Когда Даша сообщила своему ухажёру, что она беременна, он очень обрадовался. Даша много раз вспоминала этот день, и каждый раз думала, ну правдиво так изобразил счастье. У Даши тогда груз с плеч упал. Любила его безумно, боялась сказать, думала, что бросит, а он подхватил ее, закружил в ритме вальса, потом спохватился, аккуратно поставил и ещё и переспросил, не причинил ли он сейчас вред их доченьке. Вот ведь ещё и с полом будущего ребёнка тогда сразу угадал, чем привёл в полный ступор Дашу.
— С чего ты взял, что будет дочка?
— Я очень пацанку хочу! Очень. У меня четыре старших брата. У двоих из них уже по двое своих пацанов. Надоели уже эти пацаны, — засмеялся он.
Ещё примерно месяц все было по-прежнему. Романтические встречи, страстные поцелуи, слова любви, долгие прощания. Даша с замиранием сердца представляла себе свою предстоящую семейную жизнь. Но он почему-то ничего не говорил ни о какой семейной жизни. И Даша решила спросить сама. И вот тогда, впервые Даша заметила, как забегали его глаза, как он долго что-то пытался словесно родить. В результате раздумал, обнял, поцеловал и спросил:
— Даш, ну чего тебе так плохо что ли?
Даша ничего не ответила, но с того времени отношения начали портится. По крайней мере со стороны Даши. Она стала подмечать, что ее любимый уже не стремится видеться каждый день, о будущем ребёнке он не разговаривает вообще, а когда Даша пытается все-таки говорить об этом, он мягко, но переводит разговор в сторону.
Даше стало очень тревожно, но в ближайший же выходной он пригласил ее к себе домой для знакомства с родителями. И Даша потеряла бдительность. Встреча с родителями прошла очень хорошо, тепло и уютно. Но перед мероприятием он попросил молчать о ребёнке. Зачем маме и папе знать об этом раньше времени. Даша надеялась, что его родители будут спрашивать о планах на будущее и предлагать какие-то свои варианты разворота событий. Но ничего такого не последовало. Но все-равно Даша была очень счастлива, потому что это было продвижение отношений в любом случае. Знакомство с родителями вообще-то всегда много значит для девушек.
Далее встречи продолжились в прежнем режиме, хотя к себе домой он больше не приглашал. Когда живот стал очень заметен, вместе на улицу перестали выходить. Сидели в Дашиной съемной квартире. Хотя он стал приходить все реже. А потом и вовсе не приходил целую неделю. Поначалу ещё отвечал на звонки, а потом перестал. Даша в отчаянии набирала номер по сотне раз в день, но телефон молчал. Надо же, подумала Даша, и родители тоже куда-то подевались?
В воскресенье решила навестить милое семейство. Дверь тоже никто не открыл. Позвонила в соседнюю створку. Отворила ее милая старушка.
— Простите за беспокойство, — извинилась Даша, — а не подскажете, Лосевы...
— Ты, наверное, Даша?- догадалась старушка, — так тебе письмо оставили.
И старушка передала Даше конверт. Она сразу разорвала его и прочитала короткое письмо. Бабушка стояла тут же, не закрывала дверь.
— Зайди ко мне, милая, — предложила она, — знаю, ничего хорошего не бывает в таких письмах.
Даша на подкашивающихся ногах прошла в гостиную. Бабушка заботливо поддерживала ее.
— Как же так, милая, получилось то? Неужели сразу то не поняла ты, не женится он на тебе. Они богатые люди, им таких же как сами подавай. А ты, я вижу, простая совсем, — бабуля ещё раз придирчиво оглядела простой наряд Даши, ее дешевую сумку из соседней галантереи, и туфли за шесть рублей фабрики Скороход, купленные вчера на последние деньги, ибо прежние прохудились, а уже пошёл дождь. До стипендии ещё далеко, и как жить теперь, Даша не знала.
— О чем же думала ты?- ещё раз спросила бабушка-соседка.
Даша молчала. А что она могла ответить. Ни о чем не думала. О любви только. Понимала, что что-то не то, но закрывала на все глаза. Ходит же, целует же, слова ласковые говорит, вот и сюда, домой к себе приводил. Что же это было то?
И Даша медленно начала свой рассказ. Что приехала она в столицу четыре года назад, что нет у неё никого, а только злая тетка, которая не чаяла, как побыстрее от Дашки избавиться.
Как поступила в институт, жила в общежитии, а на втором курсе он появился. Снял квартиру, встречаться стали. Все делал для неё. Подарки дорогие дарил. Потом забеременела, а теперь вот. Денег нет, с квартиры придётся уйти, ибо кроме стипендии другого дохода нет. А дадут ли снова общежитие — неизвестно. И почему он не позвонил, а письмо оставил?
— Ну а зачем тебе звонить? Это ненужный стресс. Все предсказуемо, сама придёшь, а тут я всегда дома. Удобно. У них и у старшего такая же история была. Опытные они. Отец конечно побушевал, слышала я. Но потом все стихло, и уехали. Не появятся теперь до самых холодов. Они всегда в Ялту осенью уезжают.
Свой нехитрый скарб Даша собрала быстро, даже и помощник не нужен был. Ключ хозяйке квартиры на третий день от того письма отдала.
Пришла к коменданту общежития.
— Да занято место твоё уже, — оглядывая Дашу с ног до головы, сказала пожилая женщина, — а других свободных нет. И не будет. Начало года. Ты как хотела?
— Тетя Нюся, что же мне делать? — прошептала Даша.
— Судя по всему, месяцев семь назад надо было думать то, — поджала губы комендантша, — нагуляются вволю, а потом думать начинают. Что делать? Что делать? — беззлобно забубнила тетя Нюся, — идём со мной.
И комендантша привела Дашу в небольшую каморку, ну метров шесть, наверное.
— Здесь пока поживи, а там посмотрим.
Два оставшихся месяца пролетели как один день. Даша ходила в институт до последнего дня беременности. Да собственно и рожать то из института поехала.
Девочка родилась в срок, легко для первородки, как сказала акушерка. Ребёнок был абсолютно здоров, три килограмма весом. Молоко у молодой и здоровой Даши появилось уже на следующий день. Девочка сразу взяла грудь, сосала быстро и шумно, моментально наедалась и засыпала. Даша подолгу смотрела на маленькое, красное, отечное личико, прижимала к себе хрупкое тельце и все время плакала. Когда девочку забирали, Дарья ложилась лицом к стене и ни с кем из ещё четырёх мамаш в палате не разговаривала. Женщины все время щебетали о своих мужьях, свекровях, а одна из них даже по секрету рассказывала о любовнике, и в конце концов открыла страшную тайну, что и ребёнок от него, а не от мужа. Все задохнулись от ужаса, и стали вспоминать подобные истории из жизни.
На пятый день Даша чувствовала себя совсем хорошо, она вышла из палаты и пошла в детское отделение.
— Куда вы, мамаша ? — остановила ее медсестра, -кормление через полтора часа. Вернитесь в палату, отдыхайте, ребёнка принесут.
— Разрешите взглянуть на малышку, — попросила Даша, а про себя добавила «последний раз».
— Нет, нельзя. Не положено. Вернитесь в палату.
Но Даша не вернулась в палату. На днях она приметила небольшую дверку на задний двор. Большую часть дня она была открыта. Вот и сейчас тоже оказалась не заперта. Дарья свободно вышла и оказалась во дворе роддома. Она подошла к забору. Не составляло труда, вспомнив детство, перемахнуть через него.
Прохожие, одетые в тёплые куртки и сапоги, удивлённо смотрели на одинокую, лохматую девушку, которая брела по проспекту в больничном халате и тапочках.
Прошло десять лет, Даша так и не вышла замуж. Ухажёров с тех пор было много, но она очень долго никого к себе не подпускала, все время вспоминала свою доченьку, которую оставила в роддоме. Ее розовое личико и распухший носик, маленькие пальчики. Образ стирался потихоньку, и Даша даже попыталась ее нарисовать. Получилось. Она спрятала рисунок в книжку и каждый вечер подолгу смотрела на него.
Институт Дарья закончила и стала первоклассным специалистом. И буквально сразу ей удалось устроиться в очень хорошее место с приличной оплатой и с предоставлением комнаты в гостинице компании. Даша с трепетом в сердце в тот же день побежала в роддом, чтобы узнать, в какой именно дом малютки была определена ее дочь. Но там конечно же отказались давать хоть какую-то информацию. Просто захлопнули дверь перед носом и все. Но Даша не сдалась. В течение месяца она обошла все дома малютки, и вот след ее доченьки был обнаружен. Но информация эта навсегда перечеркнула все надежды Даши. Ребенка забрали в первую же неделю.
Отца своей брошенной девочки она все-таки встретила ещё раз. Это было примерно через два года. Даша случайно попала на вечеринку. Повод — Новый год. Подруга уговорила ее пойти вместе. Дарья все время была в депрессии и никуда не ходила, отказывалась, а в этот раз почему-то согласилась. Видимо настроение в предновогодние дни все-таки улучшилось. Ну всеобщая суета, всюду новогодние разодетые ёлки и все такое.
Она сразу его увидела. Он был не один конечно. Его спутница — очень красивая девушка, была заметно старше него. Даша не стала подходить к нему, зачем? Но он, изрядно выпив, подошёл сам.
— Привет! Как поживаешь? — просто спросил он.
— Спасибо, все отлично , — сдержанно ответила Даша.
— Не замужем видимо? — продолжал допрашивать бывший любовник.
— Не замужем, — подтвердила Дарья.
— А я вот кажется женюсь!
— Поздравляю ! — коротко бросила Даша и пошла прочь.
Но он не дал ей уйти, схватил за руку.
— Подожди, а где истерика с заламыванием рук и потоком брани в мой адрес? А где упрёки, как тяжело тебе живётся одной с ребёнком?
С последним словом горячая волна омыла все внутренности Даши, но она не выпустила ее наружу, в виде готового вырваться потока слез. Сдержать его было очень трудно, но она справилась.
— Не будет истерик, брани и упрёков. Будь здоров, — и Даша попыталась оставить нежеланного собеседника.
— Я хочу увидеть свою дочь! — просьба была настолько неожиданной, что внутренний поток слез моментально высох.
— Ничем не могу тебе помочь.
— Ну слава Богу! Вот нормальная реакция. Наконец-то. Я ожидал именно этого. А то уж больно ты спокойна. Так что не покажешь ребёнка? Я имею право. Я- отец.
— Ну ты может и отец. Только я не мать.
— Как так? — не унимался негодяй.
Даша решила побыстрее прекратить этот тягостный для неё разговор и ответила:
— Я оставила ребёнка в роддоме.
Она попробовала отлепиться от него, но он вдруг больно впился в ее руку.
— Ах ты дрянь, потаскуха. Я ожидал от тебя нечто подобное. Шалава. Моя мама была права. Ты никчёмная баба. Как ты могла бросить моего ребёнка? Ты же настоящая тварь.
Поток слез внутри высох совсем. Даша все-таки вырвалась из его клешней. Она наотмашь ударила его по лицу один раз, затем сразу же последовал второй удар, ну и напоследок Даша не стала церемониться и ударила его кулаком, метила специально в переносицу. Попала. Из разбитого носа моментально хлынула кровь. Он все время что-то орал, пытался схватить ее за руки, но ее удары были настолько неожиданны и стремительны, что у него ничего не получилось. После третьего удара, Даша развернулась и быстро ушла с вечеринки. Ушла она в платье, не стала расковыривать эту огромную гору пуховиков и курток. Как и тогда два года назад , она снова шла раздетая, и немногочисленные припозднившиеся прохожие смотрели на неё.
По прошествии десяти лет с момента рождения дочери личной жизни не было как таковой. Но вот однажды в компании, в которой Даша работала уже пять лет, сменился директор.
Новым оказался очень интересный внешне мужчина лет сорока. Даша на него не обратила никакого внимания. Прямого контакта с руководством у неё не было. Ее деятельность в компании была как бы индивидуальной, и к ней никогда никто не приставал. Но Тарас (новый директор) вызывал к себе всех сотрудников. Дошла очередь и до Дарьи.
Оказалось, директор очень умён, приятен в общении. Он задал несколько вопросов и предложил стать его заместителем именно в той области, в которой работала Даша, с повышением оклада ровно в три раза. Деньги особо Дарью не интересовали, к тому времени у неё все было, что только может пожелать молодая женщина — хорошая квартира в новостройке, дорогая новая иномарка, небольшой, но загородный дом. И тем не менее Даша сразу же согласилась. Ей было уже тридцать два года, так что карьерный рост подоспел вовремя.
Директор стал интенсивно развивать ту отрасль, в которой работала Даша, и поэтому виделись они часто и через пару месяцев стали любовниками. А ещё через пару лет Тарас развёлся с женой, и они стали жить вместе. Даше было тридцать четыре года. Пять лет влюблённые жили в своё удовольствие. Устраивали свой быт, украшая его роскошью, много путешествовали. Конечно и много работали, но чем ещё заниматься людям, дом которых не украшает детский смех.
И вот как-то Тарас заговорил о потомстве.
— Дашенька, пора бы! Тебе тридцать девять уже. Про свой возраст молчу. Я и в семьдесят смогу. Но твой срок стать матерью заканчивается.
— Я согласна , — быстро и просто ответила Дарья.
Забеременела она, как ни странно, очень легко. Буквально через месяц после того разговора. Девочка родилась перед Новым годом. Очень слабенькая. И первые три года жизни родители только и делали, что возили ее к многочисленным врачам, на всякие консультации и приёмы светил. Болезни сыпались на дочку как из рога изобилия. Даша понимала в чем дело, но молчала. Как такое расскажешь.
Веронике было пять лет, когда был поставлен самый страшный диагноз. Лейкоз. Срочно нужна пересадка костного мозга. И только от родственника. Каково же было удивление обоих родителей, когда выяснилось, что ни один из них не может быть донором. Тарас был единственным ребёнком у своей матери. Она была детдомовской и давно умерла к тому же.
Отца Тарас не помнил. В прежнем браке детей у него не было. Даша была сиротой. Все, тупик.
Как-то вечером Дарья надолго задержалась в клинике. Она смотрела на прозрачное личико своей угасающей дочери. И все отчетливее понимала, вот она — расплата. Но тут ей в голову пришла шальная мысль. «Стоп! Ну конечно! У Вероники есть кровная сестра! А вдруг ее костный мозг подойдёт?» Даша стала лихорадочно соображать, как преподнести это Тарасу. Да какая разница то, не до реверансов. Жизнь ребёнка на кону. Она тут же помчалась домой. Тарас тоже только приехал. Кому-то надо было продолжать зарабатывать деньги.
И он интенсивно работал за двоих.
Прямо с порога , без всякого вступления , Даша выпалила все супругу. Про свою юношескую пылкую любовь, про беременность, про подонка-отца ребёнка и даже про то, как она его избила.
Тарас вскочил , тут же все поняв, заорал:
— Где, где твоя дочь? Немедленно едем к ней. Почему ты молчала? У кого она живет? Сколько же ей лет. Больше двадцати, — ответил сам себе муж.
Нужно было отвечать на этот поток вопросов.
— Присядь, Тарас.
Когда Даша сказала последнее слово и взглянула в глаза мужа, она не увидела в них ничего, что осталось бы у него к ней как к жене и к женщине. Он смотрел на неё только как на мать своего ребёнка, жизнь которого была в опасности. Даша понимала, что, наверное это конец. Но ей было все-равно. Лишь бы Тарас нашёл ее дочь. У него большие связи. Он обязательно ее найдёт. Где бы она ни была.
Тарас на следующий же день нанял сразу пять детективов, чтобы они занимались поисками девочки, которую его жена оставила в роддоме более двадцати лет назад. Утром он впервые за эти годы не перемолвился ни словом с женой и вообще уехал очень рано, не прикоснувшись к завтраку, который она приготовила. Даша, как уже много дней подряд, отправилась в клинику, где она провела целый день.
Вечером супруг мрачно сообщил:
— Твою дочь удочерили некие Орловы. Через шесть лет они всей семьей попали в аварию. Приемные родители погибли на месте. Даш, а твоя дочь осталась инвалидом. Она по сей день находится в интернате. Судя по тому, что в таком возрасте она до сих пор там, ее состояние не очень хорошее. Ты поедешь завтра туда со мной?
Даша не могла говорить. Все время, пока муж давал эту информацию, ее трясло мелкой дрожью, и в то же время какой-то ледяной столб возник внутри неё, который не давал шевелиться и говорить. Поэтому, когда муж задал вопрос, она открыла рот, но не смогла произнести ни слова. Муж вовремя подскочил к ней, ноги у Даши подкосились, и она потеряла сознание.
Когда она очнулась, то увидела глаза мужа, и о чудо , в них снова была любовь. А еще в них были слёзы.
— Дашенька, прости меня. Я не имею права тебя судить. Я и понятия не имею, что ты тогда пережила , и что переживаешь сейчас. И только сейчас я понял, что тебе в два раза хуже, чем мне. Обе твои дочери больны. Что будем делать, Даша?
— Поедем к моей доченьке! — сказала Даша, — увидим ее, а потом решим, что делать.
Путь был неблизкий, но решили ехать сами, на своей машине. Это был первый день за много месяцев, который Дарья не провела с Вероникой. Заехали рано утром, узнали о ее состоянии и поехали в интернат для инвалидов.
До места добрались, когда уже вечерело. В интернат их не пустили. Поздно. Нужно было думать о ночлеге. В гостинице мест не было, что очень сильно удивило. Кто же ездит в такую дыру, да ещё и живет в гостинице. Но вот кто-то ездит. Может такие же , как и они сами.
— Что будем делать? Где заночуем?
— Давай где-нибудь поужинаем, а потом подумаем, где проведём ночь. Может что-то в ресторане прояснится. Спросим у официантки.
Ресторан был единственный, на привокзальной, так сказать, площади. Еда неожиданно была по-домашнему вкусной, или так сильно проголодались. Официантка, которая их обслуживала, была взрослая женщина, видимо ровесница Даши.
— Скажите, а никто у вас квартиру не сдаёт случайно, — попытала счастья Даша.
— Не знаю таких, — буркнула официантка.
— А как же нам быть? Нам спать негде.
Официантка с сомнением оглядела супругов. Да, было это по меньшей мере странно — муж в дорогой дубленке, жена в пуховике, который стоил пять , как минимум, зарплат официантки.
— Придорожный мотель есть, километров двадцать отсюда. Вы ж поди на колёсах? — сжалилась официантка.
— Так точно, — по военному ответил Тарас, чем вызвал откровенное веселье официантки и ее расположение.
— Я вам сейчас пирожков наших фирменных принесу. С треской. Там ничего не ешьте. Потравитесь.
Тарас оставил доброй женщине щедрые чаевые, за что та вышла и проводила семейную пару, сообщив напоследок, чтобы сказали дежурной, которая оказывается ее подруга, чтобы заселила их в номер 2 бэ. Да , именно туда.
Номер этот оказался очень милым и уютным, но самое главное, это был единственный номер с собственным санузлом, за что супруги были очень благодарны своей благодетельнице.
Проснулись рано. Пирожки, даже холодные, были божественны.
— Тарас, -промолвила Даша в машине, — а я ведь даже не спросила. А как зовут мою дочь?
— Даш, это мистика какая-то. Ты не поверишь. Ее зовут Вероника.
Сердце Даши забилось быстро-быстро. Что же такое происходит на белом свете?
Заведующая интернатом приняла их очень радушно. Оно и понятно, Тарас начал с благотворительной миссии. Он сразу перевел внушительную сумму на счёт интерната.
— Нас интересует Орлова Вероника.
— Что именно вы хотите о ней знать? — уточнила заведующая.
— Абсолютно все.
— Могу я знать, с кем имею честь?
Супруги предоставили свои визитки.
— Кем вы доводитесь Нике?
Тарас и Даша переглянулись. Они не обсудили заранее этот момент.
Даша решила бать откровенной, женщина показалась ей доброй и приятной.
— Я родная мать Вероники.
Заведующая удивленно посмотрела на Дашу.
— Вижу люди вы не бедные. Претендовать на состояние Ники не будете. Ну я имею ввиду, вы не ради ее денег?
— А у неё есть деньги? — Даша не могла скрыть своего удивления.
— Ее приемные родители были очень богаты. После их гибели все движимое и недвижимое имущество перешло к Нике. Больше у них никого не было. Распорядитель ее имущества интернат.
Даша все поняла вмиг и сказала:
— Вам не о чем переживать. Все останется на своих местах. Мы не на что не будем претендовать.
— Вероника живет в очень хороших условиях, согласно ее материального положения. Все средства идут на ее лечение и на ее содержание. Она ни в чем не нуждается.
— В каком состоянии находится моя дочь?- Даша подобралась к главному вопросу.
— Об этом вам лучше поговорить с ее доктором.
— Простите, но меня интересует именно ваш взгляд. Простая оценка обывателя. Прежде, чем мы увидим ее, пожалуйста подготовьте меня к тому, что я увижу. Понимает ли она что-то? Что с ней происходит? Может ли она общаться?
— Как вам наверное известно, Нике двадцать четыре года. Она разговаривает, но речь немного замедленна, и разум у неё, к сожалению, пятилетнего ребёнка. Верхняя часть тела хорошо двигается. Ника сама кушает, причёсывается, одевается. Руки очень хорошо работают, но нижняя часть абсолютно неподвижна. Ника в памперсах всю жизнь. А теперь я провожу вас к доктору, он должен дать своё разрешение на ваше свидание с девочкой.
Доктором оказался молодой человек лет тридцати пяти. Было видно, что он немного нервничает. Почему, задалась вопросом Даша.
— Скажите, доктор, мы можем увидеть Нику? Это не будет для неё потрясением? Как нам себя с ней вести?
— Увидеть можно. Почему же нет. Да и сказать правду можно. Вам крупно повезло, она даже обрадуется. Она все время спрашивает про своих маму и папу. Приёмных родителей она не помнит совсем. Она вообще ничего не помнит из той жизни. Мы ей все время говорим, что родители далеко, работают, скоро приедут. Но, готовы ли вы к последствиям? Ведь если вы родители, то Нику надо забирать домой, а если вы ее не возьмёте, то я не позволю сказать вам правду, потому что вы уедете, а мне продолжать с ребёнком дальше взаимодействовать. И если вы посмотрите и уйдёте, то я против.
— Доктор, — вступил в разговор Тарас.
И Даша умоляюще посмотрела на него. Но он сделал вид, что не заметил этого. Его ребёнок умирал, и он не собирался скрывать то, ради чего он приехал. И он выпалил доктору на одном дыхании цель своего приезда.
— Ну что ж, — промолвил доктор, — цель ваша понятна. Я собственно никто, чтобы вас осуждать или учить. Девочку вашу жалко, но вспомнили ли бы вы о Нике, если бы не эта ситуация?
— Доктор, это морально-этическая сторона вопроса. Мне Ника никто. Но она родная сестра моей умирающей дочери, и я, заметьте я, а не моя жена, спрашиваю вас о возможности или невозможности пересадки костного мозга Ники моей дочери. Каково ее физическое состояние? Это возможно?
— Я не специалист. Нужно серьёзное обследование. Вы же понимаете, что Ника не здорова сама?
В этот момент мужчины наконец-то обратили внимание на Дарью, потому что она упала в обморок. Доктор подскочил к ней, привёл в чувства. Тарас мгновенно пришёл в себя.
-Тарас, я люблю Веронику также сильно, как и ты, но прошу тебя, дай мне немного прийти в себя. Доктор, — обратилась она к врачу, — покажите мне мою дочь, я обязательно заберу ее домой.
У Ники была большая комната. Именно комната. Палатой ее назвать язык не поворачивался. В ней было очень светло и уютно. Большая деревянная кровать, мягкий пушистый ковёр, красивые шторы на окнах, огромный телевизор создавали приятную атмосферу домашнего очага. Ника сидела в инвалидном кресле около окна. Она что-то рисовала красками на большом листе бумаге. Рядом на маленьком диванчике сидела молодая женщина. Видимо сиделка. Она была одета в обычное платье. Отсутствие белого халата порадовало Дашу.
Она подошла к Веронике, присела рядом на стул и просто спросила:
— Что ты рисуешь?
— Солнце и травку, — весело сказала Ника, — на улице снег. Меня не пускают гулять. А я нарисую солнышко, и меня отпустят во двор. Ведь правда?- она посмотрела на Дашу своими огромными синими глазами. И было в них столько радости и добра пятилетнего ребёнка, что у Даши больно защемило в груди, но она сдержала слёзы.
— А знаешь, — сказала Даша, — мы сейчас хорошо оденемся и поедем гулять. Хочешь?
— Правда? — недоверчиво спросила Ника.
— Конечно, дядя Тарас нас отвезёт куда-нибудь? — Даша посмотрела на Тараса.
— Одевайтесь, — подтвердил Тарас.
— Доктор, вы позволите? — спросила Даша.
— Погулять можно. Но я возражаю против поездок.
Даша с Никой и сиделкой, ее звали Наташа, вышли во двор. Даша попросила Тараса начать утрясать все формальные вопросы по доказательству родства и прочие необходимые процедуры. Дарья хотела немедленно забрать дочь, но это было невозможно. Хотя адвокаты Тараса обещали все устроить дня за три.
Погуляли очень хорошо. Ника радовалась и смеялась. Вообще она была очень светлым человечком. Даше было невыносимо больно от того, сколько времени потеряно, и что Ника инвалид. Забери она тогда ее из роддома, как бы все могло по-другому сложиться. Всего-то и потерпеть надо было год примерно. «Хотя о чем это я? -перебила сама себя Даша. С институтом пришлось бы расстаться, а на что бы жила, а кто бы за ребёнком смотрел, если бы работать пошла. Нет-нет, надо прекратить думать об этом». И тут мысли Даши перебил вопрос Ники, который разорвал годами сдерживаемую плотину. Ника дернула Дашу за рукав и жестом попросила ее нагнуться. Когда Даша нагнулась, Ника крепко обняла Дашу за шею и горячо зашептала на ушко:
— Ты ведь моя мама, правда? Я тебя сразу узнала. Ты же заберёшь меня теперь домой, да? Я очень хочу домой. Давай прямо сейчас поедем домой. Я знаю, он не мой папа. Но он нас отвезёт. Ведь правда?
Даша упала на колени, уткнула своё лицо в Никины худенькие острые коленочки, прикрытые пледом, и зарыдала так громко и протяжно, впервые никого не таясь и ничего не стесняясь.
— Доктор, как я могу ее забрать прямо сейчас?
— Это невозможно. Пока не будут готовы соответствующие бумаги и самое главное анализ ДНК, вы не можете ее забрать.
— Доктор, ну придумайте что-нибудь. Ради Ники. Она догадалась, что я ее мама, она хочет домой. И она уверена, что я ее заберу.
— Единственное, что я могу вам предложить, это остаться здесь. Комната большая, питание у нас правильное, здоровое. Свежий воздух. Отдохнёте. Как на курорте, — доктор вопросительно посмотрел на Дашу, -ну что?
— Доктор, ну вы же уже в курсе, у нас пятилетняя дочь в клинике со страшным диагнозом. Я и так уже более суток ее не видела. Она меня тоже ждёт.
— Решайте, — сказал доктор и вышел. Напоследок он оглянулся, долго посмотрел на Дашу и добавил, — Ника вас 24 года ждала.
Даша обернулась к мужу:
-Тарас, — начала она, но муж не дал ей закончить. Он подошёл к ней, крепко обнял, поцеловал и сказал:
— Мы справимся, милая! Мои адвокаты решат вопрос, как можно быстрее. Мы оформим временное гостевое опекунство и заберём Нику, а потом и настоящие документы подоспеют.
За Веронику не переживай. Завтра я отправлю тебе видео из ее палаты. И скажу ей, что у неё нашлась старшая сестра. Все будет хорошо.
Даша разрыдалась опять, совершенно не сдерживая эмоций. Она кинулась в объятия мужа и жарко, сквозь слёзы, зашептала:
— Спасибо тебе, Тарас! Спасибо, любимый. Я жду хороших вестей.
Три дня пролетели совершенно незаметно. Даша сама заботилась о Нике. Это было совсем нетрудно. Она была очень покладистая, спокойная, всегда в хорошем настроении. Наташу Даша не стала прогонять, она понимала, что есть огромное количество нюансов в уходе за дочкой, о которых невозможно сразу рассказать. Да и Ника очень любила Наташу и была привязана к ней. Даша предложила сиделке переехать в Москву и быть рядом с Никой. Наташа тут же согласилась. Было видно, что это не ради денег, потому что она даже не спросила о зарплате. Но Дарья уже приняла решение, что удвоит ей сумму.
Даша, как ни странно, совсем не тревожилась о Веронике, Тарас ежедневно соединял их по видеосвязи. Выглядела Вероника неплохо, и Даше даже показалось, что цвет лица у неё улучшился. Это было невероятно, но очередной анализ показал улучшение многих показателей. И впервые за долгое время Вероника попросила кушать. Обычно ее кормили против ее воли, потому что надо. Дарья расплакалась, услышав эти новости.
— Почему ты плачешь? — спросила Ника. Немного помолчала и добавила, — мамуля, не плачь. Все будет у нас хорошо.
Даша крепко обняла дочь и начала свой рассказ. Она прекрасно осознавала, что Ника многого не поймёт. Но она говорила и говорила, слёзы лились по ее щекам, Ника ни разу не перебила ее. Мать рассказала всю правду, все до последнего слова. Когда она закончила, то Ника сказала:
— Бедная мамочка, как же тебе было плохо и больно. Но теперь я с тобой. Я буду тебя радовать, и ты забудешь обо всех своих печалях.
Ника начала целовать свою маму в глаза, в нос, в щеки, она тыкалась и тыкалась в ее лицо, как младенец ищет сосок матери, чтобы вкушать молоко, этот эликсир жизни. Даша крепко-крепко обняла свою дочь, и в этот самый момент ее чувство вины пропало. Оно улетучилось, и только чувство любви и радости заполнило ее душу. Она почувствовала, как их души стали единым целым. Ника сказала:
— Мама, надо позвать врачей! Пусть они скажут, могу ли я помочь своей сестрёнке.
Даша с удивлением посмотрела на Нику. Это не были слова пятилетнего ребёнка. Это были слова мудрой женщины.
— Хорошо, милая. Мы обязательно это сделаем.
Эпилог
Операция по пересадке костного мозга прошла успешно.
Сестры встретились так, как-будто знали друг друга всегда, просто очень долго не виделись. Встреча была такой тёплой, с такими жаркими объятиями, что у персонала клиники зародились сомнения, а действительно ли они не знали раньше друг друга.
После встречи с матерью и сестрёнкой, Ника начала взрослеть на глазах.
Обследование показало достаточно хорошие показатели.
Вся семья уехала в Италию, там Тарас нашёл хорошего специалиста, поставившего на ноги не одного больного с диагнозом как у Ники.
В течение года Ника стала ходить.
На сегодняшний день она замужем. В клинике она познакомилась с парнем, они полюбили друг друга и решили не расставаться.
Вся семья живет по-прежнему в Москве. Сестры обожают друг друга.
Тарас и Дарья продолжают работать в своей фирме. И очень верят в скорое появление внуков. Тем более, что на недавних семейных посиделках Ника загадочно сообщила о каком-то важном секрете, который станет скоро виден, а ещё чуть-чуть, и слышен. Иногда она была мила и непосредственна как девчушка, но это было так естественно, что никто ничего не замечал.
Автор: Татьяна Александровна Алимова
