Прошло два года со дня свадьбы, когда Эля поняла, что Влад не герой её романа. От слова совсем.
Анализировать ситуацию, искать мирные решения, Эля не привыкла. Ей надо было всё и сразу, чтобы р-раз — захотела и желаемое исполнилось. А в этом случае требуется ни больше, ни меньше — развод.
А его так просто не получить: в семье уже годовалый сынок растёт. Здесь придётся задействовать высшие силы органы опеки, мировой суд, возможно, даже полицию. И ждать дольше — Эля узнавала.
Решила Эля действовать по старинке — сделать так, чтобы враг добровольно ушёл с оккупированной территории, то бишь с совместно купленной квартиры.
Много лет её выручал этот способ выживания врага. И когда отняла комнату у старшего брата и когда выселила однокурсницу из комнаты в общежитии и даже в том, что Дина Спивакова перешла в другую школу после 5-го класса, отчасти была её заслуга. В общем, метод надёжный, проверенный годами.
Принялась Эля его реализовывать: что ни день, то скандал в семье; что не утро, так упрёки в адрес мужа; дома бардак; рубашки не глаженые (а порой грязные); на плите кастрюли с плесенью; в холодильнике кроме лампочки ничего нет.
Но враг, то есть муж законный, оказался выносливым бойцом. Истерики списывал на гормоны и усталость. На упрёки об отсутствии посудомойки, помощницы по дому, второй машины отвечал — не всё сразу, будет. Но в глубине души задевало, конечно, он и так с 8 до 18 пашет, как конь.
Три месяца в семье полыхали эмоциональные пожары.
Эля, как США, сбросившие бомбу на Хиросиму, атаковала без предупреждения. Кричала, придумывала поводы для скандала, бросалась с кулаками. А однажды, защищаясь, он слишком сильно сжал ей запястье. На коже остались следы, и Эля подала заявление на побои. О чём Влад узнал, только когда пришла повестка. Такой стратегический удар, которого враг не ожидал.
Но не сработала хитрость, видимо, устаревшая тактика ведения боя. Путь к свободе преграждали упорство и безумная любовь Влада к сыну.
Тогда Эля, решилась на отчаянный шаг: в момент скандала, разозлившись, пошла и подала на развод. А то, что документы были заранее подготовлены, госпошлина оплачена — это случайность. На самом деле это муж довёл её. О чём она и сообщила секретарю. Хотя тому было всё равно: ежедневно с заявлением на развод приходят, рутина.
Началась тягомотина с судом. И вроде бы Влад, не хотевший развода, понимал неизбежность, но всё же надеялся, что семья не распадётся, сын же растёт.
А вот насчёт сына, у Эли были свои соображения.
Она категорически не хотела, чтобы ребёнок общался с отцом. Потому что главное — это мама! А отец... ну что отец? Не нужен он особо ребёнку.
Поэтому она начала прятать сына от Влада, который к этому моменту уже съехал с общей квартиры. Замки поменяла, трубку на его звонки снимала редко — надо пусть сообщение пишет, часто уезжала то к подруге, то к маме, чтобы сын не видел отца. Малыш переживал, стал капризным, плаксивым, но Эля объясняла это возрастным кризисом.
О том, что Влад всё-таки не пустое место, она вспомнила, когда пришла в суд подавать иск. С требованием, чтобы после развода он содержал не только ребёнка, но и её, ведь она не может работать — ребёнок маленький.
Но тут удача отвернулась, секретарь грубо ответила:
— Не в Америке живёте, мамаша! Никто вас не заставляет разводиться, содержать вас он не обязан. По закону алиментов 25% на одного ребёнка! — и посмотрев на Элю, повторила — На ребёнка!
Элю возможность остаться без доходов не остановила. Есть родители, брат — помогут, не чужая же она им.
Суд давал время на применение, а она его тратила на то, чтобы прятать сына от отца. Влад злился. С разводом он смирился, но сын-то причём? Разве после развода он перестаёт быть отцом?
Но жену, ставшей бывшей, логичные доводы не интересовали. Главное, чтобы ей было хорошо. А хорошо ей без надоевшего Влада. Если сын забудет отца, вопрос сам собой решится и Влад исчезнет из её жизни. Только полуторагодовалый ребёнок забывать папу не желал, поэтому приходилось его прятать.
Влад решил наступать тем же оружием: подал в суд на Элю за причинение препятствий для встреч с сыном.
И началось по-новому: опека назначала встречи с психологом, психолог давал заключения, их рассматривал суд. Время, нервы...
На одной из встреч сотрудница органов опеки, задала Эле вопрос:
— Почему вы не хотите, что бы ваш бывший муж встречался с сыном?
— Я считаю, что ребёнку отец не нужен! — выпалила она в ответ.
Наступила секундная тишина, а потом послышался смех — это сотрудницы опеки не удержались.
— Вы знаете, сколько женщин приходит и жалуется, что отец после развода не общается с ребёнком? Дети переживают, если им не нужен отец, разве они плакали бы?
— Ну и что?
— А то, что отец не менее важен, чем мать. Тем более у вас мальчик.
Эля промолчала, разве есть смысл спорить с этими женщинами?
Избавиться от Влада не получалось, она решила лишить его родительских прав, но так как придраться было не к чему, она подала заявление, на проверку его психического здоровья, принесла документы о побоях, доказывая, что бывший муж представляет угрозу ребёнку.
И это не помогло. Зато суд назначил график свиданий сына и отца. С этим она ничего не могла поделать — нарушать закон, значит навести на себя тень.
Пришлось Эле смириться, что насовсем от Влада она не избавится...
Пока всё это безобразие тянулось, сынишка пошёл в садик. Вот тут-то бывший муж и пригодился! В силу склочности характера Эле попадались в жизни сплошь неадекватные люди. Садик не исключение — ох уж эти воспитатели, придиравшиеся к ребёнку! Ох уж эти родители других детей!
Когда ругань не помогала, она звонила Владу и жаловалась, на «обидчиков». Влад шёл и разговаривал с ними, выяснял истинную причину конфликтов, старался сделать так, чтобы никто не отыгрывался на сыне.
Удивительно, но в школе опять оказались неадекватные педагоги. Эля умела мастерски портить отношения. Потому что в любом конфликте главное, чтобы ей было хорошо. А люди этого не понимают! Что с них взять? Приходилось звонить Владу. И тот вновь встречался с учителями, тренерами, родителями других детей...
Он, конечно, понимал, что Эля просто давит на любимую мозоль, но бросить сына не мог. Скандалы, устраивающие Элей, влияли на отношение людей к сыну.
Мальчик чувствовал негативное отношение к нему, замыкался или, наоборот, проявлял агрессию.
А когда личная жизнь Эли стала приобретать перспективные очертания, она с лёгкостью отдала сына Владу на месяц. Потом ещё на один.
И в больнице с ним лежал папа, а не мама. Ну а что? Отец же он, в конце концов!
Однажды, Влад, забирая сына, с усмешкой спросил:
— Разве ребёнку нужен отец?
— О чём ты?
— Ты говорила, что для ребёнка главное — мама, отец не нужен.
— Я говорила? — искренне удивилась Эля — Да быть такого не может! У ребёнка два родителя!
Влад только пожал плечами. Доказывать свою правоту? Ну, уж нет, спасибо. И, Влад, мысленно пожелав удачи жениху Эли, уехал с сыном гулять в парке...
Автор: Айгуль Шарипова
