― Алло, алло, здравствуйте, мне нужен телохранитель, я туда попала?! ― противно и очень громко кричала в динамике женщина. Судя по голосу — постпенсионного возраста.
Федя лежал на боку точно выброшенный на сушу кит и тяжело дышал. Китам обычно тяжело дышать из-за надводного воздуха, Феде было тяжело дышать от килограмма пельменей, которые он съел за завтраком.
Бывший телохранитель стремительно терял форму и всякое самоуважение, посвящая всё время дивану и сериалам об американских коллегах. До пенсии ему, конечно, было далеко, но клиенты хотели прятаться за спинами двадцатилетних поджарых амбалов, которые быстро бегали, высоко прыгали, мало думали, могли одной рукой поднять бетонный блок и загородить им тело клиента, а второй — метать пули прямо так, без пистолета, одной лишь своей силищей.
Получить пулю, кстати, телохранителям не полагалось — они должны были поймать её зубами и подмышками. Федя мог проделать такое до сих пор и, если на словах ему верили, то дате рождения в паспорте и мешкам под глазами ― нет. Его списали как старый трактор и от безнадеги он решил выложить резюме на сайте по поиску работы.
― Алло, вы меня слышите?! Алло, меня зовут Зоя Андреевна, мне нужен телохранитель! ― повторила старушка и Федя рефлекторно протёр лицо, словно его оплевали прямо через телефон.
― Может вы имеете в виду «телохранитель»? ― без намёка на юмор спросил мужчина, чувствуя, что такой клиент может не пережить даже этот разговор. А мёртвый клиент для телохранителя — пятно на репутации.
― Нет! Я правильно сказала: телохранитель. Это Вы? Алло!
― Да, я, ― ответил мужчина и повернулся на другой бок.
― Очень хорошо, я Вас нанимаю, приходите завтра, Ваш рабочий день начинается в пять утра.
― А почему так рано? ― Федя не видел утро уже несколько лет. Он забыл, что такое рассвет. Так его надрессировали чиновники и бизнесмены, которые любили поспать до обеда.
― У меня очень плотный график, ― серьёзно ответила женщина и, пробубнив адрес, скинула вызов.
Федя приободрился. Наклёвывалась халтурная работёнка. Пока его коллеги рискуют жизнью, спасая всяких бездушных богачей, он будет спокойно разгуливать по улицам в компании безобидной старушки, которой, судя по всему, просто одиноко. Должно быть ей оставил состояние покойный муж и ей теперь страшно жить с такими деньгами одной. Но ничего, Федя готов выслушивать скучные истории и пить чай с блинами, если понадобится, лишь бы платили.
Прибыв по указанному адресу в назначенное время, Фёдор слегка приуныл, увидев нужный номер на старом панельном доме.
«Ну ничего, возможно в квартире евроремонт и навороченная техника», ― успокаивал он себя, набирая нужную квартиру на домофоне.
В динамике очень неожиданно и грозно раздалось:
― Чего?!
Фёдор аж дернулся, за что сам себе сделал замечание: «непрофессионально».
― Это Фёдор.
― В смысле — дядя?
― В смысле — телохранитель.
― За вами был «хвост»?!
Мужчина посмотрел по сторонам.
― Вы про собак?
― Я про Любку, но Вы правы, она — та ещё сука.
― Вроде нет.
― Проходите.
Домофон пиликнул, и Фёдор, наконец, смог попасть вовнутрь.
В квартире Федя ещё больше приуныл, осознав, что самым навороченным и европейским там были только розетки. Всё остальное пахло умеренной бедностью и навязчивой педантичностью.
― А у Вас точно есть деньги? ― не скрывая скепсиса, спросил Федя.
― У меня есть трёхкомнатная квартира в центральном районе, я готова сейчас завещать её Вам, главное, не дайте мне потом умереть.
― Вы же понимаете, как нелепо это звучит?
Сказав это, Федя прикусил язык.
― Ха, думаете, что если мне восемьдесят, то я выжила из ума? ― Зоя Андреевна явно была не в себе, но что-то в её словах пугало своей уверенностью.
― Мы составим договор, в котором укажем, что Вы станете владельцем квартиры только в том случае, если я доживу минимум до восьмидесяти пяти.
Федя сглотнул слюну — ставки были слишком высоки и заманчивы. С одной стороны — работа круглые сутки в паре с обезумевшей старухой, с другой ― трёшка в центральном районе города. За такую квартиру ипотеку бы он платил лет двадцать.
― Хорошо.
Договор был составлен заранее, Фёдор прочитал и поставил подпись.
Свою копию старушка передала соседке, которая, на удивление, тоже не спала.
― Ну что ж, не будем тратить драгоценное время, поедем за покупками, ― улыбалась Зоя Андреевна.
― За покупками? Так ведь время половина шестого утра, всё закрыто, ― удивился Федя такой прыти.
― Ничего страшного, ехать в другой конец города — как раз к открытию будем.
Фёдор пожал плечами и проследовал за своей работодательницей.
Когда они подошли к остановке, то мужчина удивился количеству пенсионеров на один квадратный метр. Их было целое войско, все выглядели бодро и явно куда-то спешили.
― Нужно занять место, мне нельзя долго стоять на ногах ― давление, ― дала первое указание Зоя Андреевна.
― Понял, ― ответил Федя, не понимая сложности этой операции.
Троллейбус подъехал через пять минут. Всё было спокойно и тихо до той самой минуты, пока двери его не открылись. Толпа некогда милых и тихих старичков в момент превратилась в озлобленную, вооруженную авоськами, палочками, костылями и вставными челюстями, мясорубку.
Люди толкались, кричали, дрались и в приказном тоне взывали к совести друг друга. Когда Федя попытался разнять двух срывающих друг на друга голос женщин, боровшихся за место у окна, его пристыдили так, что он почувствовал себя виновником всех бед на свете. Федя попытался занять одно из двух свободных мест, прыгнув на него, и тут же получил в висок сумкой с невероятно острыми углами.
― За что? ― спросил телохранитель миниатюрную старушку в горошковом платье, и его словарный запас мгновенно пополнился изысканной руганью на несколько десятков слов. Сумка встала на свободное место — рядом с её хозяйкой.
Зою Андреевну пришлось держать на руках — на зависть всем остальным пассажиркам. Когда Федя чувствовал, что руки его вот-вот отсохнут, он ставил клиентку на ноги и ту моментально начинало укачивать. Женщина театрально изображала обморок, и Фёдор снова поднимал её над землей. Так продолжалось полтора часа. Ни один из пассажиров не поднялся вплоть до конечной остановки.
Когда двери распахнулись, Федя почувствовал сильный запах хлеба.
Они прибыли к местному хлебокомбинату, при котором был магазин, где Зоя Андреевна взяла половинку чёрного и батон. Примерно такие же наборы были и у других стариков.
― Зачем мы ехали за хлебом через весь город? ― искренне недоумевал Федя.
― Здесь он свежий и на три рубля дешевле, ― Зоя Андреевна говорила так, словно это невероятно очевидные вещи.
― Теперь в поликлинику.
На этот раз, когда троллейбус остановился, телохранитель встал в дверях, перегородив собой вход.
― Стоять, не двигаться, иначе я вас всех тут…! ― пытался он взять ситуацию под контроль. ― Проходите по одному, пожалуйста!
Руки, ноги, плечи и мозг телохранителя начали принимать удары.
Женщины щипались и больно лягали клюшками, старики угрожали расправой и называли щенком, Федя чувствовал, что если бы не спецподготовка, он бы не выдержал и тридцати секунд, но он был профи и уже через минуту все пассажиры, включая Зою Андреевну, заняли свои места, не устроив внутри транспорта побоища.
Когда троллейбус остановился на нужной остановке, толпа быстро перетекла из салона в фойе поликлиники, где смешалась с теми, кто уже был внутри, и сконцентрировалась у одного-единственного окна регистратуры.
Очередь не имела конца, превратившись в один сплошной вибрирующий улей. Шум от неумолкающих голосов стоял такой, что штукатурка отваливалась от стен.
― Мне срочно нужно к доктору, я боюсь, что не доживу пока наша очередь настанет, ― стонала Зоя Андреевна.
Федя кивнул.
― Человеку плохо! Пропустите! ― телохранитель шёл вперед, словно танк, прокладывая путь через кишащую опасностями топь. Зоя Андреевна шла за его могучей спиной.
― Здесь всем плохо! ― наткнулся он на живую преграду у самого окна, вооружённую перцовым баллончиком.
― Она при смерти! ― взывал мужчина к совести.
― Я — тоже, вы что, особенные?! ― верещала женщина и уже начала надавливать на кнопку своего оружия.
― Ладно-ладно, успокойтесь, ― Федя знал, что лучше не лезть на рожон — на кону безопасность клиента и всей очереди.
― То-то же, ― хмыкнула женщина и попросила талончик к окулисту.
Как только одна «умирающая» отошла от окна, к нему подошла вторая. Зоя Андреевна поднялась на цыпочках и жалобно спросила: «Скажите, а мои анализы не готовы?».
― Спросите в кабинете терапевта, без очереди, ― ответила угрюмая женщина по ту сторону окна и повесила табличку с надписью: «технический перерыв».
Терапевт принимал тремя этажами выше, а так как лифт был сломан, Федя нёс клиентку на руках — на зависть остальным пациенткам.
На третьем этаже очередь была ещё больше.
Федя было ринулся к кабинету, но тут же получил отпор. В воздухе снова замаячил баллончик.
― Мне только спросить, ― вежливо сказал он и тут же пожалел об этом. Гвалт поднялся такой, что задрожали перекрытия.
Волнения грозились перерасти в массовые беспорядки со всеми вытекающими. Федя решил не рисковать и применить военную хитрость. Он подкупил в этих волнах людского безумия проплывающего мимо физиотерапевта, и уже через минуту у Зои Андреевны на руках были анализы и рецепт от врача.
Пришлось ехать в аптеку, которая, как и предполагалось, находилась в другой части города.
― Сначала Вы! ― протянула Зоя Андреевна таблетку телохранителю.
― Зачем?!
― Вдруг это отрава, я должна быть уверена!
― Но это же лекарство!
― По телевизору говорят, что в каждой аптеке есть небольшой процент опасного контрафакта.
Спорить было бесполезно. Федя выпил таблетку от изжоги, втёр мазь от варикоза и закапал ушные капли.
― Видите, живой.
― Такому кабану нужна двойная порция!
Федя тяжело вздохнул и повторил операцию.
Следующим пунктом был вещевой рынок. Там Зое Андреевне угрожала реальная опасность. Женщина чувствовала себя весьма уверенно в компании телохранителя и расщедрилась на комментарии. Каждый отдел с одеждой был опущен женщиной ниже плинтуса, а продавцы посланы дальше видимых границ. Число возможных Раскольниковых росло с невероятной скоростью, и если бы не суровый вид Феди, Зоя Андреевна вряд ли бы купила свою заколку и вышла с рынка такой же жизнерадостной и невредимой.
Последним испытанием была встреча с небезызвестной Любкой.
Конфликт между женщинами был древним и острым. Он уходил корнями в те времена, когда женщины были ещё студентками. Одна из них на городских танцах увела кавалера у другой. Никто не помнил, чей был кавалер изначально, да и сам он помер за границей сорок лет назад, но обиды были живы и разгорались с каждым годом всё сильней.
― Обзавелась сторожевым псом? ― раздался скрипучий старческий голос, когда Федя с клиенткой подходили к подъезду.
― Не твоё собачье дело! ― парировала Зоя Андреевна.
― А ты любишь, когда рядом с тобой чужие кобели носятся!
Федя молчал. Вся эта собачья перепалка его жутко раздражала.
Ругань набирала обороты. Мат стоял такой, что даже строители в соседнем дворе начали ровнее класть асфальт.
― Федя, пристрели её! ― скомандовала Зоя Андреевна.
― Но я безоружен!
― Тогда придуши!
― Не могу, меня посадят, ― разводил он руками.
― У меня зять в прокуратуре воду в кулере меняет, договоримся!
― Не слушай её, Феденька, зять её только за рулём сидит, прокуратуру лишь из окна видел. Давай лучше я тебя к себе устрою, у меня дача за городом есть, я её на тебя перепишу вместе с квартирой, если будешь меня охранять, ― соблазняла Любка перспективами.
― Ага! Опять за старое! Курва! ― в руке Зои Андреевной блеснула та самая заколка.
Любка выудила откуда-то вилку.
Женщины были настроены весьма решительно.
Феде пришлось применить все свои навыки, чтобы остановить кровопролитие и растащить старушек по домам.
― Ну как тебе первый день? ― поинтересовалась Зоя Андреевна, разливая чай в кружки. ― Понимаю, с нами, стариками, скучно, но зато без лишнего риска.
Федя держал кружку дрожащими руками. Горячий чай расплёскивался прямо на его ноги и жутко обжигал.
― Скажите, вот так каждый день будет?
― Нет, конечно. В выходные поедем на дачу. Там свежий воздух, ягоды, а ещё председатель — ворюга и эта падлюка Нинка, что из моей бочки постоянно воду берёт, а так тишь да гладь.
Через пять долгих лет Федя отпросился у Зои Андреевны в отпуск. Он улетел повоевать в горячую точку, расслабиться и проветрить мозги. Он хотел остаться, но война имеет свойства заканчиваться, а вот Зоя Андреевна, казалось, собиралась жить вечно.
Автор: Александр Райн
