, через много-много лет, а сейчас – самая движуха. Они такие лихие, что их взрослые дочери удивляются: «Мам, ну хватит уже носиться!»
Не хватит. Им дико интересно жить. Гораздо интересней, чем в юности. Поэтому они чертовски хороши. Женщину делают красивой не процедуры от чужой тети в белом халате, а собственная энергия, драйв, страстность. И немного косметики.
Они даже с внуками играют так весело, что залюбуешься. Носятся и дурачатся. И улыбка – их улыбка не меняется с возрастом. Все такая же девичья, трогательная, подростковая.
