Галине с замужеством не повезло. Вышла она замуж поздно, когда уже ей было под тридцать. Долго не могла забеременеть. А когда пошла по врачам, то услышала неутешительный диагноз: родить она вряд ли сможет.
И без того загульный её муж Фёдор, кроме женщин, любивший и выпивку, сразу ушёл к любовнице, как только Галя сказала ему о своём бесплодии.
Этим он добил Галю до конца. Долго не могла утешиться женщина. Ни детей, ни мужа… Чувствовала она себя совершенно одинокой и несчастной. О перспективе повторного брака даже и не думала. Все хотят полноценную семью и родных детей. Родных… А если не даёт Боженька родных?
И тут мать Гали, видя горе дочери, сказала твёрдо:
— Чего по мужику убиваться? Если бы любил, то не бросил. Не дети ему нужны, а сказала бы я чего… А ты перестань нюни распускать. Вон сколько сирот без матерей по детдомам маются. Бери любого и воспитывай. Благое дело, доченька. А я пока жива – помогать вам буду.
Развод с мужем прошёл быстро. Бывший супруг на суде заметил преображение Галины: спокойный и уверенный взгляд, даже блеск счастья и какая-то сила в глазах. Но для себя отметил, что наверняка жена сразу нашла ему замену – любовника.
А Галю окрылили слова и поддержка матери. Она вскоре присмотрела себе малышку-отказника – годовалую девочку, и начала оформлять удочерение.
Чтобы не судачили о ней люди и не докучал бывший муж, Галя, с матерью и дочкой переехали в другой город и даже регион, быстро продав квартиру.
С тех пор прошло немало лет. Маму Галина недавно похоронила, а дочка Люба выросла умницей и красавицей. Никто не знал о том, что малышка не родная для Гали. А женщина так любила свою дочь, что чувствовала себя её настоящей и единственной матерью.
Дочь уже училась на последнем курсе института, когда однажды придя домой, она села на диван рядом с матерью и расплакалась.
— Что случилось? – с испугом спросила Галина. – Что-то с учёбой? Вроде было все хорошо.
Но дочь молчала, растирая по щекам слёзы.
— Да что произошло-то, не томи ты меня, — молила мать, обнимая Любу за плечи.
— Мам, я поссорилась с Мишкой. Ты же знаешь мою ревность-то. Он тоже вспылил. Ну, не хотела я тебе пока говорить, что, наверное, мы расстаёмся. А тут…такое дело… Понимаешь, я ко всему ещё и беременна, оказывается…
Галина молчала. По её щекам ручьём уже лились слёзы.
— Мам, ты чего? Из-за меня, мам? Ну, прости… — Любаша побежала на кухню за валерьянкой. – На, мам, прими быстренько, ляг на диван. Господи, зачем я тебе всё разом сказала, какая ж я дура…
Галина приняла лекарство и приходила в себя. Ни за кого в жизни она так не переживала, как за свою дочь.
— Мам, сильно я тебя расстроила? Прости меня, мам. Ну, что теперь делать-то будем…
— Я не от расстройства плачу, доченька. Что ты. Это от счастья, — тихо проговорила Галина и улыбнулась.
— От счастья, – словно эхо удивлённо повторила Люба. – От счастья?
— Да, от счастья, доченька, — повторила Галя. – Бог не всякому даёт такое счастье – стать матерью. Не всякому. А тебе… А нам с тобой – дал. Радоваться только надо. Радоваться. И рожать. Рожай, доченька, а я тебе во всем помогу. – Повторила Галя слова, которые когда-то она услышала от своей матери.
— Так-то оно так, мам, а как же рожать без мужа? Тебе будет стыдно за меня?
— Отчего же стыдно? Дать жизнь новому человечку – мужество надо иметь и любовь. Справимся. А Мишка, коли любит, так никуда не денется. А нет, так и ничем не удержишь…
Тут в дверь позвонили. Люба пошла открывать. На пороге стоял Мишка, загородившись от вспыльчивой любимой большим букетом, словно щитом.
Увидев, что лицо у Любы заплаканное, он, не дожидаясь приглашения, шагнул в прихожую и обнял девушку как ни в чем ни бывало.
— Так, что тут случилось? – спросил он и посмотрел на Галину. – Здравствуйте, Галина Николаевна. – Да что у вас произошло-то? Обе зарёванные!
— Мишенька, ты проходи, проходи, нечего на пороге стоять. А я сейчас пойду чайник поставлю. Чайку попьём. Ты, Любаша, говори, говори, не томи его, как меня, чуть не до обморока.
Радость у нас Миша большая. И ты к этому причастен. Имеешь право знать.
Мать строго взглянула на дочь и пошла на кухню.
Михаил, видя, что Галина Николаевна вышла, обнял и поцеловал Любашу.
— Ох, и соскучился я, Любка. Давай больше не ссориться. Выходи за меня. Только не смей отказывать, слышишь? Я все равно никуда отсюда не уйду.
Парень отдал букет любимой. А у Любы снова на глазах слёзы.
— Да что у вас тут происходит сегодня? Ну, болото, мокрое болото, — Миша разулся и по-хозяйски прошёл на кухню, — Галина Николаевна, что я должен знать? Если из-за меня, то я вот пришёл свататься… Вообщем, прошу руки Вашей дочери, Галина Николаевна.
— Миш, — наконец пришла в себя Люба. – Ребёнок у нас будет. Я беременна.
Теперь уже заблестели глаза и у Миши.
— Так я рад. Я просто очень рад. Почему не мне первому сказала? – парень растерянно сел на табурет и закрыл лицо руками.
— Миш, — засмеялась Люба. – Тебе чаю или как маме – валерьянки?
— Да нет, все в порядке. Все даже очень отлично. Представляю, как мои будут рады… Я сказал им о моём решении, и они поддерживают меня. Так что ты мне отвечаешь, почему молчишь?
— Ну, конечно, да, Мишка…
— Вот и хорошо, дети мои, благословляю, — да не ссорьтесь вы больше по пустякам. И что уж теперь прятаться. Живите вместе. Вот вторая комната — вам, — сказала Галина. – Столько сегодня известий, пойду лягу, надо все переварить и успокоиться.
На удивление, Галина довольно быстро уснула. И снился ей весенний парк с цветущей сиренью, а она идёт по аллее с коляской, нянчит своего родного и долгожданного внучонка…
Автор: Елена Шаламонова
