Продолжение. Начало — на этой странице.
— Вот это уже совсем другое дело! — воскликнул обрадованный Михалыч, рассматривая жемчуга, перстни и драгоценные камни, которые Таня и Серый принесли ему.
Он копошился над этим очень долго. И когда очередь дошла до пары книг, которые Танька прихватила с собой на всякий случай, из одной из них выпала фотокарточка. Михалыч нахмурился, всматриваясь в изображение.
— Ну надо же, ты кажется прихватила с собой и частичку самих хозяев. И где ты только это находишь?
— Что там? — спросила Таня и взяла фото в руки. На фотографии, видимо, была сама купчиха с мужем, а на руках у него был сынишка. Тот самый Никита Михайлович, умерший от чахотки, будучи совсем малышом.
— Да, это они. — почти с уверенностью сказала Танька.
Когда она увидела, что Михалыч собрался выбросить фото, то попросила его себе.
— Ну забирай. — удивился мужчина, хотя раньше за девушкой такого интереса к старым фоткам не наблюдалось.
— Это единственное, что объединяло их все это время. — странно пояснила она и намекнула на оплату.
— В этот раз вы действительно сорвали куш. — подметил Михалыч, и усевшись за свой стол, заваленный старьем, достал из кассы под столом пачку с долларами и начал отсчитывать.
Серега смотрел на купюры, как завороженный, но в какой-то момент перевел взгляд на Таньку. Впервые в жизни она смотрела в окно, а не на заветные деньги. Что-то изменило ее в этот раз. Впечатлило настолько, что даже ее, как казалось Сереге, стальные жилы, потеплели. Он предположил, что дело в ребенке. Когда они с Танькой вчера вошли в детскую, ее лицо изменилось. Она всегда меняется в лице, когда сталкивается со смертью чьего-то ребенка. Потому, что и сама пять лет назад потеряла своего. Для Сереги эта тема с Танькой вне обсуждения. Это табу.
В то время они еще не занимались в одной команде тем, чем занимаются сейчас. Но от бабушки, да и от многих односельчан Серёга слышал о том случае, что произошел с его напарницей. Она была беременна от одного парня. Его звали Саша. Он был не местный, приехал за пару лет до событий. Хотел открыть здесь свое дело. Свой автосервис. Увидел в этом потенциал и успешное будущее. Танька тогда смогла устроиться к нему диспетчером, а спустя некоторое время они начали встречаться. Все говорили, что пара была очень крепкая. Они всегда были вместе. И улыбки не сходили с лиц. Очень сильная и уверенная пара.
Так и вышло, что она забеременела от него. Говорили, что даже с животиком помогала ему в работе. Дела шли в гору. Кто-то поговаривал, что планировали подать заявление, а Танька собиралась пойти учиться на заочное после рождения сына. Планировали назвать Михаилом. Но, когда она была уже на последнем месяце беременности, случился несчастный случай. Автомобиль, который подняли для осмотра, по непонятной причине сорвался и рухнул прямо на Сашку. Вся тяжесть пришлась прямо на голову. Мгновенная смерть. После этого инцидента она сорвалась и едва не угодила в психушку. Начались преждевременные роды, в результате чего малыш не успел правильно расположиться внутри. Когда решили извлечь через кесарево было уже поздно. Малыш задохнулся.
Этот случай и вовсе сломал Таню. В этот раз психушки избежать не удалось. Там она провела почти полгода. Много раз пыталась покончить с собой. А потом просто взяла и стерла все в памяти. Стала другим человеком. Лишь глубокие рубцы от порезов на запястьях напоминают о том, что произошло. С Серегой она ни разу не говорила об этом, и он никогда об этом не спрашивает. Даже ему больно представить себя на ее месте. Что уж говорить о ней.
Порой, когда она спит, ей снятся кошмары. Серега не раз был свидетелем тому, как во сне она просит прощения у Миши. И после этого просыпается в слезах. Так было и вчера, в машине. Она снова звала его во сне. Поэтому у Сереги почти не было сомнений, что причина странного поведения Таньки именно в этом. Плюс еще эта купчиха, которая также потеряла мужа, да и ребенка, скорее всего. Серега ведь не знал, что Таня нашла его могилу за домом, как и о том, что она нашла и саму купчиху.
— Ну что, идем? — отвлекла его от мыслей девушка, заталкивая в карманы пачку денег.
— Да, пошли. До встречи, Михалыч. — попрощался Серега, и закрыл за ними с Танькой дверь.
— А теперь последний штрих в этом деле. — Сказала девушка и достала из кармана незнакомый телефон.
— Чей это? — растерялся Серега, но тут же догадался. — ты забрала телефон у того мертвеца? Не может быть! Зачем?
— Сейчас поймешь. — ответила та, и включила телефон.
— Он работает? — не унимался парень.
— Да. Вчера ночью поставила на зарядку. И он включился. Там сотни звонков, Серег. Ты представляешь, как волновались те, кто звонил ему? Мы должны наконец успокоить их. Смотри, в списке номеров есть его мама. Сестра. Даже бабушка. Все это время он считался пропавшим без вести, понимаешь?
— Да. — согласился Серёга, полностью поддерживая Танькину идею.
— Но симка уже давно не обслуживается. Поэтому позвоним с автомата.
Ребятам пришлось проехать полгорода, чтобы найти его. Уличные автоматы уходили в прошлое, а с личного мобильного звонить все же рискованно. Вдруг полиция решит отследить, выявив криминал в смерти парня?
— Алло. — среагировала Таня, когда на том конце ответили. Девушка звонила маме покойного. — Я звоню по поводу вашего сына. Он мертв. И находится в заброшенном доме в старой, брошенной деревне Ульяновка, ****ой области. Мы случайно нашли его вчера... нет, мы не стали вызывать полицию. Поймите, он там уже больше года находится. Смысла не было. Займитесь этим сами. Его телефон мы оставим в больнице, в городе ****ск, что на улице Петра великого. Возле школы-интерната. Не плачьте и... простите нас. Очень соболезную вам.
На этом Танька закончила разговор, и немного подумав, пошагала вперед.
— Ты все правильно сделала. — поддержал ее Серега, искренне гордясь ее поступком.
Как Таня и планировала, они оставили телефон в больнице, прикрываясь кепками и капюшонами, на всякий случай, если полиция захочет отследить их по камерам, хотя вряд ли те были там установлены.
Со спокойной душой оба вернулись домой.
После случая с купчихой Танька отсыпалась почти неделю, предпочитая выходить из своей комнаты лишь в особых случаях. Поесть и в душ. Серега же, целыми днями ворошил интернет, выискивая подходящие локации для очередного похода.
У них с Танькой накопилась уже неплохая сумма, на которую они планировали приобрести себе жилье, ближе к столице, а там, если и дальше будет так фортить, и второе купят, чтобы у каждого был свой угол. У Сереги были планы на будущее. Он, как и большинство молодых ребят, не собирался всю жизнь таскаться по заброшкам. Он хотел получить профессию, обрести семью, начать новую жизнь. Но Танька... он чувствовал, что у нее особых планов на будущее нет. Она жила сегодняшним днем и ей будет нелегко, если Серега оставит ее. И тем не менее, нужно было двигаться дальше. Как бы дальше не складывалась их жизнь.
И вот, Серега кое-что нашел. Статью из газеты восьмилетней давности, из соседней области. В ней, на последней странице говорилось о дне скорби об ушедшем отце Алексии, оставившего свой храм и прихожан в глубокой тооске. В статье говорилось о его усердии и особом боголюбии, о том, как многим он помог за свою жизнь, и о том, сколько добра сделал для людей.
Серега сразу же почуял интерес к этой теме и начал ворошить сайты и статьи по этой теме. С трудом ему удалось узнать, что у отца Алексия не было семьи. Также он смог отыскать адрес дома, где проживал священник. Дом заброшен и забыт.
— Тааань. — позвал Серега, закуривая сигарету.
Та отозвалась лишь через пять минут.
— Чего? — крикнула та, выходя из комнаты.
— Смотри-ка. Как тебе инфа?
— Где это? — спросила девушка, вчитываясь в статью.
— В соседней области. Пару часов езды. Проверим?
— Мдаа... — потянула Танька, почесав затылок. — Какие же мы с тобой грешники, бро. Уже до домов священников докатились. Но, в домах таких вот мирных тихонь, всегда и находится самое ценное.
Серега поджал губы. Ему и самому было стыдно признавать это.
— Ну так что? — спросил он, уже собираясь начать поиск чего-то другого.
— Собирайся. Едем, конечно. — объявила Танька, хлопнув ладошкой по краю стула.
Через полтора часа ребята уже мчали по дороге, провожая лучи заходящего солнца. Как и всегда, их машина была до отказа напичкана оборудованием, батареями и фонариками. Профессиональная привычка.
Место, куда они ехали — было старой, но все еще живой деревней. Довольно религиозной деревней, в которой каждый второй, если не первый — прихожанин местной церкви, активной еще со времен постройки, в шестнадцатом веке. Странно, что большевики не разгромили ее. Хотя, эта церковь была в такой глуши, что большевики, вероятно, просто не добрались до нее.
— Надеюсь, нас не насадят на вилы местные фанатики — религиозники. — подметила Таня, когда Серега затормозил невдалеке от деревни. К тому времени солнце уже давно зашло, погрузив все во мрак.
— А мы, если что, скажем, что мы — сатанисты. — пошутил Серега.
— Ну да, гениально! Чтобы нас вообще тут линчевали. Шутник, блин! — хохотнула Танька, и закидывая на плечи свой рюкзак — начала рассовывать по карманам фонарики и батареи.
Заходить в деревню ребята решили не напрямую, по ровной дороге, а окольными путями, стараясь не привлекать к себе постороннее внимание. В их деле этот пункт был наиважнейшим. Особенно, когда имеешь дело с религиозными людьми, на чью святыню нацелен.
— Убавь свет фонаря. — шепнула Танька Сереге.
— Не волнуйся. Нас все равно не видно. Тут двухметровые кусты. — успокоил тот, продолжая пробираться через них.
До достижения цели команда протопала порядка километра, пока вдали не начала проглядывать улица из ровным рядом стоявших домов. Скудный свет одинокого фонаря на единственной в деревне улице светил в другую сторону, отводя внимание от дома, в забвении располагавшегося на самом краю деревни.
— Нам туда. — Серега пальцем ткнул в темноту, чего Танька даже не разглядела.
— А какой номер дома? — спросила она.
— Не знаю. Но я запомнил его, когда делал скрины. И потом, в статье говорилось, что дом находится на краю улицы. Тобишь самый крайний. Как вывод, это дом под номером один. В любом случае не прогадаем. Я узнаю его.
— Надеюсь на твою внимательность. — прокомментировала девушка и прибавила в шаге.
И действительно, самый крайний дом, по словам Серёги оказался именно тем, что он видел в статье.
— И так, мы находимся возле дома, где некогда проживал священник местной церкви. — строя из себя гида еще раз пояснил Серый.
— Шшш! — предупредила Танька и юркнула за кусты. Вдали послышался чей-то кашель, и вдалеке появисля силуэт мужчины, который шел по улице и слегка прихрамывал. Он нес в руке ведро и курил.
— Не переживай. Какой-нибудь колхозник несет ведро с ворованным навозом. Обычная картина. — успокоил Серега, когда неизвестный еще ора кашлянул, выбросил окурок и зашел во двор, напрощанье скрипнув калиткой.
— Да, пожалуй. — согласилась девушка и поправила лямки рюкзака. — Ну что, погнали?
— Да. Чем быстрее начнем, тем скорее закончим. — поддержал Серега и полез к заросшей калитке.
Самым сложным было подойти к самому дому, ибо густая трава так сильно шумела, что ребята уже решили пробовать другой способ. Но благо, их никто не заметил. Разве, что черное очертание старинной церкви не сводило с них взгляда издалека. Татьяну пугала эта церковь, хотя она относилась к этим религиозным зданиям нейтрально.
— Блин, закрыто. — шепнул Серега и полез в рюкзак.
Через минуту он уже отжимал ломом ржавые проушины, которые не без усилий, вместе с гвоздями и замком свалились в траву.
— Надо будет потом прицепить на место. Для отвода глаз. — пояснила Таня, после чего Серега открыл дверь. Та отчаянно скрипнула, и ребятам пришлось резко обездвижить дверь, пока эти звуки не перебудили полдеревни.
— Блин! — шепнул Серега, и не решаясь открывать дверь шире — полез через узкую щель.
— Так даже лучше. Не заметно, что дверь открыта. — прошептала Танька в ответ и последовала за напарником.
Войдя внутрь, команда сразу же ощутила старческий запах хлама, с нотками ладана.
— Можно выдохнуть. Там, где ладан — черти не живут. — пошутил в Танькином стиле Серега, освещая стены. Повсюду висели лакомые для ребят иконы, с печальными лицами смотревшие на незванных гостей.
— Вот это да! — от приятной неожиданности воскликнула Танька. — Столько добра, и никто даже не притронулся.
— Не забывай, что это дом священнослужителя. На такое святое место верующий не посягнет. — пояснил полушепотом тот, проведя пальцем по образу святого Георгия.
— Ну и зря. — возразила Таня, начиная снимать образы и заталкивать в сумку.
— Эй, ты что, так сразу? — удивился Серега.
— А чего ждать? Пока нас не спалят, и не встретят у хаты с «хлебом и солью»? — пошутила девушка, продолжая свое дело.
— Как знаешь. Я пойду, осмотрюсь. — Серега оставил напарницу за работой, а сам решил пройтись по дому.
На деле дом был небольшой. Всего-то три комнатки. Просторный зал, где орудовала Танька, спальня и кухонка. Все вещи лежали на своих местах. Даже пыли почти не было. Разве, что паутина висела кругом. А в целом все выглядело так, будто хозяин покинул этот дом, чтобы вернуться. Даже постель была убраной, и аккуратно заправленной. Над ней висели четки и распятье. Эта атрибутика немного напрягла Серегу, но тот уже был старой закалки. Многое повидал за время практики. А какие-то церковные вещи были просто милотой, по сравнению с тем, что им доводилось видеть на своем веку. Взять тот же труп в доме купчихи. То еще зрелище.
Серега покинул спальню и осмотрел кухню. Ничего интересно. Типичная старая утварь, старый стол, стул, и печь. Огромная русская печь. Такие уже редко можно встретить.
— Больше ничего. — озвучил парень и собрался уходить. Но под ногой что-то скрипнуло и тихо ударилось. Серега направил свет фонаря под ноги, где были постелены старые, самодельные коврики «дорожки». Под его ногой двигались доски. И не просто доски, а самая обычная западня. Практически в каждом доме есть подпол. Или погреб. Каждый называет по-своему.
Серега нагнулся, и откинув коврик начал рассматривать дверцу. Выглядела достаточно увесистой. Он потянул за кольцо и дернул западню, отчего та жалобно скрипнула и открылась, показывая гостю мрак содержимого.
— Как же я не люблю все эти подвалы и чердаки! — буркнул парень и посветил вниз. В подпол вела лестница, едва различимая под слоями паутины. Недовольно вздохнув он полез вниз, осторожно держась за края полов.
Резко запахло землей и сыростью. Где-то капала вода и шебуршились мыши, или крысы. Серега опустился на земляной пол и осмотрелся. Почти по всем стенам располагались полки, забитые бутылками со святой водой, соленьями из прошлого века, и каким-то непонятным хламом.
— Ну понятно. И тут ничего интересного. — подвел итог парень, но на всякий случай прошел дальше и посветил на полки. В самом конце, где виднелась вентиляционная, ржавая решетка, на краю полки торчал край старинного чемодана. Его край был выгрызен грызунами. Серега направил свет на него и одним пальцем приподнял крышку. Сначала было непонятно, что внутри. Но когда тот запустил руку глубже и порыскал пальцами, он услышал звук монет.
— Да ладно? — удивился тот. Отставив фонарь и включив тот, что был прикреплен к голове, он выдвинул чемодан ближе и пошире поднял крышку. Да. Он и вправду был заполнен деньгами. И пусть это были двух и пятирублевые монеты, но учитывая, что ими был заполнен весь чемодан напрашивался вывод, что тут тысяч четыреста, если не больше.
— Да ты богач, мой покойный друг! — с усмешкой сказал Серега, в глубине души отмечая, что его шутки все больше начали походить на Танькины. В реале — ему было несколько стыдно ковыряться в вещах священника. Он оправдывал это лишь тем, что тот уже мертв, и уже не против того, что его добро берут без спроса.
Но один вопрос напрашивался с особой настойчивостью. Откуда у него эти деньги? И в это же время напрашивался и ответ на этот вопрос. Это деньги прихожан, которые по обычаю бросают мелочь на тарелку, что носит по храму прислужница. Те самые пожертвования для благоустройство храма.
— Да уж. — поразился своим мыслям Серега и попытался застегнуть чемодан, но замки были ржавыми. И хоть и удалось с трудом их захлопнуть, но когда парень взял в руку тяжеленный чемодан, он не выдержал и разорвался, высыпая к ногам все те деньги, что в нем были.
— Блин! — выругался Серега. — И как мне их теперь собирать? И главное, сколько времени? Еще я с мелочью не возился!
Но так, или иначе, но молодой человек все-таки решил собрать деньги. И когда одна за другой, горсти начали засыпаться в его рюкзак, в руки попалась некая крупная вещь, что оказалась среди монет.
— Ого! — растерялся Серега, высматривая эту вещь, которой оказался крупный, нательный крест, которые обычно носят батюшки и все остальные священнослужители.
— Всегда было интересно, реальное ли это... — Серега направил свет фонарика на распятье, протирая его от лёгкого ржавого налета, перешедшего от некоторой, подржавевшей мелочи, в поисках пробы. И да, на ребре креста отчетливо просматривались цифры 585.
— ... Золото! Чтоб вас, это золото!
Серега заволновался, не веря, что чуть не прозевал такой лакомый кусок. Да в этом распятье граммов триста! Это же чуть ли не полквартиры!
— И чего я не подался в попы, в свое время? Прибыльный бизнес, как оказалось. — обрадовался находке парень, решив порыться еще в этой мелочи.
По мере проверки, Серый выудил оттуда довольно увесистый перстень, толстую цепочку и несколько зубных коронок. Те он решил не трогать. Было неприятно. Да и не велика от них прибыль. Важным было то, что все находки, кроме кучи мелочи — были из чистого золота! А это еще плюс примерно пятьдесят граммов к кресту.
Обрадованный находкой, Серега уже собрался выбираться, и перед уходом решил сделать еще один поверхностный осмотр, но вот сверху послышался зов Таньки. Она громко позвала его по имени.
— Да иду я, не ори там! — отозвался тот, но в этот же момент западня резко захлопнулась.
— А? — растерялся тот и ринулся к выходу. Но западня была, будто чем-то придавлена сверху. Или кто-то на ней стоял.
— Тань, открой! Не смешно!
Но никто не ответил.
— Танька, блин! У нас с тобой есть правило — никогда не пугать друг друга! Забыла? — напомнил тот, толкая дверцу, но увы. Тишина. Да. Таня была в этом деле ответственна и ни разу не нарушала их общее правило. Каждое, посещаемое ими место — это в первую очередь работа, а не место для развлечений. И шутки такого рода неуместны.
— Тааань. — позвал Серега еще раз, однако ему по-прежнему никто не ответил. Парень недовольно выдохнул и посветил вдаль подпола, думая, что может быть там будет, чем отжать западню, чтобы открыть. В этот же момент непонятная тень промелькнула в конце и без того узкого подпола.
— Твою ж мать... — выругался тот, инстинктивно дернувшись. — Кто здесь?
На свой вопрос парень только усмехнулся. Ни одна живая душа не может быть здесь, потому, что в помещении в восемь квадратных метров она не смогла бы остаться незамеченной. Разве, что эта душа не совсем живая. Серегу передернуло от этой мысли, и он снова ринулся к западне, угнетаемый обстановкой, противоречащей его логике. И когда он со всей силы надавил плечом на западню, та, будто кто-то намеренно потянул ее вверх — резко открылась, и тот ввалился на пол, еще секунду назад бывший потолком. Осмотревшись, и не найдя в комнате никого — Серега спешно вылез и поспешил выйти. Но проходя мимо спальни он снова заметил там что-то.
— Тааань. — позвал он, но в комнате не было никого. Лишь идеально заправленная кровать с пугающим распятьем над ней. Парень направил на него свет фонаря и нахмурился, после чего резко вжался в стену. Пол под ногами содрогнулся, а распятие затряслось и начало медленно переворачиваться. Серега в упор посветил на него дрожащей рукой.
— Тааань! — позвал он, уже не надеясь услышать ответ и пятясь назаз. Его фонарь выпал из руки, но парень шустро поднял его. А когда поднял, то увидел, что белое одеяло на постели приобрело очертания лежащего под ним человека.
— Господь всемогущий... — провыл Серега, видя, как одеяло начинает пропитываться кровью у него на глазах.
Не дожидаясь продолжения этого ужаса, Серега поспешил убраться отсюда и вернулся в начальную комнату, где по-прежнему стояла Танька и выбирала иконы, которые собиралась забрать.
— Давай, валим отсюда! — скомандовал молодой человек, хватая девушку за воротник куртки и уводя к выходу.
— Эй! Ты чего? — удивилась та.
— Здесь не безопасно!
— Совсем что ли? — возмутилась та, искренне не понимая причину паники напарника. Тот затормозил, и отпустив ее куртку спросил прямо —
— Ты была в кухне? Закрывала западню?
Та хлопнула глазами.
— Западню? А тут ещё есть подполье?
— Я так и знал. Пошли! — сделал вывод Серега, но стоило ему сделать шаг, как пол снова содрогнулся, а от оставшихся образов, висевших на стенах, начал доноситься тихий плач.
— Что за... — сказала Танька, в растерянности направив фонарь на иконы. Из глаз всех лик текла кровь, стекая на стены и опускаясь на пол.
— Зря мы потревожили этот дом. Давай, валим отсюда! — повторил Серега, после чего оба поспешили убраться. За их спинами нарастал плач, заставляя холодеть кровь.
В спешке они забыли и распахнули входную дверь так, что ее скрип разошелся по всей деревне. Но меньше всего для них это было важно сейчас.
Продолжение — на этой странице.
Автор: Анна Шахин
