Преамбула. Для тех, кто не знает – ежи пребольно кусаются. Если их достать очень сильно (судите сами – они ж и крысу, и змею задавить могут, что твой мангуст). Особенно весной, когда из спячки выходят – злые, что ли, спросонья? А кто с утра добрый-то?..
В прошлом году дело было. Аккурат в мае, числа 25-го. Точнее не помню. Мужик вечерком приехал на дачу. Пятница. Вечер. На даче жена, теща, дочка пяти лет. Они компанией отужинали, мужик изрядно принял на грудь; в пятницу, с женой да тещей – чего нет-то, имеет законное право.
Засиделись они часов до 12 ночи. Чай там, то-се... Мужик пошел в огород «до ветру». А там ежик. Здоровый. Ну, мужик пьяный-то пьяный, но с ежом справился, заломал зверюшку. Думает, утром дочке покажу, пусть дите порадуется. Только вот незадача – пока он ежа скручивал, тот, сопротивляясь аресту, прокусил ему руку – мякоть ладони, да в двух местах.
Приносит мужик заарестованного ежа на террасу, кровь смывает, а теща ему и говорит: «Ты дурак. Ежи бешенство переносят. Так что хана...» Мужик, понятно, в ужасе. А что делать? Надо в больницу, уколы там, то-се. А он же датый, и прилично. За руль сесть не может. Электрички уже не ходят. Полные, короче, вилы. Ему плохо и страшно. Еж, уроненный на пол, ругается под диваном. Жена в ужасе. Теща тоже ругается, как еж...
Положили его спать. Утром, с жестокого бодуна, едет мужик первой электричкой в Москву (за руль он сесть так и не в состоянии). В сумке арестованный еж. Теща сказала, что его надо в больницу, делать какой-то анализ мозговых оболочек. Ну, ей виднее. Мужику плохо и страшно, он понимает, что промедление смерти подобно.
Приехав домой, он с порога звонит в неотложку (время около 6 утра). И как вы думаете, что ему отвечает оператор после того, как слышит: «Приезжайте, меня покусал бешеный еж...». Угадайте с трех раз... Мужик, совсем скиснув и выждав какое-то время, звонит опять, но аккуратно врет, что плохо с сердцем – беситься-то не хочется, в больницу хочется!
(Тут надо сделать лирическое отступление. Дело в том, что с подобной фигней надо обращаться в травму, там же и вакцинируют; у них и сводки есть, где бешенство по области, где энцефалит и прочие радости Подмосковья; работают они — кто не в курсе — круглосуточно.)
В общем, приехала бригада. Он им с порога про ежа, про бешенство, сумку сует... А еж в сумке, соответственно, гадит всеми доступными способами. Повторять, что они ему сказали? А, все одно цензура не пропустит...
Короче, став беднее на 500 рублей (ложный же вызов!), жертва подмосковной фауны оказалась в травмопункте. Там заспанный дежурный доктор среагировал на похмельного мена с вонючей сумкой и на ужасы про злого ежика адекватно — пригрозил милицией и сказал: гражданин, мол, подите к черту, по месту прописки в ваш травмопункт. Мужик-то жил у жены, а прописан был в другом месте; пошел, естественно, в ближайшую «травму»...
Несчастный ежеборец, охренев в конец от похмельных страданий и ощущения скорого бешенства, несется по месту прописки...
Ворвавшись в травмопункт, с порога орет про ежей, про бешенство, поносит отечественную медицину и травматологию в частности...
(Еще одно лирическое отступление — надо знать Валентину, старшую сестру, которая в тот день в ночь дежурила: фейсик озверевшей крысы, волосенки консистенции старой пакли, оруча и склочна до безобразия.)
И разговор у них примерно такой (на весь травмопункт и прилегающие окрестности):
— Еж... Бешенство... Сколько можно?!
— Подите прочь, пьяный мужчина... Охрана! Милиция! Мать-мать-мать... Какой, на хрен, еж?
— Да вот этот!
Мужик швыряет сумку чуть не ей на колени, рвет молнию и тычет в ежа пальцем. Еж, осатанев в сумке, не будь дурак, цапает мужика за палец. Мужик орет, дергает конечностью, еж вместе с сумкой летит на пол и со всех ног чешет куда-то в больничные дебри. В общем, второй тур марлезонского балета.
На вопли Вали входит заспанный дежурный хирург (ему меняться скоро, он под утро вмазал и прилег – нормально, все мы человеки...). Валентина орет, мужик орет, мимо него чешет еж, воняет – господи не могу. Он слегка не врубается, потом берет мужика (я этого врача тоже знаю – дядя под два метра, бородатый, но добрый, лицо очень располагает, хороший специалист и вообще...) и говорит: «Так, пойдем ко мне. Все по порядку».
Жертва ежиного произвола, встретив сочувственное к себе отношение, рассказывает. Эмоционально, но по порядку. Врач пытается не ржать. Потом поднимает бумаги.
— Нет, — говорит, — у вас в районе никакого бешенства, и не было со времен татаро-монгольского нашествия. Так что спи спокойно, дорогой товарищ, не взбесишься. Ну, столбнячок мы тебе уколем, от греха подальше (в смысле, прививку от столбняка; так положено). А ежа-то ты на кой ляд принес?
— Ну, как же — надо ж анализ мозговых оболочек делать...
— Кто тебе это сказал?!
— Теща!
Врачу совсем плохо стало. Ржет в голос.
— Это теще твоей анализ мозговых оболочек нужен! Эти исследования уже лет двадцать не делают! Забери животное и отвези где взял, не мучь колючего.
Счастливый мэн берет сумку, куда усилиями медперсонала и охранника водворен злючий еж, и, уколотый и перебинтованный, ловит тачку до вокзала. Таксер, дядька общительный, сразу: что да как?
— А вот так – еж покусал.
— Да не свисти, они не кусаются.
— Еще как!
— Блин, ни фига! Покажи зверя.
— Да вот, в сумке. Только ты осторожнее.
— Да ладно.
И тянется к ежу пальцами. Еж не промахивается...
Дальше рассказывать, нет? Когда матерящийся таксист влетел в травмопункт, проклиная ежа, его мать и намекая на интим в извращенной форме с этой ежиной мамой... Сказать, что у дежурной смены, включая охранника, началась истерика – значит, ничего не сказать...
Берегите ежиков – ведь они хорошие.
