Пап, а у нас на Новый Год будут подарки? – тихо спросил Димка, забираясь на колени к отцу.
— Не знаю сынок. Зарплату снова задерживают, — чуть помедлив, ответил мужчина, нахмурив густые брови. Димка кивнул по-деловому и прижался к груди отца, заставив того тяжело вздохнуть.
— А так хочется подарков, — мечтательно протянул мальчик, зажмурившись и сжавшись в комочек при мыслях о волшебных сюрпризах, которых уже давно не было.
Димкина семья была небогатой. Папа работал шахтером, а мама сидела дома, воспитывая маленькую Аню, родную сестру Димы, да занимаясь небольшим хозяйством. Тяжелые это были годы. Только развалился Советский Союз и тысячи предприятий закрывались, чтобы дать старт новым, куда более великим и производительным. Об этом часто говорил папа, а любопытный Димка впитывал его слова, как губка. Вообще, отец был для него непререкаемым авторитетом и мальчонка им невероятно гордился. Еще бы.
Его папа работает на шахте, он пропах машинным маслом, а руки у него грубые и шершавые. Вот только вечером они становятся мягче пуха, когда отец приходит проведать детей перед сном. Димка никому не признавался, но он ждал этих моментов больше всего на свете и мгновенно засыпал, стоило отцу прикоснуться рукой к голове сына. Даже Анька, когда у нее болит живот или она просто капризничает, сразу же успокаивается и, сладко улыбаясь, засыпает, прижав к себе потрепанного мишку, с которым раньше играл Димка.
Приближался новый, тысяча девятьсот девяносто второй год, а дома праздничного настроения совсем не ощущалось. Мама на кухне штопала Анькины колготки, которые озорная непоседа умудрялась рвать по двадцать раз на дню. Папа читал газету и хмыкал, когда не соглашался с написанным, а затем, в порыве чувств, забегал на кухню и вываливал маме свои спутанные мысли. Сестра просила шоколадку и хотела гулять, а Димка засел за домашние задания, которые было необходимо выполнить во время каникул.
Правда, его постоянно отвлекали. Иногда мама звала кушать, но Димка стоически качал головой, жертвуя своей порцией для сестры или родителей. Мама улыбалась и сетовала на то, что дети уникальны. Могут прыгать и скакать целыми днями, ничуть не теряя энергии. Только папа хитро усмехался в усы и приносил Димке половину своего супа в металлической тарелке и кусок вчерашнего хлеба. Ему мальчишка не мог отказать и, тягостно вздыхая, а на самом деле с невероятной жадностью, ел этот вкусный суп, стараясь побыстрее набить живот.
После того, как пара страниц учебника по математике были решены и все старательно переписано в чистовик, Димке разрешили погулять. Мальчик надел старенькие штаны, потертую куртку рыжего цвета и смешные сапоги, которые ему купил папа, когда ездил в столицу к своим друзьям, а затем, хлопнув дверью, выскочил на улицу. Сегодня тридцать первое декабря, а праздник почему-то обходит его семью стороной. Этого Димка совсем не мог понять. От грустных мыслей его отвлекли крики друзей, Толика и Вальки. Ребята лепили во дворе огромного снеговика и, жестикулируя, звали Димку на помощь, ведь снежные шары тяжелые и катать их можно только вдвоем, а еще лучше, втроем.
— Мы уже елку купили и нарядили, — похвастался Толик, усаживаясь на снежный шар и переводя дух.
— Мы тоже, — добавил Валя. – Даже мандаринов купили.
— Здорово, — улыбнулся Димка, отряхивая с варежек налипший снег. – У нас тоже будет елка. И праздник тоже будет.
— Врешь ты все. Мой папа говорит, что шахтерам опять деньги не платят.
— Ну и что. У нас все будет, — обиженно ответил мальчик, сжав кулаки. Толик рассмеялся и хлопнул друга по плечу.
— Не злись, Дим. На вот, — он сунул руку в карман и вытащил из него одно печенье, которое протянул Димке. – С Новым Годом.
— Спасибо, — покраснел Димка и быстро спрятал лакомство, пока Валя, известный сладкоежка, не увидел такое сокровище.
— Не за что. О, а вон мой папка идет, — Толик махнул рукой, идущему к ребятам мужчине в черном тяжелом пальто. – Привет, пап.
— Мокрый уже? – хохотнул дядя Вова, натянув сыну шапку на глаза. Тот дурашливо завопил и отскочил в сторону. – Пойдем домой. Маме надо на рынок сходить за продуктами.
— Не хочу. Я с ребятами гуляю, — надулся Толя.
— Эх ты, а еще мужиком зовешься, — покачал головой мужчина и внезапно перевел взгляд на Димку, который робко стоял рядом. – Дим, поможешь? Мне надо уезжать срочно по делам, а этого балбеса не заставишь.
— Конечно, дядь Вов, — кивнул Димка и направился следом за отцом Толика, услышав напоследок, как его друг хвастается Вальке, что родители ему во всем потакают.
На рынке Димка замерз. От мокрых варежек сводило руки, и зубы принялись выбивать дробь, но мальчик упрямо шел следом за тетей Ирой, мамой Толика. Сколько себя помнил Димка, от тети Иры всегда пахло шоколадом и еще чем-то неуловимо сладким. Если Толик приводил друзей к себе домой, его мама быстро накрывала на стол и, весело щебеча, что-то рассказывала, пока ребятня шумно стучала ложками в тарелках.
Димка, будучи воспитанным мальчиком, всегда помогал ей донести сумки до квартиры или выбросить мусор, поэтому она не удивилась, когда дядя Вова вернулся с Димкой вместо собственного сына. Тетя Ира быстро собралась и, улыбнувшись мальчику, велела следовать за ней. А потом были долгие походы по магазинам, стояние в очередях и веселая толкотня на рынке, где люди радостно поздравляли друг друга с Наступающим Новым Годом. Во двор Димка вернулся уже затемно и Валька, который продолжал гулять, сообщил другу, что его искали родители. Но мысли о том, что его, возможно, будут ругать, отошли на второй план после того, как тетя Ира протянула удивленному Димке пятнадцать рублей за помощь.
Валька поперхнулся морозным воздухом, увидев, насколько стал богаче его друг. Димка на радостях чуть не сплясал матросский танец, как тетя Ира, вспомнив о чем-то, запустила руку в сумку и вытащила плитку молочного шоколада, которую также протянула Димке. Сердце простого мальчишки забилось, как сумасшедшее. Еще бы. Он чувствовал себя богачом, а в кармане лежала плитка шоколада, которую Димка сжимал мокрой от волнения рукой.
Обратный путь, пусть дом и находился совсем рядом, пролетел незаметно. Димка радостно смеялся, сжимая в руке влажные пятнадцать рублей. У них тоже будут на Новый Год мандарины и еще много чего вкусного. Но возле подъезда Димку уже ждали. Там стоял Валька и рядом с ним два взрослых парня, про которых мама говорила, что они хулиганы и Димке с ними водиться не стоит. Высокий Антон и низенький круглый Жора, у которого была смешная кличка Туз. Ребята, увидев Димку, махнули ему рукой, подзывая к себе. Что-то тревожно екнуло в груди мальчика, но он, вздохнув, решительно направился к подъезду.
— Диман, здарова! – осклабился Антон, сверкнув дыркой в зубах. Димке он никогда не нравился, а постоянно появляющийся во дворе участковый, только и говорил о том, что нового умудрился совершить Антон.
— Привет, малой, — Туз тоже не остался в долгу и, важно засунув руки в карманы, перегородил проход в подъезд.
— Привет, — насупился Димка, крепче сжав деньги в кулаке. Антон грозно навис над мальчишкой и картинно закурил сигарету, обдав Димку вонючим дымом.
— Нам тут птичка принесла, что ты богатым стал? – Валя в сторонке покраснел и потупил глаза, не смея даже посмотреть на друга.
— Пусти. Не знаю, кто тебе сказал, — попытался ужом проскочить в подъезд Димка, но Жора Туз был начеку и толкнул мальчика обратно.
— Чего ты жмешься? Валян нам сказал, что у тебя деньги есть? Выручи друзей, а?
— Нет у меня никаких денег. Я их обратно тете Ире отдал, — соврал Димка, но осекся, когда Антон зловеще прошипел ему прямо в лицо.
— Брехать не надо. А если найду, мое?
— Нет, отстань. Я все папе расскажу.
— И что он мне сделает? – верзила явно наслаждался собственной силой и безнаказанностью, после чего сильно стукнул Димку кулаком в живот. Мальчик рухнул на утоптанный снег и надсадно закашлялся. А тут еще и Туз сверху сел, благодаря чему дышать стало совсем невозможно.
— Отдавай деньги, — рявкнул Жора, выкручивая Димке руку, в которой были зажаты деньги. Вторая рука вцепилась в шоколадку, лежащую в кармане. И как она еще не поломалась.
— Отдай им деньги, Дим, — жалобно пробубнил Валя, переминаясь с ноги на ногу. – Ребят, не бейте его.
— Тебя забыли спросить, — пропыхтел Антон, тщетно царапая руку Димки острыми ногтями. – Скотина какая.
— Э! А ну разошлись! – громкий голос Игоря Алексеевича, Димкиного соседа, раздался как нельзя кстати. Шпана прыснула в разные стороны, предпочитая не связываться с отставным военным, который участливо склонился над лежащим мальчишкой. – Дим, ты?
— Да, Игорь Алексеевич, — хрипло ответил Димка, с трудом поднимаясь на ноги. Он всхлипнул носом и утер его тыльной стороной ладони, а когда отнял руку, увидел, что она в крови.
Антон, пытаясь достать из кулака злополучные деньги, несколько раз заехал Димке по лицу, но мальчишка в горячке ничего не заметил. Шок ушел, а вместе с ним пришла и боль.
— Пойдем, до дома провожу. Это Ярмоленко был?
— Да, — гнусаво ответил Димка, прижимая к носу платок соседа.
— Ох я ему задам. А ты чего один гуляешь так поздно? Хоть и Новый год на носу, но и всякого сброда полно.
— Спасибо, что помогли, — буркнул мальчик, не обратив внимания на слова Игоря Васильевича. Он сжимал в руке мятые купюры и буквально светился от счастья, что смог их сохранить.
Конечно, мама всплеснула руками, Анька разревелась, благо хоть отца дома не было. Ушел с коллегами требовать свою зарплату. Димка молча выслушал упреки матери, а потом протянул ей пятнадцать рублей и робко улыбнулся, рассказав, как помог тете Ире и как его побили хулиганы. Но мама не обрадовалась, только тихо заплакала, прижав сына к себе.
Димка мог только удивляться, что же он снова сделал не так.
Пока мальчик умывался и приводил себя в порядок, мама успела сбегать в магазин и сейчас на кухне, в прозрачном пакете лежали оранжевые мандарины, на которые, облизываясь, косилась Анька, не выпуская из рук верного медвежонка, но мама ясно дала понять, что мандарины к праздничному столу. Девочка повздыхала и, сев на косой табурет, принялась молча буравить фрукты жадным взглядом.
На часах было почти одиннадцать, когда домой вернулся папа. Он ворвался с улицы, красный от мороза, и принес с собой настоящую елку и пакет всякой снеди. Начальство решило, хотя бы частично, погасить долги рабочим и Димкин папа на радостях чуть не скупил полмагазина. Димка беззаботно смеялся, лишь изредка потирая ушибленную скулу и чуть опухший нос. Папа, на удивление, не стал его ругать. Лишь прижал к себе, как совсем недавно мама, и шепнул на ухо, что гордится сыном.
А потом часы пробили двенадцать раз и за окном что-то бабахнуло. Наверное, ребятня смастерила взрывпакет. Но Димка, радостно болтая ногами, сидел за столом и, смеясь, наблюдал за своими счастливыми родителями, которые осторожно пили холодное шампанское и ласково смотрели на детей. Только Анька надула губы и скрестила руки на груди.
— Доча, что случилось? – удивленно спросил папа, отложив в сторону вилку и взяв девочку на руки.
— Я так хотела шоколадку, — всхлипнула Анька, пощипывая волоски на руке отца, а затем вытаращилась на Димку, который, чуть не грохнувшись со стула, вскочил и помчался в коридор, а когда вернулся, протянул сестре смятую и немного подтаявшую плитку молочного шоколада.
— С Новым Годом, Анька.
— С Новым Годом, братик, — улыбнулась девочка, аккуратно разворачивая хрустящую фольгу. Димка не знал, почему родители так на него смотрят, но потом, спустя много лет, он называл этот Новый Год лучшим в своей жизни. И пусть в качестве подарка была одна лишь шоколадка, кусочек которой достался каждому за тем скромным праздничным столом.
Автор: Гектор Шульц
