Разговор, случайно услышанный в очереди, много лет назад научил меня философски относиться к непониманию моих намерений.
Конец 80-ых, районные центры снабжаются хреново — точнее, в магазинах — хоть шаром покати, одни 3х литровые банки с берёзовым соком и морская капуста. Местные, однако, справляются неплохо — у всех хутора с огородами и свиньями, даже мне иногда в благодарность притаскивают пожевать. И самогону в тех же 3-хлитровых банках иногда перепадало. Я делился с сёстрами и санитарками, а они делились со мной. Так и жили.
А, да, появилась кооперация, еда в тех же магазинах, но по рыночным ценам. Мне это было по карману — холостяк с 2.5 ставками сельского врача (там была доплата за работу в сельской местности, платили неплохо по тем временам).
А вот и история.
Стою в небольшой очереди за кооперативной колбасой, сонный после дежурства. За мной две тётки, судя по голосам.
Разговор:
— А тут Петеньку прямо на Скорой и в реминации.
— А чё это такое- реминация?
— А туда всех свозят помирать!
Я насторожился, повернул немного свои локаторы — я был заведующим палаты интенсивной терапии.
Тётки:
— Притащили в реминацию, бросили на кровать, фельдшерица его за шею — цап и душить
В переводе — пощупала пульс на артерии шеи.
— Ну, Петерис большой, за шею не схватишься, она стала его по-другому душить, руками вжимать в постель, тут Петенька как захрипит! А она, змея, ещё сильнее в постель вдавливает! А чтоб не хрипел — она его кулаком по груди саданула, раза два.
Так, судя по всему — они остановку сердца и массаж сердца описывают.
— А тут молодой еврейчик в очках прибежал, на подмогу, новый дохтур, сопляк ещё. Говорят толковый, да кто их знает... ещё говорят не пьёт.
Тэк-с, это точно про меня, я напрягся, что старая хрычовка ещё пёснет?!?
— И чё?
— Да ничё, вообще зверь — иглу схватил длиннющую и толстую, и в Петю воткнул, два раза, нелюдь! Петя опять захрипел, задвигался, так этот ему в рот трубку запихал, чтоб уж заткнуть наверняка, надоело им хрипение слушать!
— А Петя- то, помер?
— Выжил, собрался с силами и трубку вытащил, врачей обматерил — его сразу в отделение перевели, на свободу. Говорит, меня не так просто похоронить. Бугай, одним словом — отбился...
У меня был выбор: повернуться и ответить — хера ты фуйню несёшь, плесень безмозглая?!?! Или, не выдавая себя, тихо получить колбаску и смотаться из магазина. Что я и сделал, хорошо понимая к тому времени врачей во времена холерных бунтов — народу не всегда понятны действия врачей. Просто надо исполнять свой долг — «делай, что должен и будь что будет!»
Для справки: больной ушёл домой на своих двоих после инфаркта с клинической смертью. Большей награды мне и не надо было...
Всем здоровья и понимания!
