Эта история произошла в начале 2000-х годов, на заре моей адвокатской деятельности…
Суд назначил меня защищать интересы несовершеннолетней подсудимой по делу о побоях…При этом квалификация была для этой статьи достаточно серьезной на тот момент – ч.2 ст.116 УК РФ – нанесение побоев или совершение иных насильственных действий, причинивших физическую боль, из хулиганских побуждений – наказывается , в том числе, лишением свободы на срок до 2-х лет.
Потерпевшей выступала женщина-пенсионерка, а подсудимой – соседская девчонка, которой на тот момент было 16 лет. Из обвинения следует, что «подсудимая из хулиганских побуждений в вечернее время у подъезда многоквартирного дома, беспричинно выражалась нецензурной бранью в адрес последней, и нанесла ей один удар ногой в область ягодиц, чем причинила физическую боль и нравственные страдания».
На скамье подсудимых сидит маленькая щупленькая конопатая девчонка с ярко-рыжей косой, которой на вид больше 14 лет и не дашь. Ничего хулиганского в облике.
Потерпевшая достаточно моложавая женщина 57 лет, стервозной наружности. Начинает давать показания, очень красочно описывает произошедшее с нею- внезапное нападение с целью лишения ее жизни, в циничной форме и невиданных доселе зверствах.
Говорит, что после случившегося не может спать до сих пор, вздрагивает от каждого шума за спиной, при виде подсудимой у нее наступает предынфарктное состояние, и представляет кипу медицинских документов в подтверждение перенесенных ею нравственных страдании, от записи о консультации у невролога до рецептов на валериану. Требует у суда наказать эту бандитку по всей строгости закона и лишить эту маленькую разбойницу свободы.
Девочка сидит, крепко стиснув зубы, и смотрит исподлобья очень недобро в сторону потерпевшей. На вопрос суда, признает ли она себя виновной, отвечает, что признает, раскаивается, но от дачи показаний отказывается.
Так то все понятно, виновата, отвечай. Опять же…посадить не посадят, но судимость будет.
Для чистоты совести заявляю в качестве свидетеля мать подсудимой, которую прошу допросить по характеристике личности виновной.
В зал суда входит женщина лет 55-ти, веснушчатая и с очень длинной косой рыжего цвета. Никаких сомнений в том, что это мать, сходство потрясающее. Приступаем к допросу и все встает с ног на голову…Женщина с первых же слов начинает рыдать и не может успокоиться. В результате обрывков слов сквозь слезы и рыдания удается расслышать следующее…
У них с мужем долго не могло быть детей. Сколько они не пытались, чтобы не предпринимали, долгие годы лечились, но безрезультатно, т.к. физиологически это было невозможно. И вот в возрасте 40 лет они решились на удочерение. В местном детском доме им очень понравилась маленькая полуторагодовалая рыжая девочка, так похожая на нее. На первом же свидании она подбежала к ней и не отходила ни на шаг. Сходство было поразительное. Никаких сомнений не было, только она.
А с соседкой – потерпевшей у них давно не заладилось. Еще с молодости. Жили они в одном доме, работали на одном предприятии. Соседка была женщиной видной, красивой, мужики за ней табунами ходили, вот только замуж она выходить не спешила. Все жила в свое удовольствие. И детей у нее тоже не было. Она их просто не то, чтобы не хотела, она их не любила. Она всегда говорила, что дети мешают жить: орут, болеют, пристают, с ними не отдохнешь. Так у нее жизнь и прошла в заботах только о себе любимой.
Так получилось, что жили они этажом выше этой соседки, а когда удочерили девочку, то начались у них трения. То ребенок плачет, то бегает, то шумит, мешает отдыхать и строить личную жизнь.
И вот около года назад эта соседка специально сказала девочке, что она приемная, а родители ей не родные. Подкидыш она, беспризорница, приемыш, взятый из детского дома из жалости. И каждый раз при встрече с девочкой об этом ей ехидно напоминала. А тут еще и тетка родная, сестра отца, подтвердила ей эту информацию, да еще и копии документов показала. Вот тут девчонка и замкнулась, стала хуже учиться, начала огрызаться, перестала слушаться, и что, самое страшное, сама стала говорить – вы мне не родные, вы мне не указ.
У отца из-за переживаний инфаркт случился, у нее самой на нервной почве давление большое, предынсультное состояние. Вот и в этот раз вечером, они приехали в огорода и шли домой. Дочь шла впереди с сумками, а у подъезда ее обогнала соседка и ехидно так, громко, на весь двор говорит: « наберут из жалости беспризорников от алкашей и наркоманов, нормальному человеку пройти страшно, того и гляди убьют или ограбят. Вы своего приемыша на цепи держите, а то того и гляди, на людей кидаться начнет».
И в этот момент дочь с криком — Ах ты сука!- дала соседке пинка.
Сидит девчонка в зале суда, плачет и все время повторяет: — Мамочка не надо, мамочка прости!
Судья у нас был еще старой советской школы. Тогда учили людей слушать и разбираться во всем. Он поднимает потерпевшую и спокойно так, но с недоброй интонацией спрашивает у нее: — А кто вам дал право разглашать тайну усыновления? Вы что не знаете, что за это есть уголовная ответственность? И повернувшись к прокурору продолжает: — Прошу провести проверку по данному факту и дать правовую оценку действиям потерпевшей.
Смотрю, а пыл то у нашей потерпевшей поостыл сразу, поникла как то, сказать ничего не может.
Встаю и заявляю ходатайство: с учетом противоправного поведения потерпевшей, прекратить уголовное дело в связи с деятельным раскаянием.
Потерпевшая возражала, но суд дело прекратил и в постановлении написал, что преступление было спровоцировано противоправным поведением потерпевшей, а исправление несовершеннолетней подсудимой возможно без применения к ней мер уголовного наказания.
Лет через десять встретились мы как то на улице. Смотрю, а счастливая бабушка в коляске везет смешную рыжую конопатую девчонку, а рядом дочь за руку ведет такого же рыжего мальчишку лет пяти...
Автор: Lawyer Story Tomsk
