После долгих уговоров, подруга разрешила поведать о ее судьбе широким массам, но с условием, что я изменю имена и не назову ни одного места событий. Попытаюсь.
Люба была девятым ребенком в семье. Она родилась, когда у ее старшей сестры было уже двое детей, а сын второй по счету сестры родился всего на месяц раньше Любы.
Родители даже не пытались контролировать численность населения в семье. Первые четверо детей рождены с интервалом в 1-2 года. Потом перерыв в 6 лет.
Мама рассказывала о том времени:
— Я дояркой работа. Несколько раз скидывала в 3-4 месяца. На работе тяжести, дома тяжести. Потом сломала руку, на ферме работать не могла и сразу выносила Ваньку, а следом за ним и Ленку. Про Наташку я до 5 месяцев даже не подозревала.
И вновь пауза в четыре года. Потом родился Леонид.
— После Лёньки два года ничего не было. Я уже думала, что от рожалась. Нет. Любкой забеременела. Первый раз ходила тяжело. Так тяжело, что мечтала сбросить. Все-таки выносила.
Люба родилась 7-месячной и не совсем здоровой. Впрочем, как таковых отклонений по здоровью не было. Просто… в организме ее матери не хватило материала для полноценного строительства ребенка. у Любы от рождения одна рука чуть меньше другой. Она нормально функционирует. Не знаю насколько заметна была разница в детстве, но у взрослой женщины левая рука на 12 см короче правой. Кисть руки тоже чуть меньше.
Люба росла сама по себе. Хоть и была самой младшей, но на нее у родителей не хватало ни времени, ни любви, ни ласки.
С одеждой они давно перестали заморачиваться. Младшие донашивали то, что осталось от старших, да что добрые люди отдавали.
Старшие братья и сестры не заморачивались получением профессии. Зачем? Отучились минимально допустимое количество лет в школе и быстрее на работу, чтобы получить самостоятельность. При первой же возможности, создавали семьи и отделялись.
Впрочем, если не считать Любу, учителя жалели, что не пошли дальше учиться только о двоих. Катя и Наташа в школе учились хорошо и имели все шансы вырваться из этой среды. Остальные тянулись с двойки на тройку.
Когда родители узнали, что Люба, единственная из 9 детей, намерена получить среднее образование они были в шоке.
— Зачем? Все живут и ничего. Конечно, с твоей рукой на коровник или свинарник не пойдешь, но уборщицей можно и без 10 классов работать.
Люба пошла к классному руководителю и директору школы. Общими усилиями они уговорили родителей дать девочке возможность окончить десятилетку.
В день получения аттестата о среднем образовании, обрадованная мама сообщила:
— Я договорилась с Тамарой Дмитриевной. Она возьмет тебя к себе уборщицей. Завтра…
— Мама, никаких уборщиц ни завтра, ни послезавтра не будет. Я уезжаю учиться
— Ты 10 классов окончила, — напомнила женщина
— Я поеду получать профессию
— У нас нет на это ни денег, ни сил, ни здоровья
— Не нужно мне от вас ничего
— Какая может быть профессия с твоей рукой?
— Лучше, чем всю жизнь с тряпкой и шваброй
— Все работают…
— Мама, ты еще не поняла? Я не все! И денег ваших мне не надо. Как-нибудь выживу
Клара Васильевна, классный руководитель Любы, кинула клич среди учителей с просьбой помочь девочке. Кто рубль дал, кто три. Кто-то подарил почти не ношеные туфли, кто-то принес что-то из вещей, которые их собственные дети успели надеть всего несколько раз и выросли.
Люба поехала в большой город с чемоданом почти новых вещей и двадцатью рублями в кармане.
Подала документы в училище на швею. Путем неимоверных усилий, договорилась, чтобы ее сразу заселили в общежитие и устроилась уборщицей в училище. К началу учебного года она освоилась и договорилась с руководством, что будет учиться и продолжать работать.
Обучение подходило к концу. Возвращаться в родное село не имело смысла. Распределение ей светило одно – на местную швейную фабрику. Изо дня в день выполнять одну и ту же работу не хотелось, но альтернативы-то нет. От фабрики хоть койко-место в общежитии дадут.
Спустя год Люба вышла замуж. О вселенской любви не могло быть и речи. С особенностью строения ее тела, да еще работая на швейной фабрике, где почти все женщины было не до любви. Замуж позвали и то хорошо.
Своей квартиры у молодого мужа не было, но сразу после заключения брака ему от предприятия выделили отдельную комнату в общежитии.
Жили не плохо. В семье царили мир и взаимоуважение. Постепенно появились на свет два сына. Супруги понимали, что очереди на квартиру придется ждать еще лет 10, а то и 15. Можно купить кооперативную квартиру, но где же столько денег взять? Люба ушла с фабрики и устроилась вахтером в общежитие, чтобы сохранить за собой комнату, а ее супруг уволился и пристроился в бригаду шабашников. Обещали хорошие деньги.
Из первой поездки он действительно привез значительно больше, чем получал на прежней работе.
Всего через неделю наклюнулась новая шабашка. Муж уехал вместе со всеми, но назад не вернулся.
Бригада села в поезд в начале десятого вечера в полном составе. Муж Любы сказал, что пойдет в вагон-ресторан. Спать ложились – его еще не было. Проснулись – ни его, ни его вещей. Подумали, что он передумал ехать и сошел на какой-то станции.
Не успела Люба понять, как ей теперь жить одной с двумя детьми, как произошел развал СССР.
Сплошь и рядом шли сокращения. Предприятие посчитало, что вахтеры и уборщицы в общежитии не нужны. За чистотой и порядком должны следить сами жильцы.
— Понимаем, что ты теперь одинокая женщина с двумя детьми. А что делать? Специалистов со стажем сокращаем, а ты вахтер и работаешь у нас чуть больше года. Все, что можем предложить – три месяца льготного проживания в общежитии. Потом либо съезжай, либо оплачивай на коммерческой основе.
Выход из ситуации нашёлся случайно.
Вместо заработной платы дали аванс …зеленым горошком. Всем, без исключения, дали по ящику зеленого горошка. Тем, кто попал под сокращение (в счет расчета) дали еще и по 10 банок сайры. Горошек и сайра — это хорошо, но ими сыт не будешь и детей в них не оденешь.
Время, проведенное на швейной фабрике, не прошло мимо. Там не давали зеленый горошек, а вот готовые изделия по себестоимости под зарплату – всегда пожалуйста.
Люба радовалась, что они с мужем успели купить швейную машинку.
Она выменяла на свой горошек несколько домашних халатов самого большого размера. Сшила деткам рубашечки, трусики. Из остатков ткани нашила на заказ кое-какую одежду детям из общежития. Оплату брала зеленым горошком, на который снова выменяла халаты большого размера. По счастливой случайности, они были синие в рубчик. Сшила две мужские рубашки с коротким рукавом, да трусов мужикам из общежития нашила.
Удача была на ее стороне. Под зарплату дали растительное масло. Не более 5 кг на одного работающего. Крутанулась Любочка и изловчилась за растительное масло (которым по большей части ее авансировали жильцы общежития) выменяла через черный ход сразу два рулона ткани. Теперь на заказ можно было шить почти все. Рассчиталась с людьми за масло и себе не хило осталось. Появились желающие сделать заказ со стороны и оплатить наличкой.
Как-то выжила Люба с детьми. Не шиковали, но были сыты, обуты, одеты.
Жизнь стала налаживаться. Появилась возможность выкупить комнату в собственность за символическую плату. Не хоромы, но свой собственный угол.
Мужичок появился у Любы. На инвалидности, но руки растут откуда надо.
Спустя год родилась совместная дочь.
Люба теперь шила на заказ из материала заказчика. Порой даже приходилось отказывать из-за большой загруженности. Стас, помимо пенсии по инвалидности, подрабатывал ремонтом бытовой техники.
Умерла мама Стаса и дети решили продать ее однокомнатную квартиру, а деньги разделить поровну.
Люба подкапливала деньги, намереваясь открыть свое ателье.
Деньги к деньгам.
А тут еще появились желающие выкупить комнату в общежитии.
На семейном совете решили продать комнату, собрать все деньги воедино и купить квартиру. Пусть не большую, но свою и отдельную.
По деньгам подвернулась двухкомнатная квартира, переоборудованная в просторную однокомнатную. Решили, что это лучше, чем тесная комната в общежитии.
Люба спешила доделать заказы, потому куплей-продажей занимался гражданский муж. На него же и записали квартиру.
На новом месте все пошло наперекосяк.
Клиенты начали капризничать. До Любы ехать далеко. Шьет долго. Берет дорого.
А тут еще и машинка полетела. Весь город исколесила, а нужную деталь так и не нашла. Хотела купить в кредит новую швейную машинку – отказали.
С мужем что-то случилось. Пойдет за хлебом, а вернется вечером и пьяный.
Люба перехватила у знакомой машинку, чтобы дошить имеющиеся в наличии заказы.
Осталось одно платье отдать. Клиентка передумала в последний момент и попросила укоротить платье на 8 см. Ждать она не хотела, сказала, что заберет завтра вечером.
Люба закончила с платьем и убирала его в пакет, когда объявился пьяный муженек. Ехидно улыбнулся:
— Там Валька с четвертого этажа просила зайти к ней
— Зачем?
— Я откуда знаю? Она про какие-то тряпки что-то блеяла
— Я больше не беру заказы
— Нее! Там, вроде как, твой Руслан украл или порвал какие-то ее тряпки
Люба сомневалась, что 19-летний Руслан мог что-то украсть или порвать, но пошла.
Валентина удивленно смотрела на нее
— Да я твоего Стаса не видела уже с неделю
Когда Люба вернулась домой, там не было ни мужа, ни только что дошитого платья.
Старшие ушли по своим делам, младшая в школе со второй смены, Любу выпроводил из дома. Что успел, то и украл.
Люба ждала возвращения Стаса, чтобы решить, как жить дальше, но ночевать он так и не пришел.
Утром новости посыпались, как из рога изобилия.
Первой пришла женщина из соседнего подъезда.
— Мне сказали, что это ваш муж вчера платье продавал за бутылку. Я купила, подумав, что вам оно может быть дорого.
Люба возместила стоимость бутылки и забрала платье.
Ближе к обеду, с интервалом в пять минут, пришли представители правоохранительных органов сразу по двум вопросам. Во-первых ( из это меньшее из двух зол), Стас устроил пьяный дебош в близлежащем магазине. Требовал бутылку водки. В долг. Сейчас он сидит в каталажке и нужны его документы.
Во-вторых, их обвиняют в незаконном завладении чужим имуществом. Якобы, владелец квартиры недееспособен и на момент совершения сделки лежал в психушке.
Способностей и возможностей Любы хватило чтобы понять – их пытаются лишить квартиры и не возвращать деньги. Все выставляется таким образом, будто никто никаких денег никогда не видел. Люба поняла – без адвоката она ничего не сможет сделать. Просто не хватит возможностей и знаний в области юриспруденции.
Через десятые руки узнала о хорошем адвокате, который занимается именно такими делами.
Адвокат с неимоверной скоростью что-то рассказывал, что-то показывал, что-то считал, что-то говорил.
Слова вылетали из его уст со скоростью автоматной очереди и насквозь прошивали голову Любы, почти не задерживаясь.
Финальная часть была сказана достаточно медленно, чтобы клиентка усвоила каждое слово:
— Думаю, на все мероприятия, включая первое заседание суда, в 220 тысяч уложимся.
— Первое заседание? – опешила женщина
— Конечно! Вы думали раз-два и готово? Так не бывает. Нам с вами предстоит пройти, как минимум, три заседания. Надеюсь, вам известно, что я работаю только по 50% предоплате? Как только внесете деньги в кассу, приступим к работе.
За душой ни гроша.
Люба пошла по знакомым, пытаясь занять.
Одни стыдливо отводили глаза в сторону и говорили, что денег нет. Другие не стесняясь рубили правду матку:
— А под что тебе занимать? Ты сейчас без работы, Стас бухает, того и гляди без квартиры останетесь…
Просить у сестер и братьев нет смысла. Все они пошли по стопам родителей и нарожали столько детей, сколько могли, а теперь у них еще и внуки прибавляются едва ли не каждый год. Все живут от зарплаты до зарплаты, не думая о завтрашнем дне.
Остался только один вариант. Старинная подруженция. Правда у нее у самой трое детей и живут не богато.
Скорее для очистки собственной совести, чем в надежде получить помощь, Люба обратилась к ней.
— Любаша, у меня есть только 70 тысяч в заначке.
— Я не знаю, когда смогу отдать…
— Отдашь, когда сможешь.
Руслан молча положил перед матерью недостающую сумму
— Ты где взял?
— Занял
— У кого? Ты предупредил, что мы не знаем точно, когда сможем отдать?
— Отдавать не нужно. Чуть позже, я отработаю и все
— Где? У кого ты занял?
-Одногруппник дал. Вернее, его отец. Сказал, что чуть позже даст возможность отработать
— А кто его отец? Где отрабатывать?
— Не знаю. Мама, тебе сейчас важнее заплатить адвокату или узнать кто отец моего одногруппника?
По уши в долгах.
Муж пьет.
Заказов нет, а хоть бы и были – шить не на чем.
Люба занялась поиском работы. Всем нужны молодые, красивые и желательно с высшим образованием. В крайнем случае со специальными навыками.
Попыталась устроиться уборщицей – все хотят, чтобы отрабатывала полный рабочий день, выполняла кучу дополнительной работы и все это за минималку. Выжить, конечно, можно, но на второй платеж адвокату так не собрать.
Случайно, в автобусе, встретила знакомую по швейной фабрике.
— Что-то ты, Любочка, не важно выглядишь, — честно сказала она
Прорвало. Люба, пока ехали две остановки, вкратце рассказала о своих проблемах. Женщина достала блокнот, записала номер телефона.
— Сейчас я спешу. Позвони мне завтра утром, часиков в восемь. Скажу, куда подойти. Возможно, мы сможем помочь друг другу.
На следующий день Люба предстала перед знакомой.
— Я торгую вещами. Не на рынке или в бутике, а хожу с сумками по организациям. Бывают дни, когда на проезд потратишь больше, а бывают, когда по 2-3 тысячи чистыми выходит. Все зависит от того, есть ли у людей деньги. Если в кармане пусто – хоть стриптиз танцуй, а ничего не продашь. Коль совсем туго, можешь пару дней походить со мной, поучиться, а потом я дам тебе часть товара на реализацию. Под проценты. А там уж как потопаешь, так и полопаешь.
Спустя пару месяцев, знакомая сказала:
-Тебе нужно обретать самостоятельность. Давай так: половину заработка будешь брать налом, а вторую вещами по себестоимости. Продашь их – хочешь сахар купи, хочешь вещи у меня по себестоимости.
— А какой тебе резон продавать мне вещи по себестоимости?
— Чем больше партию берешь, тем дешевле она обходится. Вот и весь резон.
Руслан принес 30 тысяч рублей.
— Хочешь на адвоката оставь, хочешь в оборот пусти
— Ты где деньги взял?
— Отработал старый долг с лихвой
— Как отработал? Когда? Где?
— Мам, я тороплюсь
— Почему ты с сумкой?
— Мы с Мариной решили жить вместе. И нам лучше и вам просторнее
— А жить на что собираетесь?
— Заработаю
Новый вид бизнеса затянул ее с головой. Первое время, конечно, тяжело было переступить через себя и заставить ходить с сумками по организациям. Потом привыкла. Теперь Люба знала кому что предложить, куда какие размеры брать с собой. Полностью рассчиталась с долгами и заплатила адвокату за проделанную работу. По вновь открывшимся обстоятельствам, суд отправил дело на доследование. Вновь нужны деньги на адвоката.
Неожиданно вскрылась шокирующая правда. Руслан зарабатывал деньги грабежом и кражами. И втянул его в это отец одногруппника. Конечно, сам большой и должен был думать своей головой. Не снимала своей вины за случившееся и Люба. Занятая своими проблемами, не уследила за сыном. Парня вместе с подельниками взяли на месте преступления.
Адвокаты, суды, передачки сыну в тюрьму, вечно пьяный муж и сумки-сумки-сумки…
Люба хотела выгнать мужа, но он сказал:
— Тебе надо – ты и уходи. Квартира-то моя
— Однако адвоката оплачиваю я и по судам бегаю я
— Правильно. Ты же хочешь вернуть свои денежки? Вот и бегай!
А потом, в состоянии сильного алкогольного опьянения, Стас убил собутыльника. Убил, допил остатки водки и вызвал полицию. В кратчайшие сроки его осудили и отправили отбывать наказание за содеянное.
После третьего заседания суда по квартире, Люба поняла, что расходы на адвоката скоро превысят стоимость квартиры и решила отказаться от его услуг. Хуже, чем есть уже не будет.
Прошло четвертое заседание суда, пятое…
Все понимали, что квартирные аферисты планировали облапошить простачков и денежки прибрать и квартиру вернуть, да не вышло. Понимали, но сделать ничего не могли. Открывались все новые и новые обстоятельства, которые нужно было проверить-перепроверить.
Вокруг все настолько кипело и бурлило, что Люба не заметила первые признаки в нарушении работы организма. И даже когда заметила не придала значения. На это просто не было времени. Дотянула до тех пор, пока не потеряла сознание, едва переступив порог квартиры.
Испуганная дочь вызвала скорую.
Врачи переглянулись, пошептались и сказали, что больную нужно срочно госпитализировать. Люба начала возмущаться. Пожилая тучная женщина устало вздохнула:
— Я смотрю у тебя дочка в школе учится?
— Да
— Если ты через полгода-год умрешь, есть кому о ней позаботиться?
Онкология. III стадия.
Операция.
Химиотерапия.
Лечение.
Суды.
А в перерывах между всем этим Люба ходила и торговала вещами. Теперь уже не носила неподъемные сумки. Ходила с пакетом, носила на заказ и чуть больше. А что делать? Жить-то как-то надо.
Воля к жизни, понимание того, что никто, кроме нее не позаботится о дочери так, как родная мать, придавали сил или Боженька смилостивился нам не ведомо. Спустя полтора года очередное обследование показало, что болезнь чуть отступила. У нее уже не третья, а вторая стадия. Никто не гарантирует, что Люба излечится окончательно, но даже это – прогресс.
Прошло последнее заседание суда. Теперь все точки расставлены. Сделка признана недействительной. Продавец обязан вернуть деньги. Покупатель освободить квартиру.
Квартира официально была оформлена на Стаса. Ему и были выплачены деньги. Так как мужчина в тюрьме, перевели на карту.
Люба связалась с бывшим гражданским мужем в попытке вернуть хотя бы часть денег.
— Пошла лесом! – услышала она в ответ. – Мне тоже жить на что-то нужно. Знаешь, как тут все дорого? А моей пенсии по инвалидности на сигареты не хватает.
— Я решила: пусть он подавится этими деньгами! – рассказывала мне Люба. – Все равно они ему пользы не принесут. Руслан вернулся. На работу устроился. Проживем как-нибудь. Ты же знаешь, про моего Максима…
Вы заметили, что я ни разу не упомянула про второго сына Любы? Это потому что про него сказать нечего. Он от рождения умный мальчик, но что-то с ним не так. В школе учился хорошо, но в мероприятиях принимал участие только по обязаловке. Придет со школы, уроки сделает, сядет у окна и может сидеть так, пока не получит команду к чему-нибудь. Так же и сейчас. Пришел с работы, сел у окна и сидит. Лишнего слова не скажет. Если нет команды что-то делать – не станет. Даже ужинать идет только в случае, если скажут. Вроде бы и умный, вроде бы и нет.
Руслан женился и отделился.
Дочь в институт на бюджет поступила. Они с Любой и Максимом снимают однокомнатную квартиру.
Люба как-то спросила:
— Как думаешь, за что мне все это?
— Какие-то грехи предков тебе выпало отрабатывать
— Знаешь, я порой думаю: может не надо было лбом о стену биться? Осталась бы в селе, нарожала детей и бегала всю жизнь с тряпкой и шваброй. Может, в этом было мое счастье? Потом понимаю: это была бы уже не я, а совсем другой человек, которому день прошел и ладно. Я бы так не смогла. Пусть я не совсем здорова, но жива. Живу и радуюсь каждому дню, каким бы он ни был.
