Я — неисправимая кофеманка. И вот опять, в перерыв между парами, бегу к кофейному киоску. И то дело — февральским мерзоветренным днём кофе отлично бодрит. Боковым зрением обратила внимание на двух подростков, пинающих друг другу то ли шапку, то ли варежку.
«Вот кому делать нечего. Ни на пары спешить не надо, ни на работу», отворачиваясь, подумала я. И тут варежка пискнула! Я обернулась и напряглась — да это не варежка! Щенок или котенок!
— Так ребят, стопэ!
Не могу видеть, как обижают животных, да ещё и мелких.
— Вы тут чего животину мучаете?
— Ой, тётя, иди куда шла — отвечает один поганец и заливается смехом. Второй его поддержал хихиканьем. Надо думать, я им не противник — больно мелкая ростом. Но меня уже накрыло.
Догоняю, разворачиваю одного:
— Зачем пинаешь!? А если тебя так?
— Кто, ты, что ли? — не церемонясь, ощутимый толчок в плечо.
На улице день, центральная улица города, люди идут-спешат по своим делам, а у этих гаденышей развлечение, до которого никому нет дела. Кроме такой дуры, как я. Да и у меня на лбу не написано, что росла с мальчишками, учусь с мальчишками, а берцы не для красоты ношу.
Первый удар в ухо, от которого слетела шапка, я получила от того, что помельче. И тут же перестала деликатничать. Обидчик опрокинулся с воем — да, берцы, — от второго хорошо под дых получила я.
Нет, я не герой. И даже не берусь прогнозировать, чем бы это закончилось, если б не дородный мужик, с криком кинувшийся мне на помощь. Пацаньё разбежалось, мужик помог мне подняться, поднял сумку, шапку... Тут из сугроба заскулила «варежка» — при ближайшем рассмотрении — щенок йорика. Как? Зачем? Вопросов было больше, чем ответов.
Щенка я пронесла в учебный корпус под курткой. Вымыла в туалете, завернула в кофту. Вокруг меня в коридоре сгрудились студенты. И знаете, господа, что меня поразило? Их фразы:
«Ааа, я видел, его пинали»
«Так это его пинали»
«Ты смотри, породистый, а я думала, уличного били»
« Ой, а можно я его домой заберу?»
Нет. Нельзя. Уйдите. Мне плохо и больно, болит туловище и скула, а ещё щенка нужно срочно в ветеринарку.
...
— Глисты, перелом хвоста в нескольких местах, воспаление слизистой, не клеймен. Навскидку, месяца 2, маленький совсем. Чей он?
— Мой. Уже мой. Чем лечить?
...
Маленькую варежку назвали Пиратом. Он всего на месяц младше моего пёселя. Маленький, отважный щенок.
— Зачем ты его оставила? Ты же не любишь мелких собак?
— Не люблю. Но этот — мой.
Что такое йорк, растущий бок о бок с черным терьером, лайкой и котом? Через день он перестал прятаться под диваном. Через неделю спал под мышкой у «старшего брата» — черного терьера. Через месяц он возглавил нашу хвостатую стаю, окончательно превратив её в ОПГ. Со вкусом и выдумкой шкодничает, ныкает под диваном (у него, как у любого пирата, своя Тортуга) тапки, ножницы и расчёски. Прыгает с пола на спинку дивана, а с неё снова на пол. Только по деревьям не лазает.
Знаете, я не люблю маленьких собак. Но Пират — это большой бесстрашный пёс, случайно оказавшийся в маленьком тельце «варежки».
Автор: Wee Sparrow
