Однокомнатная квартира на первом этаже панельной пятиэтажки досталась Оксане от бабушки. В соответствии со своими принципами бабушка уговорила родителей отселить Оксану, дескать, негоже в двадцать лет держаться за материнскую юбку, пора становиться самостоятельной. Сама же бабушка переселилась в родительскую квартиру, что тоже соответствовало её убеждениям: взрослые дети должны содержать пожилых родителей.
И эта самая квартира сломала Оксане всю жизнь. Хотя… кто знает, что было бы при других обстоятельствах… Вбила себе почему-то в голову Оксана, что вероломное мужское племя подкатывает к ней только ради квартиры. Ещё в студенчестве, стоило группе собраться у неё дома и кому-нибудь из ребят без всякой задней мысли сказать: «А квартирка у тебя ничего, маленькая, правда», как он тут же навечно попадал в чёрный список.
Прошло с той поры почти двадцать лет. Поначалу мечтала Оксана о семье, о детях, даже порывалась продать квартиру, чтобы снять с себя «венец безбрачия». Но с годами начала подозревать, что не квартира виновата в крахе её личной жизни. «Не судьба! – решила она на пороге сорокалетия. – Не надо было в школу идти работать, в женский коллектив».
Порой Оксане казалось, что и работа в школе не совсем для неё. Как человека педантичного, любящего дисциплину и порядок, её частенько раздражали и ученики, и учителя – необязательные, неорганизованные. Да ещё эти вечные и неинтересные разговоры в учительской – о деньгах, болезнях, детях, об урожае на шести сотках. Строгую англичанку тоже недолюбливали – и дети, и учителя, хотя и ценили как преподавателя английского.
По выходным Оксана навещала родителей, всячески демонстрируя свою успешность в жизни. Даже себе она боялась признаться, что несчастлива. В последнее время часто об этом размышляла. Вот и сейчас, задумавшись, она вытерла руки… полотенцем для лица! Заметив это, поспешно сняла с изящного крючочка нужное полотенце, а это бросила в корзину с грязным бельём. «Настоящая старая дева», – фыркнула Оксана в свой адрес и вдруг… зарыдала, внезапно ощутив острую жалость к себе. «Ну что со мной не так?» – спрашивала она себя.
За окном лил противный осенний дождь. В такую погоду и более счастливые люди остро чувствуют недостатки мироздания. Что же говорить о действительно обиженных богом существах? Но ведь наша героиня к таковым не относилась: здорова, молода, привлекательна внешне, имеет работу и крышу над головой. Ей вполне по силам стать счастливой, не хватает лишь какого-то одного шага, угадать бы только, в какую сторону! И этот шаг судьба за неё сделала…
Утром, в выходной день, Оксану разбудил луч солнца, нагло светивший прямо в лицо. Не успела она обругать себя за то, что не зашторила с вечера окно, как почувствовала движение в комнате. Приподнявшись, она вздрогнула: на её ослепительно чистой постели сидело грязное, лохматое чудовище! Уставившись на Оксану огромными жёлтыми глазами, чудовище хрипло сказало: «Мяу!»
Прозвучало это одновременно жалобно и требовательно, в общем так, что Оксана послушно налила тёплого молока в блюдце из любимого чайного сервиза, а потом принялась мыть уличного зверя, посадив в таз и поливая из душа. Она никогда не испытывала особой симпатии к кошкам, но здесь этот вопрос даже и не стоял, как будто за неё кто-то там, свыше, решил, что так надо, возражения не принимались, и она с радостью с этим согласилась. А может, она уже была внутренне готова к чему-то подобному?
Отмытое и накормленное чудовище оказалось пушистым рыжим котом и получило имя Санни. С этого дня размеренной и тоскливой жизни Оксаны пришёл конец. Уличная животинка нуждалась в лечении и особом питании. Оксана возила питомца на капельницы и прививки, терпеливо уговаривала есть не очень вкусную, но полезную пищу.
Собственные проблемы отошли на второй план, да и не казались теперь такими уж серьёзными.
Её коллеги были потрясены, когда при обсуждении на перемене, где бы найти хорошего врача для щенка, услышали голос нелюдимой англичанки:
– На Садовой хорошая клиника, а доктора Андрея Петровича все животные обожают.
Такой тишины в учительской, пожалуй, никогда ещё не бывало, а вытаращенные от удивления глаза педагогов чуть не пробуравили Оксану насквозь.
– Э-э-э… Неужели у вас, Оксана Сергеевна, завёлся домашний питомец? – осмелился заговорить Влад – молодой учитель физкультуры, который к любой женщине умел найти подход, но – увы! – Оксана его чарам не поддавалась, что наводило его на некоторые грязные подозрения…
И Оксана впервые в этой комнате улыбнулась!
– Да, котик приблудился. Представляете, проник ночью через балкон, грязный такой, несчастный.
Оксана рассказывала про кота, её слушали, расспрашивали, и многолетний лёд между нею и коллегами как-то незаметно растаял.
– Ты знаешь, Санни, эти люди никогда мне особо не нравились, а почему – сама не знаю, – делилась она вечером новостями с пушистым питомцем.
Родители тоже заметили, что Оксана изменилась, но не решались задавать вопросы. Она сама показала им фото Санни в телефоне.
– Лучше бы ты завела себе мужа, чем кота! – не сдержалась мама, хотя отец бросал на неё предостерегающие взгляды. – Мы дождёмся когда-нибудь внуков или нет?
– Тебе просто повезло, мама. Таких, как наш папа, больше не осталось, а другой мне не нужен.
– Остались, дочка! – не удержался отец. – Сколько я тебя уговариваю познакомиться с Лёкой! Жена, дурища, его бросила, за границу умотала за красивой жизнью, а парень просто золото…
– Так, стоп, друзья! – вмешалась бабушка, которая за последние двадцать лет не растеряла свои принципы: лучше худой мир, чем добрая ссора.
Подобные разговоры с родителями в последние годы велись частенько и каждый раз кончались слезами Оксаны. На этот раз она и не подумала рыдать и быстро умчалась, вспомнив, что Санни уже давно сидит один в темноте.
Шло время. Кот отъелся, окреп и начал настойчиво проситься на улицу. Зима к тому времени почти закончилась, весеннее солнышко растопило сугробы. Ох, как Оксане не хотелось выпускать Санни. Но его можно было понять, он же вырос на улице. После долгих сомнений Оксана отпустила питомца. Кот радостно умчался, задрав хвост, даже не оглянувшись на хозяйку. Но она верила, что Санни любит её и обязательно вернётся, если только ничего не случится… плохого. Оксана успокаивала себя тем, что кот уже имел опыт уличной жизни.
Постепенно она привыкла к тому, что Санни возвращается вечером, ест, отсыпается, а наутро уносится по своим кошачьим делам, иногда день и ночь менялись местами. Но однажды он исчез на целую неделю и вернулся со следами зелёнки в нескольких местах.
– Солнышко моё, где же ты был? – обнимала кота Оксана. – Небось, это гадкие собаки тебе пол-уха отгрызли? С котами ты бы справился! Говорила тебе, сиди дома, опасно на улице.
При этих словах кот возмущённо дёрнулся, будто хотел сказать: «Вот ещё! Какой уважающий себя кот боится опасностей!»
И тут раздался телефонный звонок:
– Простите, ради Бога… Мне ваш телефон доктор… Андрей Петрович дал… Простите, ваш кот вернулся домой?
– Мой кот? А почему он вас интересует? Вы кто?
– Моя фамилия Егорычев… На него напали собаки, я отогнал… вот даже сам пострадал. Потом был в ветеринарке, доктор сказал, что это ваш кот… А сегодня он у меня убежал…
– И что вы хотите? Чтобы я возместила вам расходы на его лечение?
– Нет, нет, вы не поняли… Дело в другом… Мне очень нужен этот кот, но так просто, по телефону не объяснить… Давайте встретимся…
Оксана отключила телефон. Какой-то ненормальный! Встретиться, видите ли, хочет, Санни ему понадобился!
Вскоре снова раздался звонок. Номер высветился другой, и Оксана ответила.
– Оксана Сергеевна, это Андрей Петрович. Простите, что я вмешиваюсь, но этому Егорычеву, похоже, в самом деле нужна ваша помощь, вернее, помощь вашего кота. Выслушайте его, прошу вас!
– Но он какой-то странный, ничего толком объяснить не может!
– Он не странный, у него ребёнок болен. Помогите ему!
– Ничего не понимаю! А ты понимаешь? – спросила озадаченная Оксана у своего кота.
– Мяу! – ответил кот.
– Тьфу! – рассердилась Оксана. – Все друг друга понимают, кроме меня.
А через несколько минут этот Егорычев ввалился к ней в квартиру, видно, и адрес сумел выманить у доктора. Выглядел мужик неказисто: лохматый, небритый, туфли давно не чищены, куртка с оторванной пуговицей. Оксана ахнула, когда её Санни, услышав голос вошедшего, прибежал в прихожую, взлетел по одежде мужика вверх и обхватил его лапами за шею.
– Ты мой хороший! Зачем же ты убежал? Ты же знаешь, как Леночке плохо без тебя. – сказал мужик, прижав Санни к груди.
Мысли и чувства Оксаны перемешались: раздражение от напористости этого Егорычева, без спросу ворвавшегося и чего-то требующего, возмущение предательством ЕЁ кота, обнимающего чужого человека. Смущало то, что за этого Егорычева просил доктор, которого она очень уважала, и ещё то, что кот казался более разумным, чем она думала. И причём здесь какой-то больной ребёнок?
В старые, «докошачьи» времена Оксана даже бы разговаривать с неприятным мужиком не стала, выставила бы из своей ухоженной квартиры. Но теперь это была уже не совсем та Оксана… В общем, она решила разобраться на месте.
Угнаться за Егорычевым было нелегко:
– Я её одну оставил. В рабочие дни за ней соседка приглядывает. А сегодня суббота… Это недалеко, в соседнем дворе…
Детский кашель из квартиры слышен был ещё на лестнице. Ключ, как назло, не сразу попал в замочную скважину. Кот на руках мужчины беспокойно вертелся и, как только вошли в прихожую, вырвался и помчался в комнату, откуда доносился кашель.
– Рыженький… солнышко… ты вернулся! – послышался тоненький голосок, прерываемый кашлем.
В огромном кресле сидела худенькая бледная девочка с сияющими глазами. Она прижимала к себе Санни, и он громко урчал.
– Ну, вот, – как-то растерянно проговорил мужчина. – Теперь вы понимаете, почему я был так настойчив. Воспаление-то врачи вылечили, а кашель… ну, никак… Простите.
– Ой, а я вас знаю, вы заменяли у нас Ольгу Николаевну по английскому! – обрадовалась девочка.
– Ты школьница?! – вырвалось у Оксаны.
– Я скоро в третий класс перейду! – гордо объявила девочка и грустно добавила:
– Если не останусь на второй год. Я уже долго болею. А этот английский такой трудный…
– Леночка, Оксана Сергеевна – хозяйка Рыжика, и зовут его на самом деле Санни, – ласково сказал Егорычев.
– Санни – это солнышко? Ему так подходит! – воскликнула девочка.
В этот момент Оксана поняла, что малышка… больше не кашляет! Это было какое-то чудо! Она повернулась к мужчине, он улыбался, видя её изумление:
– Ну, как? Уступите нам на время своего чудесного зверя?
«Не может этого быть! – размышляла Оксана по дороге домой. – Это какое-то самовнушение. Пишут, конечно, что кошки способны лечить, но чтобы вот так, на глазах снять приступ кашля!»
Хвостатый доктор обосновался у Леночки, но она время от времени звонила Оксане, чтобы хозяйка не беспокоилась о своём питомце. Однажды девочка радостно объявила:
– Оксана Сергеевна, я выздоровела! И мы с папой собираемся гулять в парк. Пойдёмте с нами! Ну, пожалуйста! Папа обещал, что покатает нас на лодке.
Папу она напрасно упомянула. Насколько симпатична Оксане была Леночка, настолько неприятен её отец. Но уж очень не хотелось огорчать девочку.
Через несколько минут Оксана услышала приветственное мяуканье своего Санни и, выглянув в окно, увидела Леночку с отцом. Леночка весело подпрыгивала и махала обеими руками, Егорычев же был хмур и смотрел в сторону. «А ведь он тоже не рвётся идти в парк со мной, – догадалась Оксана. – Я ему не нравлюсь. Интересно, почему? Впрочем, тем лучше! Мне не придётся улыбаться и поддерживать светскую беседу с ним».
Как ни странно, но прогулка удалась. Погода стояла великолепная, работали все аттракционы и лодочная станция. Леночка так искренне радовалась всем этим качелям-каруселям, что невозможно было не улыбнуться, не помахать ей в ответ, когда она пролетала мимо зрителей.
Между аттракционами Леночка передвигалась вприпрыжку, держась за руки отца и Оксаны.
«А ведь я даже имя не знаю мужчины, с которым выгуливаю его ребёнка», – усмехнулась про себя Оксана.
– Ленуся, нас с вами познакомил Санни, и имя твоего отца он, наверное, назвал, да только я не понимаю по-кошачьи, – тихонько сказала она девочке, когда Егорычев отошёл за билетом на очередной аттракцион.
– Папу зовут Алексей Николаевич. Он очень умный и добрый. Он работает автомехаником, но когда мама уехала в командировку, то научился и готовить, и убираться, и даже дырки зашивать на колготках.
«Ну, вот, хоть какая-то ясность. А то мамы почему-то не видно, и неудобно напрямую спросить: вдруг с ней что-то случилось», – подумала Оксана.
На лодке Оксана никогда в жизни не каталась. Она с некоторой опаской ступила на край, чуть не упала, когда лодка под ней качнулась, но Егорычев поддержал её и усадил на скамью. Сам он на этой неустойчивой посудине чувствовал себя уверенно.
– Ой, мальчишки уже купаются, я тоже хочу, – закричала Лена, когда лодка повернула в сторону пляжа.
– Окрепнуть тебе ещё надо после болезни. Да и вода здесь холодная. Вот поедем на юг, там сможешь хоть целый день сидеть в море, – отозвался Егорычев.
– А мы, правда, поедем? – обрадовалась девочка и рассказала Оксане:
– Раньше мы с мамой каждое лето на море ездили, а в прошлом году без мамы не поехали, и поэтому я всю зиму болела.
«Командировка продолжается целый год?!» – ужаснулась Оксана, но вслух ничего не сказала.
– Мама у нас балерина, контракты у них заключаются надолго, – пояснил Егорычев, не глядя на Оксану.
«Балерина и рабочий?! Что их могло объединить?» – недоумевала Оксана.
Она наблюдала, как ловко он управляется с вёслами, как обращается с дочерью, терпеливо отвечая на непрерывные вопросы, вспоминала слова девочки об отце, и её неприязнь к этому человеку как-то начала уходить, сменяясь сочувствием и даже некоторой симпатией. Он и выглядел на этот раз вполне пристойно: в чистых джинсах, футболке, кроссовках, аккуратно подстрижен. Если в прошлую встречу, весной, он показался «мужиком», то сейчас не повернулся бы язык так его назвать, он будто бы даже помолодел.
Они высадились на крошечном островке посередине озера, где на единственном дереве, склонившемся над водой, кто-то закрепил самодельные качели. Было только начало лета, и островок очаровывал свежей зеленью, цветами, обилием стрекоз, бабочек, кузнечиков. Леночка с помощью отца залезла на качели, а Оксана наслаждалась кусочком нетронутой природы, сидя на старой деревянной скамейке…
– Алексей Николаевич, а на сколько мы брали лодку? Может, пора возвращаться? – спохватилась она.
–Алексей, просто Алексей… – отозвался Егорычев. – Да, пожалуй, пора.
–Тогда и я – просто Оксана.
Он не ответил, помог, правда, забраться ей в лодку, но по-прежнему общался только с дочерью, демонстрируя безразличие, похожее даже на неприязнь к их спутнице.
«Ну и ладно! Я пришла в парк отдыхать. – сказала себе Оксана. – Не очень-то я нуждаюсь в расположении женатого человека».
Они провели в парке почти целый день, даже в кафе побывали. Неугомонная Леночка под конец устала, возвращалась домой всё так же, держась за руки Оксаны и отца, но уже не подпрыгивала. Но вопросы продолжали рождаться в её головёнке. Очередной вопрос прозвучал неожиданным ударом для Оксаны, а ответ Егорычева её добил.
– Папа, а на море мы поедем с мамой или с Оксаной Сергеевной?
Оксана застыла, ожидая, что скажет Алексей, но старательно делая вид, что ничего не слышала, а если и слышала, то не придала значения.
Егорычев ответил, не задумываясь:
– Ближе к делу решим, Ленусик. Как сложатся обстоятельства.
Оксана от стыда готова была провалиться сквозь землю. Как он мог такое сказать? За кого он её принимает? Что значит «обстоятельства сложатся»? Она всего лишь по просьбе девочки пошла с ними в парк… И что? Из этого следует, что она готова ехать с ними на море? Выполнять… определённые обязанности, как принято при совместном отдыхе мужчины и женщины? Он уверен в своей неотразимости и не сомневается, что осчастливит её?
Оксана с трудом удерживалась от слёз. Такой хороший день и… незаслуженная пощёчина в конце. Она очнулась возле своего дома от слов Леночки:
– Правда, здорово было, Оксана Сергеевна? Вы пойдёте с нами гулять в следующий раз?
Оксана собрала в кулак всю свою волю и улыбнулась девочке:
– Я бы с удовольствием, но у меня, Леночка, редко бывают свободные дни.
– Так школа же летом закрыта? – удивилась девочка.
– У меня есть другая работа. Я перевожу книжки с английского.
– Вы… переводите книги? Какие? – вдруг вмешался Егорычев.
Это было неожиданно, Оксана не успела взять себя в руки и направила на него сильнейший импульс гнева, возмущения, в общем, всего, что этот самоуверенный тип заслуживал:
– Какое вам дело…
Присутствие ребёнка не позволило ей закончить фразу, но Егорычев, наверное, всё-таки что-то понял. Он попятился со словами:
– Простите меня, Оксана. Я не имел в виду ничего такого…
Взгляд у него при этом был вполне человеческий, но Оксана этого уже не видела. Она торопилась домой, еле сдерживая рыдания…
Дома Оксану ждал голодный кот, пришлось срочно бежать в магазин за кошачьей едой: пожалеть себя и порыдать всласть не удалось.
Вечером она рассказала обо всём Санни, осыпая его обвинениями. Ведь это он познакомил свою хозяйку с наглым типом, принимающим её за девушку лёгкого поведения. И тут ей пришло в голову другое объяснение: может, Егорычев хотел нанять Оксану на время поездки гувернанткой для Леночки? Она знала, что богатые так частенько делают, чтобы дети не мешали отдыхать. Учителя как раз на эту должность хорошо подходят. Егорычев, правда, на богатого не очень похож, но ведь ему одному с ребёнком в самом деле ехать тяжело. Нет, поступать в услужение к Егорычеву Оксана вовсе не собиралась, но такое объяснение его слов как-то примиряло её с действительностью, возвращало самоуважение.
Заснула она быстро, сказался день, проведённый на свежем воздухе. А снилась ей родная бабушка с иголкой в руках и колготками, натянутыми на старую электрическую лампочку.
Бабушка учила маленькую Оксанку штопать, а потом вдруг превратилась в Егорычева, сосредоточенно тыкающего иголкой в рваные колготки…
Помог ли лечебный дар Санни, растянувшегося прямо на подушке хозяйки, или что другое, но проснулась Оксана в отличном настроении, почти забыв, чем закончилась в общем-то приятная прогулка в парке…
Прошло несколько дней. Совсем забыть происшедшее Оксане всё-таки не удавалось. Чтобы отвлечься, она провела генеральную уборку в квартире и предприняла очередную попытку заняться переводами. Санни, недовольный новыми, отвратительными для тонкого кошачьего нюха запахами в ЕГО квартире, методично обошёл её, потёрся обо все выступающие предметы. Повалявшись на диване и кресле, оставил на них клочья шерсти, и с чувством выполненного долга уселся возле ноутбука, наблюдая за пальцами, бегающими по клавиатуре.
Оксана в самом деле увлекалась переводом детских книжек с английского. Результаты своего творчества она выкладывала под псевдонимом на одном из литературных порталов.
Отзывы читателей были благосклонными, иногда даже восторженными. О большем она и не мечтала… хотя… нет, пожалуй, мечтала: бросить работу в школе и заняться только переводами. Но ведь для этого нужно было начать действовать: подняться с кресла, куда-то идти, демонстрировать кому-то свои знания и умения… Нет уж, лучше жить и работать, как привыкла.
День был жаркий. Вскоре Санни разлёгся кверху брюхом возле ноутбука и задремал. Внезапно его уши задвигались, он насторожился, соскочил со стола и бросился на балкон. Окно на балконе было распахнуто, и кот в таких случаях прямо с пола взлетал на край окна, отталкивался от него и попадал на ствол росшего рядом дерева, а оттуда в два прыжка оказывался на земле. Оксана каждый раз восхищалась ловкостью и грациозностью своего любимца. Но куда он так рванул? Оксана в недоумении стояла на балконе. Кота не было видно, зато донеслось щебетанье Леночки, и во двор вошла живописная группа: Леночка в футболке с нарисованным рыжим котом, Егорычев с рыжим Санни на плече и… Оксанин отец Сергей Иванович.
«Они знакомы? Это часть плана по поиску жениха для меня?» – Оксана аж задохнулась от стыда, унижения и обиды. Она и не вспомнила в этот момент, что познакомил-то её с Егорычевым кот Санни. Вряд ли кот и Сергей Иванович сговорились!
– Дочка, я принёс твой зонтик, ты забыла его у нас. А мы с принцессой идём гулять. Пойдёшь с нами?
– Ой, Оксана Сергеевна, пойдёмте! – запрыгала Леночка. – Мы и хлебушка взяли – уток кормить.
Егорычев молча улыбался Оксане, поглаживая кота. Это была хамская ухмылка победителя, по крайней мере, так её восприняла разозлённая Оксана.
«Он издевается надо мной! И отца в союзники взял. Но как отец, умный, тонкий, повёлся на это? И откуда они знают друг друга?» – не могла она успокоиться.
– Сергей Иванович, я уже опаздываю. Вечером заберу Леночку. Держи сокровище! – протянул Егорычев кота дочери и быстро ушёл.
Отец передал Оксане зонтик и пакет со свежими домашними пирожками.
– Приходи вечером к нам. Мама нажарит любимых Леночкиных сырников с изюмом.
А выходя с девочкой со двора, добил Оксану окончательно:
– До чего здорово получилось, а? Сколько ты отказывалась знакомиться с Лёкой, а кот вас познакомил!
«Ну всё, теперь весь дом будет знать, что кот помогает мне в поисках мужа. Позор-то какой! Так этот Алексей и есть Лёка?! – дошло до неё. – А как же «дурища», его жена, которая его… бросила? Леночка же сказала, что мама в командировке!»
– Зачем мне всё это?! – почти закричала Оксана, прижимая к себе вернувшегося с улицы Санни.
– М-м-рр! – сердито ответил кот, выпуская когти.
– Ой, прости, мой хороший! – Оксана поняла, что чуть не раздавила любимого зверя. – Просто всё так странно. Все что-то недоговаривают, что-то скрывают…
За компьютер она больше не села. А поздно вечером позвонила отцу:
– Ну, и что всё это значит?
– Это ты об чём, дочка? – раздался весёлый голос Сергея Ивановича.
– Ты сам знаешь «об чём»! Я про Лёку-Алексея! Это что – заговор против меня? Ты откуда его знаешь? Только, прошу тебя, говори серьёзно, без хохмочек твоих любимых!
– Серьёзно? Хорошо! Только не злись и не бросай трубку! Лёка, так он сам себя в детстве называл, мне как сын, и ты, между прочим, сама уже много лет его знаешь. Попытайся вспомнить: он когда-то по моей просьбе помогал тебе переезжать на эту квартиру, покупать мебель, потом приходил чинить сантехнику, исправлял неполадки с электричеством. Да только, признайся, ты даже не заметила, кто всё это для тебя делал. Когда я сказал, что с тобой хочет познакомиться хороший парень из моей мастерской, ты фыркнула, мол, «работяги» тебя не интересуют. А я ведь специально посылал его к тебе, надеялся, что разглядишь человека под рабочей спецовкой. Да только глядеть-то надо сердцем, а оно у тебя слепое и глухое, а самомнения, извини, воз и маленькая тележка! А ты знаешь, что Лёка учился заочно в аспирантуре, что английский знает не хуже, чем ты?..
Отец ничего не сочинял, всё так и было: и её слова про «работяг», и помощники из его автомастерской. Всё в её квартире, требующее приложения мужских рук, выполняли какие-то мужики, которых она воспринимала как обслуживающий персонал. На лица даже не смотрела. Один из них попросил у неё какую-то книгу, она же в ответ… доступно объяснила ему, для чего существуют библиотеки. Может, это и был Лёка-Алексей?
– Он и женился-то, когда окончательно понял, что до тебя ему не достучаться. Девка красивая была, ничего не скажешь, Леночка на неё похожа. Да только уж очень деньги любила, бросила Лёку с больным ребёнком, прикарманила семейные накопления, вот и пришлось парню отказаться от учёбы, уйти с завода, с инженерной должности ко мне. У меня и зарплаты повыше и график работы посвободней. Леночка до сих пор не знает, ждёт маму из командировки…
Сергей Иванович говорил ещё что-то, но Оксана уже не слушала. Огромный кусок жизни прошёл мимо неё незамеченным. Она училась, работала, стремилась к совершенству и никого, кроме себя, вокруг не видела и не слышала.
Ночью она почти не спала, даже верный Санни не помог. Память издевательски подсказывала эпизоды из её жизни, о которых отец и не знал, но они прекрасно подтверждали его слова. Но почему только теперь он раскрыл дочери глаза на её неприглядную сущность?! Да нет, вспомнила Оксана, всю жизнь родители ей внушали, что к другим надо относиться так, как хочешь, чтобы относились к тебе. Но разве ж она слушала? Слишком высокого мнения о себе была.
Вопрос «кто виноват?» она решила опустить, а вот «что делать?» – это конечно было интересно и жизненно важно, но… беспросветно. Ну, вот как могло получиться, что много лет её любил мужчина, в общем-то вполне заслуживающий её внимания, а она даже не снизошла до знакомства с ним?!
Оксану охватила апатия: ни творчеством, ни хозяйством заниматься не хотелось. На второй, а может, третий или четвёртый день такого состояния, когда необходимые для жизни действия выполняются чисто механически, ей на глаза попалась мисочка Санни, и она поняла, что кота уже давно нет дома. Это стало дополнительным ударом: даже любимый зверь предал! Но это же привело Оксану в чувство. «Надо жить дальше!» – решила она и принялась за генеральную уборку, удивляясь, сколько кошачьей шерсти собралось на кресле и диване.
А вскоре и Санни пожаловал. Но вёл он себя необычно. Не стал ни есть, ни спать, а громко мяукал и вертелся на одном месте. Оксана встревожилась: он хочет ей что-то сказать? Что-то болит? Кот спрыгивал с балкона на любимое дерево, возвращался обратно на балкон, опять прыгал наружу, пока Оксана не сообразила, что он зовёт её куда-то идти.
Когда кот свернул в соседний двор, у Оксаны чуть сердце не выскочило: она догадалась, что у Егорычевых что-то случилось…
Дверь открыла Леночка.
– А папа на работе, – удивлённо, но радостно сказала девочка.
– Меня Санни привёл. Я испугалась, что у вас какая-то беда приключилась, – объяснила Оксана.
– А, поняла, – засмеялась девочка. – Я гуляла во дворе и ободрала коленку. Санни пытался ссадину облизать, а потом убежал. Это он, оказывается, за помощью побежал.
– Ну-ка, ну-ка, покажи. А аптечка у вас есть?
После манипуляций с коленкой Леночка предложила выпить чаю. И она заварила настоящий чай!
– Это папа меня научил. Он не признаёт чайные пакетики. А ещё я умею жарить яичницу, – похвасталась девочка и, немного помолчав, грустно добавила:
– Что же делать? Приходится, раз мама нас бросила…
– Ты знаешь?! – не удержалась Оксана.
– Нечаянно подслушала, когда папа с дедушкой Сергеем говорили. Она не приехала прошлым летом, потому что у неё родился малыш. Новый мамин муж очень богатый, и она не хочет, чтобы он узнал обо мне… Только папе не говорите, что я знаю, а то он расстроится.
«Вот это настоящая беда, – думала Оксана, обнимая девочку. – А мои горести из-за потерянных лет – тьфу! Забыть и жить дальше! Только по-настоящему – среди живых людей!»
Перед вернувшимся с работы Егорычевым предстала неожиданная картина: Леночка и Оксана, сидя на диване, занимаются английским, Санни блаженствует, растянувшись на их коленях, время от времени недовольно отпихивая учебник, когда он невзначай опускается на мохнатый рыжий бок. На ногах Оксаны Алексей заметил свои тапочки, и выглядела она… как-то по-домашнему.
– Папа, папа, – Леночка с котом на руках вскочила с дивана и подбежала к отцу. – Оксана Сергеевна согласилась поехать с нами на море! Я ей рассказала про тётю Любу и её противных мальчишек…
– К…как? – растерялся Егорычев. Он молча засуетился, снимая мокрую куртку, раскрывая зонт для просушки, и Оксане стало не по себе от этого затянувшегося молчания.
– Ну, папа, – не выдержала Леночка. – Что ты молчишь? Ты не рад? Ты же сам говорил…
– Всё не так просто, Леночка, – пробормотал Егорычев, не глядя на Оксану.
– Я, пожалуй, пойду. Ленуся, будут вопросы по английскому, звони!
Оксана выбежала на улицу. Дождь лил как из ведра, и это было кстати: никто не видел её слёз. Опять она попала в глупую ситуацию. Наслушалась отца, поверила в особое отношение к ней Егорычева. Может, когда-то так и было, но известно, что нельзя ступить дважды в одну реку.
Дома Оксану уже ждал Санни, мокрый насквозь, как и хозяйка. Пришлось сушить его феном, а самой встать под горячий душ. Оксана ещё и ещё мысленно возвращалась к реакции Алексея на слова дочери. Опять она подставилась. Согласилась ехать с ними на море. Какой стыд! А ему это не надо, просто не решился сказать об этом вслух.
А самое ужасное во всей этой истории, что Оксана… кажется… влюбилась в этого человека. Как безмозглая девчонка! Что она о себе возомнила?! Обычная, никому не нужная старая дева!
«Всё, хватит мечтать о несбыточном. Жила одна и дальше проживу!» – решила к ночи Оксана и добавила, обращаясь к коту:
– Тем более, что теперь у меня есть ты, моё солнышко! Ты ведь меня не бросишь?
И в этот момент раздался звонок в дверь.
– Оксана, откройте, надо поговорить! – услышала она громкий голос Егорычева.
– Уже поздно, я ложусь спать. И нам не о чем говорить…
– Откройте! Леночка весь вечер плачет! – ещё громче сказал Егорычев.
– Тише, тише! Соседей разбудите! – испугалась Оксана и открыла дверь.
Он влетел и занял собой почти всю прихожую. Оксана ощутила такую притягательную энергию, исходящую от этого мужчины, что отпрянула назад, опасаясь не справиться с собой.
– Оксана, я дурак. Я хотел, как лучше – для Леночки, для меня, для тебя. Да только сам всё запутал. Оказывается, дочка знала, что её мать не вернётся, и ты знала… А я вертелся, как уж на сковородке… Оксана, я люблю тебя и предлагаю руку и сердце! – и он протянул вытащенный откуда-то из-под куртки немного помятый букет.
Через несколько дней после возвращения с моря Оксана и Алексей в сопровождении Леночки и вымытого, причёсанного, с галстуком-бабочкой Санни отправились в ЗАГС. Увы! – кота в ЗАГС не пустили, несмотря на уверения молодых, что своим счастьем они обязаны этому хвостатому.
Впрочем, фотографу эта история так понравилась, что он сделал множество снимков молодожёнов с котом на ступеньках ЗАГСа. Одну из фотографий вставили в рамку и повесили в гостиной. У кота на этом фото настолько умный взгляд, что споры в семье не прекращаются до сих пор: волей случая кот соединил Оксану и Алексея или вполне сознательно. А что, если он и вправду вступил в сговор с отцом Оксаны?!
Автор: Наталья Винярская
