Лина медленно шла к маме на работу. Подумаешь, канун Рождества! О музейных экспонатах нужно заботиться каждый день, иначе пыль или плесень старого здания сделают своё дело.
– Доченька, ты же понимаешь, если не протирать все эти шкатулочки, дарственные надписи, ордена, статуэтки, то потом о нашем городе просто нечего будет рассказать, – говорила мама. – А город без историй – как пустой пакет молока…
– Красиво, но невкусно, – подхватывала Лина.
Доченька всё понимала, поэтому каждый вечер заходила к маме на работу, иначе та засиживалась допоздна. По дороге к музею Лина часто останавливалась возле заброшенного домика. Иногда Лине казалось, что этого строения никто, кроме неё, не замечает. Иначе почему в снежную или дождливую погоду нет следов прохожих? Расспрашивать взрослых она боялась: вдруг домик перестанет показываться и ей самой?
Вот и сейчас, когда спешить было некуда, девочка в очередной раз разглядывала аккуратную калитку, стены из бревен и большие окна без ставней. На подоконнике всё так же сидел маленький плюшевый мишка с глазами-бусинками. В этот раз она подошла совсем близко.
Неожиданно калитка со скрипом открылась, заставив Лину подпрыгнуть. Следом открылись и окна, а входная дверь просто упала с петель. Девочка не стала дожидаться развития событий, а что есть силы побежала прочь.
Через пару минут, разочарованно ухая, из окошка выглянул Домовой.
– Перестарался, – сказал он. – А что прикажете делать, если только она сюда и заходит…
Обычно Домовой скучал. Ровно десять лет он исправно выполнял свою работу: боролся с пылью, паутиной, запустением… Но сейчас заметно приободрился: Лина так испугалась, что не заметила, как обронила свой рюкзак.
– Ты смотри, сработало! – радовался он, обращаясь к мишке с глазами-пуговками. – Не зря я тебя к окошку поставил! Хозяев приманить не получилось, зато хоть кладовую пополним.
Домовой поставил рюкзак на подоконник и, радостно ухая, перебирал девичьи «сокровища».
– Так, двадцать пять пуговиц, пятнадцать бусинок, пять монеток, – считал он. – А куклы какие… За таким точно вернётся!
Домовой погрустнел, но других идей не было. Он запихнул мишку в рюкзак, а следом залез и сам.
– А, будь что будет!
Лина не останавливаясь пробежала три улицы и только тогда заметила, что потеряла свой рюкзак. Девочка была очень похожа на свою маму, поэтому решила собрать свой собственный музей. В её коллекции, хранившейся в рюкзаке, были редкие бусинки, пуговки, игрушки... О каждой она сочиняла истории, рассказывая их мальчишкам во дворе, как мама – посетителям своего музея.
Так, голубая бусинка досталась ей из старинного украшения графов, малиновая – из сундуков пиратского клада, а розовую удалось с большим трудом выменять у волшебника Митина аж за пять лет своей жизни!
Мальчишки слушали истории, затаив дыхание, а девчонки Лину недолюбливали, всё пытаясь выменять её антикварную куклу. Но Лине не были нужны плюшевые зайцы и Барби в роскошных нарядах, ведь её кукла – подарок из коллекции императрицы, ни больше, ни меньше!
Только один раз Лина рассталась с частью своего «богатства». Она подарила бирюзовую пуговку однокласснице, которая целый месяц провела в больнице. Говорят, пришив пуговку к своей пижаме, она быстро пошла на поправку.
И что теперь, бросить свою коллекцию? Ни за что!
Лина медленно возвращалась к заброшенному домику, оглядываясь по сторонам в поисках рюкзака. Было похоже, что своё «сокровище» она потеряла именно там.
Так и оказалось: она заметила свой рюкзак на подоконнике. Девочка быстро схватила его и побежала прочь. Если бы она оглянулась, то непременно увидела бы, как жилище лишается магии Домового. Вон темнеют окна, а здесь деревянные балки превращаются в труху, рассыпается резная калитка…
Лина застала маму за привычным «ритуалом».
– Так, погоди, – она налила в пиалу молоко и оставила в тарелочке печенье.
– Мама, ты опять! – возмутилась Лина.
– Ну а что, – устало сказала мама. – Для Домового не жалко, к тому же, сегодня праздник, – и добавила в тарелочку несколько кусочков рафинада и конфеты.
– Какой-то ленивый у вас домовой, – строго сказала Лина, оглядываясь вокруг. – Завтра всё опять покроется плесенью, а окна запотеют.
– Не ворчи, – сказала мама. – Может, он просто голодный.
Тем временем Домовой выбрался из тесного рюкзака и, прихватив с собой мишку, полез на самый верхний стеллаж. Здесь затерялся деревянный домик работы одного из местных мастеров. Внутри была миниатюрная мебель, очаг и даже коврики, вышитые гладью. Домовой с радостью принялся за уборку, а когда с ней было покончено, пошёл осматривать свои новые владения.
Не веря своему счастью (скарба-то сколько!), он заботливо смахивал пыль и вытирал плесень. Теперь как минимум месяц можно не беспокоиться о сохранности музейных экспонатов.
Ещё оставались огромные окна, но их лучше оставить напоследок. Здесь что, домовые совсем не жили? Непорядок!
Позже он с гордостью хрустел печеньем и пил молоко («Надо же, меня здесь ждали!»), не забывая оставлять крошки и фантики из-под конфет. Надо же как-то обозначить своё присутствие! Решив компенсировать долгое отсутствие своих собратьев, он всласть ухал и топал в разных помещениях музея.
Заснул Домовой под утро, припрятав под лавку своего миниатюрного домика («Ишь ты, будто специально для меня строили!») конфеты и сахар. Рядом пристроил мишку с глазками-бусинками, помощник всё-таки! Вот какую хозяйку приманил!
Автор: Светлана Скворцова
