Рома и Митя были близнецами. Митя был послушным ребенком со способностями к музыке и рисованию. Рома тоже обладал даром. Даром все крушить и ломать. Он родился раньше на двадцать минут и папа шутил: «Ну что же с тобой поделать! Первый блин комом!»
Чтобы их различить мама покупала Мите синие вещи, а Роме — красные. Так тут же обменивались, сводя родную мать с ума. Что стоил только их выход в одинаковых красных майках! Их отец Валя хохотал вместе с близнецами. Это длилось, пока они не посмотрели мультик «Медовый заговор», и Ромочке не захотелось подружиться с пчелками (пасека была рядом).
— Падем, — подговаривал он Митю, — С пчелками дружить!
— Мама казала! Низя! — протестовал брат.
В мультике сказали, они не злые, если мед не трогать! Только пчелки дружить не захотели и надвинулись на мальчика огромной черной тучей. От боли Рома потерял сознание. А потом помнил только, как папа Валя нес его на руках. Папа рядом, а значит, все будет хорошо. Все хорошо.
— Ты пласти! Мне почувствовал, будет беда. Я сказал маме, — кинулся к нему братик.
— Горюшко ты мое! Ну что поделать, первый блин комом! — причитала мама, пока его везли в больницу. А папа Валя шутил, что Рома у них Винни Пух. Было больно, но Ромка смеялся, смеялся из последних сил. Вылечить-то его вылечили, а первые различительные шрамы так и остались.
***
Иногда братья дрались. Полушутя, не серьезно.
— Ты заложил, что мы с Анькой собрались на пикник с костром! Стукач, — бросался Рома на Митю. Ане, похожей на одуванчик, Рома подарил браслетик и однажды поцеловал. В щечку.
— Я предчувствовал! Ты бы лес спалил, — верещал Митя, —Ты же как его… Первый блин!
— А ну остановитесь! Остановитесь ради Бога! — причитала мама. И близнецы замирали, вдруг почувствовав, что Бог смотрит на них.
***
У Ромки открывались все новые и новые «способности». Мог играть на заброшенной стройке (кто из мальчишек не лазил) и застрять там на крыше. Увязнуть в болоте (в лесу, где болот в помине не бывало). И даже нечаянно смыть айфон в унитаз! Что уж там говорить, первый блин комом! Все это его папа Валя рассказывал при Ромкиной подружке, той Ане.
— Если поженитесь, держи его в манеже для младенцев! Чтобы себя не искалечил! — смеялся Валя, — Хотя я бы на твоем месте хорошенько подумал! — и подмигивал. Все смеялись, даже Митя. Ромка вспыхивал и убегал из-за стола. Аня извинялась и бежала за ним. Они сидели рядом на одуванчиковом поле. Он клал свою голову с непослушными вьющимися волосами (вот бы их отрастить!) ей на колени.
— Никогда таким не буду! — все бормотал Рома, — Никогда.
— Конечно не будешь. Смеяться над тем, кто не может ответить, это как... ударить котенка, — шептала она.
А потом с отцом ехали на рыбалку по ухабистой лесной дороге, слушая джаз. Говорили обо всем на свете: о книгах, кино и, конечно, о Важном (Важное, правда, каждый раз было немного разным). Сейчас мама не видела, и Валя даже позволял Роме рулить. Кочка, ааа, кочка, аааа! В столб не врежься! (Однажды я тоже куплю себе машину! Слышишь, сам накоплю, и куплю пап!)
Они удили рыбу. Смотрели, как круги расходятся по воде. Им даже не мешала настырная летняя песня комаров. Рома бы все отдал за взгляд отца, когда он вытаскивал удочку и на ней болталась огромная щука.
— Настоящая царь-Рыба, — смеялся Валя и прижимал сына к себе. И тогда Рома понимал, что все его шутки — просто дурацкие шутки. А на самом деле, они отец и сын. А еще лучшие друзья. И вот это действительно Важное.
***
Папа Валя выбрал сыновьям университет. Митя учился очень прилежно. А Рома прогуливал, зато выиграл какой-то крутой институтский конкурс. Какой — так и не успели узнать и как следует погордиться, потому что на выигранные деньги купил машину. Разваленный, ржавый опель. (На нем хорошо будет ездить на речку!)
— Чтоб этого в моем гараже не было! — надрывался Валя, брезгливо глядя на развалюху.
Рома все хотел отрастить волосы. «Как у девки!» — кричал отец. И за руку тащил его в парикмахерскую.
***
Рома бросил институт. Потому что «это бесполезно». Потому что «все достало». Потому что это «папа выбрал». Потому что они уже два года не ездили на рыбалку. Валя оплатил курсы, договорился: Рома досдаст предметы, получит высшее. На курсы Рома не пришел.
— Что тебе стоило! Папа тебе добра желает, — мямлил Митя.
— Знаю, как он желает! И ты на его стороне! — с обидой глядел Рома на брата.
Митя пытался говорить отцом:
— Ну пойми ты! Рома, он не со зла!
Но тот лишь отмахивался.
— Быстрее бы ты уже съехал, — однажды пошутил отец, — Будь хоть альфонсом! Больше-то наш Ромео ни на что и не годен!
Валя еще не знал, что у Ромео появилась девушка. Не Аня, старше на двадцать лет. И ей нравились его кудри (почему бы тебе их не отрастить?) и старый опель. И шутила она по-другому: не над ним, а вместе с ним.
— Куда ты? — плакала мама, — Она же на двадцать лет тебя старше! Она моя ровесница!
— И выглядит на двадцать лет тебя моложе, — вырвалась злая шутка.
— Остановись! Остановись ради Бога! — запричитала мама. Рома на миг замер… и хлопнул дверью. «Я все-таки ударил котенка.»
***
С тех пор у Иры получался комом не первый блин, а вообще все... Сырники и даже омлеты. (Кто мог приготовить омлет комом? Только их Ромка!) И в горле у всех стоял этот проклятый ком.
Про Рому доходили слухи, что он нашел работу. Что-то ремонтирует. «Где он? Что с ним?» — думала ночами Ира. Валя пытался шутить над ней. Потом над Митькой. Только никто не смеялся. А Митя все чувствовал. Когда Рома скучал или злился, радовался или страдал. Каждый день он шел в университет один, где звался «папиной гордостью». И ощущал себя предателем.
***
Братья встретились тайно перед отъездом на дачу. Рома похудел и вырос. Отрастил длинные волосы. Стал красив, но какой-то иной, не шекспировской красотой. Митя тоже хотел казаться взрослым, говорил об институте, о новых проектах. А потом вдруг о том, как сложно жить одному, без брата.
— Как мама? А папа? — не выдержал Рома.
— Мама скучает по тебе. А папа все заладил про свою рыбалку! Не с кем, говорит, на нее пойти.
Далась ему эта рыбалка, — и совсем не по-взрослому шмыгнул носом.
***
Валентин удил рыбу, когда к речке подъехал старый опель. Он не развалился по пути, не завяз в болоте, даже не врезался в столб. Внутри вздрогнуло. Валя хотел пошутить, нашел бы как. Но не стал. Они следили за крючком, смотрели, как круги расходятся по воде, под комариную песню лета. Мы рядом, а значит все будет хорошо. Все хорошо. Рома вытащил удочку. На крючке болталась огромная щука.
— Настоящая Царь-Рыба, — улыбнулся отец и впервые за все время заплакал.
***
Дома мама Ира на радостях напекла Роминых любимых блинов. Ароматные, пышущие жаром. С медом.
— С возвращением, Винни Пух, — улыбнулся папа. Митя обнял брата. Мама поцеловала. В этот вечер ни один блин не получился комом. Ни один.
Автор: Власова Александра
