Сегодня умер человек, которому я желала смерти тринадцать лет, тринадцать лет каждый день, каждый час я ненавидела его до такой степени, что в моей жизни больше ничего и не осталось кроме этого.
С этим парнем мы вместе учились в политехе, как же он мне нравился, с первого курса, с первого дня, как только мы оказались в одной группе. Я очень хорошо училась, да и он не отставал, но моя мама преподает математику в школе, а его отец — был тогда директором Привоза. Поэтому за стенами института у нас с ним не было никакого общения, интересы и друзья разные.
Меня это не смущало, я принимала участие во всех конкурсах и мероприятиях, что и он, старалась всегда быть рядом, буквально у него на глазах.
И вот в девяностом году мы принимали участие во всесоюзной олимпиаде по высшей математике в Киеве, я буквально вытянула нашу команду на первое место. В автобусе он сел рядом со мной и всю дорогу до Одессы мы проболтали о разных интересностях из наших жизней.
Когда он предложил подвести домой, конечно, я согласилась, согласилась, еле сдерживая восторг от происходящего. Был очень поздний сентябрьский вечер, шли последние часы моей нормальной, девичьей жизни.
На Черемушки поехали через Фонтан. Спустились к морю, полюбоваться лунной дорожкой, я дрожала от восторга близости самого лучшего парня на свете. Мы сидели на деревянном топчане, он аккуратно обнял меня, море с тихим шелестом накатывало на песок, и больше ни единого звука, только биение моего сердце на всю Вселенную. Я повернулась к нему, и наши губы сомкнулись.
Он стал расстегивать мою курточку, я нежно отстранила его руку и, смущаясь, сказала, что не готова к такой близости. Минуту смотрел он на меня, улыбаясь, потом толкнул на топчан, одной рукой сильно прижал шею к доскам, коленом навалился мне на ноги, другой рукой задрал подол юбки.
Мое уплывающее сознание из последних сил цеплялось за реальность, за далекие звезды, густо рассыпанные в небе, за густую тишину вокруг, за его темный силуэт, хищником склонившийся надо мной.
Пришла в себя от пощечин, открыла глаза, и снова он улыбается мне, только в глубине глаз притаился монстр. Как же я раньше его не замечала, вон же он черный, лохматый, молча скалиться. Спокойно пригрозил, если я в чем-то обвиню его, ославит на весь город проституткой, у него для этого связей и денег хватит.
Дома просидела час под горячим душем, тело бил озноб, внутри все, как будто заледенело, сердце, душа, слезы все превратилось в один сплошной лед. Маме сказалась простывшей.
Только через неделю смогла признаться в случившемся, мама сильно плакала, а я ее молча успокаивала. У меня слез больше не было, одно разочарование в своих мечтах.
В группу больше не ходила, мама уговорила перевестись на заочное, и я кое-как дотянула до диплома. Из дома выходила очень редко, в основном читала в своей комнате, постепенно стала помогать матери с репетиторством, это успокаивало меня.
Но время почему-то не вылечивало меня, толи считало безнадежно больной, толи никак не могло подобрать эффективных лекарств. Так я и была все эти тринадцать лет в сердечном холоде, с нарастающей ненавистью в душе и ни единой слезинки из высохших глаз.
Одесский телеканал в новостях сообщил, что у известного депутата Верховной Рады в автокатастрофе погиб сын со всей семьей. С экрана телевизора на меня смотрело его улыбающееся лицо. И снова я увидела притаившегося монстра в его глазах, там глубоко, там, где только я видела его. Лихорадочно переключала все украинские каналы в поисках новостей и с наслаждением слушала о его смерти.
Когда мама пришла с работы, не узнала свою тихоню, я была на грани нервного безумия, вся раскрасневшаяся, волосы всклокоченные, рассказывая радостную новость, плевалась ей в лицо. Завершилось все это кружением с хохотом. Мама насильно влила в меня успокоительное и уложила в постель.
Мне снилась пустота, такая вязкая, безграничная пустота. До сегодняшнего дня в жизни меня держала великая надежда — увидеть моего врага поверженным, униженным. И вот все случилось, нечем больше жить, что же со мной будет?
Проснулась от щекотки и громкого урчания. Медленно открыла глаза и столкнулась с разноцветными глазами рыжего существа. Он залез мне на грудь и своим розовым носом тыкался мне в лоб.
— Ты кто, такой хорошенький?
Мама услышала, что я проснулась и зашла в комнату.
— У него нет пока имени. Он твой, тебе и называть.
Рыженький, как солнечный лучик котенок, доверчиво смотрел на меня снизу вверх. Зевнул во весь рот и завалился на спинку лапками кверху, подставляя мне круглый пузанчик.
— Будешь Новусом, начни мою жизнь заново.
Я прижимала маленькое тельце к щеке и улыбалась, вдруг почувствовала солоноватый вкус на губах, из моих глаз текли слезы — это оттаивало сердце. Значит, точно буду жить.
Автор: Екатерина Яковлева
