Она ворвалась как тайфун, в ее бешеных глазах плавали разряды в миллионы вольт... козел, гад, упырь... что спрятался... сейчас бы башку твою проломила... знала бы как, пока прикидывался больным... ущербным, не на что не способным... таскал себе проституток... старый козел... убила бы...
Мне стыдно, и смешно, я хотел сказать что-то в своё оправдание, и вспомнил, что никогда и не перед кем не оправдывался, ибо оправдывается... виноватый, а я перед тобой чист... я любил тебя робкую, любил стеснительную, любил демонстративно хамскую (разновидность стеснения), скажу больше люблю настолько из далека... прошлое не имеет значения, будущее туманно, любить надо сейчас в эту минуту... отвлечешься... минута уйдёт, и потом ты будешь жалеть о том что ты не любил целую минуту..., а для вечности эта минута является смыслом бытия...
Успокоившись спросила... Старый ты любил меня, или врал как всегда... приняв правила игры, как будто меня нет, я заставил цветы посвежеть, и добавил немного упругости лепесткам и цвета... хоть здесь не врал, а где шлялся постоянно неделями, опять уйдёшь от ответа старый козёл, не удержавшись пнула ножку стола... у тебя талант, заварил кашу... спутал все карты... все и всем... что делать? Опять же приняв правила игры, я не мог отвечать на риторические вопросы и скажу больше на неоднозначные тоже...
Ты рассказывала что сын в Канаду зовёт, но менять тепло на холод не хочешь, тропики о которых мечтала, почему-то встали поперек горла, рассказывала о настойчивых невменяемых людей... что пёрли, и в окна, и двери дабы стать свидетелями чуда, а тебе... что это за чудо, на Да цветы оживают, на Нет бледнеют, а если один ожил, другой поник гонишь их, сами не знают чего хотят...
Поговорив, ты начала собираться... и как всегда на прощание... Старый ты не грусти... через неделю... месяц заеду.
Прикрыв уже поломанную калитку, пошла договариваться с кладбищенским сторожем чтобы к следующему приходу починил и покрасил оградку...
Автор: Иосиф Шварц
