Восемь лет все шло замечательно, а на девятом году Надиного мужа стало раздражать все, а больше всего – сама Надя.
Муж приходил домой поздно, ужинал, буркал неразборчиво, открывал ноутбук и до ночи резался в стрелялки. Если и смотрел на Надю, то с таким выражением лица, будто у него сплошной болючий кариес от макушки до пяток. И все чаще сухо сообщал, что сегодня переночует у мамы.
Однажды Надя не выдержала, позвонила свекрови:
— Медея Георгиевна, а Дима сейчас у вас?
На что Медуза Горгоновна сладчайшим голосом ответствовала:
— Хорошая жена, Наденька, всегда знает, где ее муж.
Надя даже купила книжку «Как удержать мужа», зачем-то начала объяснять кассирше, что, мол, для подруги. Девица глянула на нее с брезгливой жалостью.
Потом до Нади дошло, что с книжкой дело нечисто. Это ж сколько мужей надо удержать, чтоб набраться опыта для написания целой книги. И откуда берутся новые мужья, пригодные для удержания, ежели старые удержаны.
Полторы сотни страниц полезных советов, и про мужа должно тянуть в домашний уют, и про эротическое белье, и про интересоваться делами мужа. Надя даже освоила прежде не дававшееся ей дрожжевое тесто, но мужа в уют не потянуло. Наверно, надо было месить тесто в эротическом белье. Или заявиться в нем к свекрови, где, по легенде, обитает муж.
Попытка жить интересами мужа также потерпела крах: Надя с первого раза прошла в стрелялке уровень, через который муж неделю не мог пробиться. Что теплоты и сердечности отношениям не прибавило.
Надя пошла по магазинам за зимними сапогами, а вернулась с толстым щенком за те же деньги. Посмотрела на него и поняла, что всю жизнь мечтала иметь собаку. Не какую-нибудь там карманную тявкалку, а нормального человеческого пса.
Тетка, назвавшая себя заводчицей, сказала:
— Вы, девушка, в собаках разбираетесь? Нет, говорите? Ну так это золотистый ретривер.
А на Надин вопрос, мол, что это он не шибко золотистый, снисходительно пояснила:
— Вырастет — позолотеет, очень модная собака, породистый, папа-мама чемпионы, ой, красавец будет! И бумаги у меня все есть. Отдаю буквально даром.
И назвала цену.
У Нади с собой столько не было, но добрая заводчица согласилась на сколько было.
Должен же хоть кто-то радоваться твоему приходу. Сапоги не станут преданно заглядывать в глаза, вилять хвостом и приносить в зубах тапочки.
Муж, как раз в тот вечер пришвартовавшийся к семейному причалу, спросил:
— Что это такое?!
– Золотистый ретривер, породистый, — сказала Надя, — и недорого, вот и документы на него есть.
В документах щенок значился алапахским чистокровным бульдогом. Телефон заводчицы оказался телефоном строительно-монтажного управления, где на вопрос о ретриверах и бульдогах реагировали неприлично.
— У тебя глаза есть?! Где, ну скажи мне, в каком месте тут ретривер с бульдогом? Сколько отдала? Сколько?! Нет, ну чтоб так мозгов не иметь!
Щенку вопли мужа не понравились, и он грозно зарычал. Но вместо грозного рыка у него получилась обширная лужа.
— Господи, с кем я живу! – воззвал к потолку муж и вернулся к компьютеру. И вид у него был такой, как будто он не компьютерных монстров расстреливал, а Надю. С наслаждением.
Утром оказалось, что щенок быстро освоился. За ночь он прицельно уделал мужнины кроссовки и погрыз его же туфли.
Тут оно и рвануло.
Все в Наде ужасно и непереносимо: и лицо, и одежда, и душа, и мысли. И даже то, что она зарабатывает вдвое больше мужа. Чтоб его и этим унизить. И детей у нее нет.
— Димочка, ты же сам не хотел ребенка, — робко вставила Надя.
— Да потому что какие дети могут быть у идиотки?! Такие же дебилы, как и она сама! Да ты посмотри на себя – кто польстится на такую дуру!
Щенок послушал-послушал, а потом подковылял на толстых лапах к мужу и попытался тяпнуть его за щиколотку.
А у Нади от обиды за своих несуществующих детей перехватило горло, и она только смотрела, как муж бросает свои вещи в чемодан.
Тридцать лет. Жизни нет. Кончилась. Точка. Приехали.
Жить дальше смысла не было, но щенку этого не объяснишь. Вот он, с несчастным видом жует Надин носок, изображая собой бедного некормленного и неглаженного песика. Плевать ему на Надины страдания и суицидные мысли. Он хочет есть, пить и чтоб ему говорили, какой он замечательный, и чесали пузо.
Щенок Гор рос как на дрожжах, но на защитника, несмотря на баскервильский вид, не тянул. Хватательно-кусательный рефлекс у него не вырабатывался в принципе. В процессе выработки замещался ласкательно-облизывательным.
По вечерам Надя гуляла с ним допоздна. И догулялась. В декабре во дворах начали рыть какие-то ямы, шел снег пополам с дождем, все размокло, в одну из таких ям и свалился Гор. И заскулил жалобно. И Надя с испугу сиганула следом, хорошо хоть ноги не переломала. Яма оказалась вырытой на совесть, глубокой, со скользкими крутыми глинистыми краями, а времени на часах – почти полночь, и телефон забыт дома.
Сперва Наде было неудобно звать на помощь, но после нескольких безуспешных попыток выкарабкаться она заорала Помогите! во весь голос. В конце концов на крики к яме подошли два готических молодых человека, в тусклом фонарном свете выглядевших запредельно некрофильски. Все же заниматься жертвоприношениями и закапыванием могилы они не стали, а вызвали МЧС-ников и не ушли, дождались их, гогоча там наверху о чем-то своем, готическом. Первым вытащили Гора, который на радостях в рекордные сроки облизал всех присутствующих, включая готов. А затем Надю, которая так замерзла, что ей даже стыдно не было.
Сердитый главный спасатель сочно охарактеризовал безмозглую собаку, бестолковую Надю, бездельников в ЖЭСе и безруких землекопов. Правительству тоже досталось. Гор таких слов раньше не слышал, потому продолжал радостно скакать вокруг мужика, примериваясь лизнуть его в нос в полете. И добился своего, попутно расквасив мужику нос своей башкой.
В итоге, к часу ночи картина была следующей: мурзатый, но счастливый Гор, покрытая толстым слоем грязи дрожащая Надя, измазюканные Гором спасатели с готами и окровавленный командир.
— Вы бы, дама, хоть монстра своего воспитывали, — сказал пострадавший.
— Я воспитываю, только он, знаете, трудновоспитуемый.
— Во, прям как я, — сообщил один гот другому и, не удержавшись в образе, жизнерадостно заржал.
— Я вот в том подъезде живу, давайте вы зайдете умыться, — стуча зубами, предложила Надя.
— Иди-иди, — сказали спасатели командиру, — а то прям Ганнибал Лектор какой-то.
— Может, мне самой какую яму вырыть? Пока эти коммунальщики расчухаются, век в девках прокукуешь, – впоследствии говорила Надина подруга.
P.S. Дети у Нади не вундеркинды. Обычные смешные умные дети. И Сашка, и Лидочка. В первом классе нужно было рассказать о своей семье.
– Наш папа спасает мир! А наша мама работает компьютером! – заявил бойкий Сашка.
А тихоня Лидочка добавила:
— А наша собака умеет смотреть телевизор!
Автор: Наталья Волнистая
