Последний вызов был на пять часов. Таксист, подъехав к дому, дал сигнал.
Никто не вышел на протяжный зов. Он подошёл к калитке, постучал.
«Минуточку, испортился замок», — Раздался хрупкий, женский голосок.
Открылась дверь и на её порог Впорхнул изящный белый Мотылёк.
Лет девяносто было Мотыльку. Из ситца платье, шляпа и вуаль.
На шляпе и на платье по цветку. В глазах застыла светлая печаль.
Квартира её выглядела так, Как будто в ней никто не жил давно —
Вся мебель в покрывалах и чехлах, Пустые стены, мутное окно.
— Вы не могли б снести мой чемодан, — Я, к сожаленью, не имею сил.
— Конечно, я всё сделаю, мадам, — Он бережно ей руку предложил.
Легко довёл и посадил в авто, Взял чемоданчик и захлопнул дверь.
Уселся рядом и спросил: — Ну, что, Куда мы отправляемся теперь?
— Вот адрес — на бумажке, — и мадам С волнением спросила, можно ли
Проехаться по дорогим местам, В которых жизни дни её прошли.
— Я не спешу, ведь это — грустный путь, Мне в хоспис... Видно, подошёл мой срок...
Таксист боялся на неё взглянуть — Рождался в горле жалости комок.
— Моя семья уехала давно, Врач говорит, что времени в обрез.
Начнём отсюда — за углом кино, Где мужа мне Господь послал с небес.
Они «гуляли» больше двух часов И он увидел улицы, дома,
Где жили её детство и любовь, Не знавшие, что впереди — зима.
Уже стемнело, фонари зажглись Она сказала: — Всё. Спасибо Вам.
Поехали по адресу. Таксист В ответ: — Как скажете, мадам.
И вот уже у хосписа она... Коляска, санитар, вокруг покой.
Вопрос таксисту: — Сколько я должна? — Нисколько, — покачал он головой
И, наклонившись, обнял вдруг её. Она шепнула: «Ты мне счастье дал.
Спасибо за терпение твоё...» А он в ответ её поцеловал.
Назад дорога в полной тишине. В глазах прощальный взгляд её стоял
— Как хорошо, что вызов дали мне, Что я не разозлился, подождал.
Ещё он чувствовал, что этот день — Особенный и душу изменил.
Его покрыла благодати сень И он страницу новую открыл.
Автор: Зинаида Полякова
