Небесной канцелярией со вчерашнего дня заведовала Минерва Петровна. Ну как заведовала...так-то она числилась кладовщицей, но никто не решался встать на пути этой старушки. Поэтому она заходила без стука во все кабинеты и вела себя по-скотски.
Впрочем, это было ее обычное поведение.
— Пылищи-то! Засрали кабинет. Каланча с крыльями, подними ноги. – елозила она шваброй под ангельскими столами.
Ангелы страдальчески смотрели друг на друга и терпели. А самый высокий, тот который каланча с крыльями, старательно делал десять глубоких вдохов. От этого у него перед глазами плыли радужные круги и зеленые мушки, а старушка исчезала.
И высокому становилось хорошо и не так обидно.
Но давайте по порядку.
Буквально вчера Минерва Петровна была жива и имела черный пояс по токсичности и абьюзу. Довести одним взглядом очередь в булочной до рукопашной было для нее как два пальца об асфальт. На поликлинике и ЖЭУ висел ее черно-белый портрет с печатями и подписями заведующих:
«Эту не пускать!».
Возле нее дохли цветы и мухи, люди через пару минут становились синими, бледно-зелеными и багровыми, а некоторые хотели лечь на пол, сучить конечностями и рыдать в голос.
Такая вот была говняная бабуся.
Впрочем, она это не специально.
Можно даже сказать, что это у нее такой был темный талант. Кто-то кексы печет, кто-то с парашютом прыгает, а Минерва Петровна просто была Минервой Петровной.
Ее единственной страстью была уборка. Дома у нее царила такая чистота, что гости могли пить прямо из унитаза. Вру, не было у нее никогда гостей, только кот Падлик. В юности его звали Павлуша, но постепенно понизили до Падлика за несимметрично лежавшие в лотке какашки и кусочек украденного сыра.
Падлик был круглогодично брит до синей кожи, с ушей до жепы вымыт детским шампунем «Одуванчик» и ходил по квартире, нежно шурша крошечными бахилками и купальной шапочкой. Каждое утро Павлик хотел выйти в окно от такой жизни и выходил. Минут на десять, посидеть экзистенциально ссутулившись на приятно засранном птичками подоконнике. Падлик называл это кошичкиной медитацией.
Минерва Петровна мечтала монетизировать свое хобби и даже объявления на подъезде вешала: «Если вы засранцы, звоните быстрее! Пока я не передумала».
Но люди не звонили, потому что давно передали друг другу по сарафанному радио, что лучше умереть под яблочными огрызками, чем заказать Минерву Петровну.
Поговаривали, что один дедушка впустил токсичный клининг в свой дом, а потом его никто больше не видел. Замочила она его говорят. Так и лежит где-то до сих пор в отбеливателе.
Поэтому, когда Минерва Петровна внезапно решила насовсем крякнуть, соседи сразу всей пятиэтажкой воспряли духом и даже хотели бежать за шампанским.
Потом им стало стыдно и они вызвали скорую. Никогда еще диспетчер скорой не слышал такой радостный голос:
— Помогите. Тут старушка крякнула.
— Это к ветеринарам.
— Приезжайте скорее, у нас шампанское есть!
— Айн момент!
В скорой Минерве Петровне на секунду полегчало и за эту секунду она успела вынести мозг медикам, водителю, нескольким прохожим и даже голубю, который просто летел мимо небу. Опытная медсестра надела на нее кислородную маску как намордник и всех спасла.
Всех, кроме Минервы Петровны, которая в это время оказалась на небесях в окружении ангелов.
— Мы приветствуем тебя, светлое дитя! – вымолвил самый высокий из ангелов. Он торчал из крылатой толпы, как огурчик из помидор.
— Ночнушки ваши надо в хлорке замочить, срамота. – сказала Минерва Петровна и брезгливо покосилась на белоснежный хитон высокого.
Ангелы офигели, но, на их счастье, реаниматор как следует долбанул старушку дефибриллятором и Минерву Петровну выволокло обратно в бренный мир.
— У вас шапочка набекрень. – сказала Минерва Петровна, наклонившейся над ней медсестре.
— А у вас изо рта воняет. – досталось реаниматору.
Тут ее старое токсичное сердце снова остановилось и ангелам опять не повезло.
— Мы здесь, чтобы озарить твой путь… — вдохновенно воздел бледные ладошки высокий.
— Вы бабы или мужики? В таких простынях Пугачева «Айсберг» пела. Надеюсь, у вас под ними не лосины?
— Ах, ты жепа старая! – подумал высокий и силой ангельской мысли пнул токсичную душу обратно в смертное тело.
Но душа в тело не влезала, потому что злопамятный реаниматор втихушку стоял на кислородном шланге.
Так, примерно минут сорок медики и ангелы пуляли Минерву Петровну туда-сюда, прямо как воланчик в бадминтоне. Один раз она даже вылетела за пределы игрового поля и попала в открытый космос.
Пролетая мимо Млечного пути она увидела НЛО. Возле НЛО стояли инопланетяне и жарили шашлык из ксеноморфа.
— Зеленые как сопли! – с большим удовольствием крикнула им Минерва Петровна и инопланетяне засунули ее обратно глубоко в стратосферу.
Бадминтон продолжился.
Наконец нервы высокого ангела не выдержали и он ловким движением крыла зафигачил токсичную старушку прямо в пекло. И представив лицо Вельзевула, злорадно крикнул: «Гооооол!».
Вельзевул как раз пил кипящее пиво, сидя в раскаленной бане. Тут дверь распахнулась, с тряпкой наперевес вошла строгая Минерва Петровна и молча стала мыть вельзевулово копыто.
— Женщина, ничо что я даже без фигового листика? – растерянно пискнул Вельзевул, прикрываясь тазиком в районе адских генитальев.
— Морду лучше свою страшную прикрой.
— Ах, так! – обиделся коренной обитатель ада и ткнул вместо укола адреналина Манерве Петровне рогом в самое сердце.
— Долбанный Винсент Вега! – успела огреть его тряпкой по башке Минерва Петровна, оказавшаяся большой поклонницей «Криминального чтива».
Минерва Петровна в сотый раз залетела в скорую, реаниматолог долбанул двойной порцией электричества и вредный воланчик вновь оказался на стороне ангелов.
— Так, а ну-ка хватит! – вдруг раздался голос сильный и свежий как горный ручей.
Кто-то сердитый и сильно светящийся растолкал ангелов, схватил душу Минервы Петровы за серебряную ниточку как шарик и потащил за собой в подвал Небесной канцелярии.
— Вот тутова у нас кладовка. В ней нимбы. Свежие будешь выдавать по средам. Понятно?
— Угу. – первый раз в жизни потеряла дар речи Минерва Петровна.
От сердитого светило так сильно, что слезились глаза. Но одновременно стало тепло и хорошо, как в детстве, когда ешь пирог, смотришь мультики. И каникулы.
— Вот веник. Тряпок из старых хламид надерешь. Нимбы песком не чисть, поцарапаются. Ну все. Я пошёл.
Минерва Петровна щурилась и смотрела, как сердитый уходит куда-то в тоннель. Хотелось пойти за ним и не просто пойти, а побежать, подпрыгивая от счастья как новенький мячик.
Но она взяла себя в руки и окрикнула:
— Мужчина.
— Что? — не оборачиваясь спросил сердитый.
— Мужчина, у меня там Падлик не жрамши.
— Присмотрим.
— А вы кто тут будете?
— Я тут бу бу бу бу бу бу! — неразборчиво донеслось эхо.
«Надо же. Сам Бубубу. Я его таким и представляла», — подумала Минерва Петровна и опомнившись гаркнула:
— Ходят тут по помытому!
Так Минерва Петровна самоназначилась правой рукой самого Бубубу.
Автор: Зоя Арефьева
