-Бабушка а правда говорят, что баба Таня вообще тебе никакая не родственница, а будто бы дедова полюбовница?
-Молчи знай, иди вон лучше поросям лебеды нарви, умник.
-Да баба…
-Не бабкай мне, ишь…
Васятка побежал исполнять бабушкин наказ, рвать лебеду поросятам.
А бабушка, Алексанра Петровна, села на крыльцо, и задумчиво улыбаясь смотрела вроде как на Васятку, а вроде куда-то вдаль...
-Танчора, Танчораааа
-Чего орёшь, скаженная.
-Тетя Маша, а где Танчора?
-Знамо где, в МТСе*(машинно-тракторная станция) с парнями крутится, беги Шурка, гони её сюды, ну что такое, а? Девка ить, а штанишшы нацепила, того и гляди махорку начнёт курить, ну…
И Шурочка побежала в МТС, где сидела с ребятами и мужиками Танчора, Танька, и слушала открыв рот, про устройство железного коня, трактора.
-Танчора, Таньк, — зашептала Шурочка заглядывая в дверь, — там мамка твоя, дюже ругается, говорит, чтобы ты сейчас же до дому шла.
-Не могу, Шур, сейчас интересное Дмитрий Никитич рассказывать будет, ну.
Я ведь не просто так, скажи ей иди, я ведь на курсы записалась, ну.
Вот окончу курсы, и буду не хуже Паши Ангелиной, а может даже лучше. Так что скажи ей...
-Не буду я ничего говорить. — обиженно надула губы Шурочка, — я что тебе на побегушках, что ли?
Но подружка уже не слушала, она отвернулась и внимательно слушала, о чём говорит Дмитрий Никитич, молодой механик, присланный специально с района, чтобы обучить молодых парней, а может и девушек, вождению трактора.
Парней набралось с избытком, а вот из девушек только Танчора.
Шурочка же отказалась, но придя однажды вечером с подружкой, увидела Дмитрия Никитича и пожалела, что не пошла, уж такой пригожий хлопец, лицо чистое, белое, словно у девушки, речь такая правильная, без выражений, не то что у местных парней.
Стала Шурочка стараться попасть на глаза Дмитрию Никитичу, а он вроде как не замечает её, весь в своих тракторах.
Всяко крутится. Днём-то работает, не до чувств, а вечером и такое платье наденет, и так волосы уложит, ну ни в какую.
Пошли гулять девушки, идут, под ручки взялись и поют:
-Две сестренки шли,
Таня с Манею.
Любили мальчика,
Звали Ванею.
Какой хорошенький
Был мальчик Ванечка,
Любил он младшую
Сестренку Манечку.
Голоса звонкие, чистые.
Вот Яша — гармонист к ним присоединился, вот ещё девушки, идут поют. Слышит Шурочка, вроде голос какой-то незнакомый, смотрит, а то Дмитрий Никитич, идёт справа от неё и тихонечко подпевает.
Шурочка вида не подаёт, а сердечко тукает, тук-тук-тук.
Пришли на то место, где вечорки проходят. Шура села на лавочку, с самого края, а Дмитрий-то, Никитич, рядышком к стеночке притулился.
Так и повелось.
Шура-то хохотушка, звонкая, заметная. Он, Дмитрий-то, вроде тянется к ней, рядом ходит, стоит возле, молча вздыхает, а на большее не идёт. Проводить там, или за руку взять, боже упаси.
Заиграет Яша товарочку, Шурочка первая плясать идёт, а тот стоит, улыбается тихонько, будто любуется , а не подходит.
Все слёзы в подушку уже выплакала Шурочка. Уже и ребята бока хотели намять ему, а что такое, вроде как застолбил девку-то, а сам ни мычит, ни телится.
Чего позорить девушку-то.
Не хочешь, или боишься чего, отойди в сторону, не мешай. А то маячит, как верста коломенская, а толка нет. Так парни уже начали поговаривать.
Шурочка Тане, подружке своей, уже все уши прожужжала, а та знай отмахивается, у нее одно на уме: трактора, да мечты, как бы рекорд Паши Ангелиной побить.
Страдает Шурочка, ходит кругами не смелый Дмитрий Никитич, бредит тракторами боевитая Танчора.
Осмелилась Шура однажды, и сама предложила парню до дома её проводить, тот сразу же согласился, будто ждал этого приглашения.
Идут домой, Таня с Шурой под ручку а Дмитрий Никитич уже не за спинами маячит, а рядом идёт.
Шурочке хочется поговорить о чём-нибудь, о музыке, книгах. А тут Танчора со своими тракторами, ну он конечно и завёлся, спорят стоят, руками машут.
Стояла Шурочка, стояла, явно лишняя тут и ушла домой.
Перестала с подружкой общаться, не ходит никуда.
Та вдруг прибежала, то всё Шурочка бегала, а тут сама.
-А ты что, подруженька, заболела что ли?
-С чего это вы взяли, — сама стоит хмурится.
-Дак не приходишь, и на вечорки не идёшь.
-Не хочу, скучно.
-А то мы с Митей смотрим…
-С кеееем?- Шурочка чуть не упала, — с кем вы смотрите? И куда?
-Ну с Митей, с Дмитрием Никитичем, смотрим, что-то нашей Шурочки не видно.
-Ааа, вон оно чё. — Шура еле сдерживает слёзы...
-Ага, он всё выглядывает тебя, всё спрашивает, где это мол, Татьяна, ваша подружка, звонкая такая.
Будто не знает как звать меня, кольнуло Шурочку, звонкая говоришь, ну-ну…
-Приду сегодня, правда что-то я...загрустила.
-Придёёёшь?- протянула Танчора, как показалось Шурочке, немного разочарованно.
-Ага.
Дмитрий будто и вправду ждал Шурочку, румянец заиграл на щеках, глаза заблестели.
-Здравствуйте вам, Александра Петровна.
-И вам не хворать, — и пошла плясать, да петь, и пошла…
Все любуются Шурочкой, девчонки в круг сразу, парни присоединились, эх веселуха...
-Эх, Семёновна
Моя милая
Не ходи в колхоз
Да ты ленивая
Любуется и Дмитрий Никитич Шурочкой.
-Эх, топни нога,
Топни правенькая,
Я плясать пойду,
Хоть и маленькая.
Осмелел, подошел спросил разрешения до дому проводить.
-Идите, дорога общая, да только скучно вам со мной будет.
-Это отчего же?
-Да я про трактора не понимаю.
-А вы что думаете, что я только про трактора...
-Ах, что-то умаялась, -говорит Шурочка, — пойду я видно, прощевайте, девушки, до свиданьица, Дмитрий Никитич
Тот стоит топчется, а потом идёт вслед за Шурочкой.
Никто не видит, как сжала губы Танчора, как заблестели её глаза.
Так Шурочка стали с Дмитрием Никитичем официально встречаться.
Собеседник он действительно интересный был, все вечера, до самой зорьки проводили вместе, а утром на работу надо бежать, обоим.
Днём уже Танчора из него соки пьёт, то покажи, это помоги, смотри, как могу. Научилась! Научилась ведь, лучше парней понимает в тракторах, лучше и больше работает.
Железная девка, крутят головой парни, вот действительно, вместо сердца пламенный мотор.
И никто не знает, что движет Танчорой злость, зависть и любовь. Три составляющих. Вот так две подружки влюбились в одного парня.
Она, Таня знает, если бы сказала в своё время Шурочке, что нравится ей Митя, Дмитрий Никитич, то Шура бы уступила. Всегда так было, всегда Танчора главная, с самых пелёнок.
Послали в район Танчору, вроде хвалить будут, да ешё двух парней, ну и Дмитрий Никитич конечно.
Шурочка плачет.
-Ты чего плачешь, глупенькая. я же на три дня, а потом вернусь. Скоро сватов зашлю, не реви.
Так и случилось, приехал Митя, да и сватов заслал, засватали Шурочку.
Бежит она к Танчоре, похвастаться счастьем своим женским, а та вроде и не рада, отворачивается, сквозь зубы говорит. Может устала, а может болит чего.
Шурочке по сути и не до подруги, к свадьбе готовиться надо.
Свадьбу сыграли весёлую. Танчора тоже была, а как — подруга лучшая. Только бледная вся, и вроде -ка не ест ничего.
-Что с тобой, подруга, — шепчет Шурочка, -не болит ли чего?
-Нет, — машет головой Танчора, и так благостно улыбается, -нет, милая подружка, устала малость.
Зажили своими жизнями. У Шурочки хлопот полон рот, мужа молодого обхаживать, да первенца поджидать.
Танчора всё планы выполняет, да перевыполняет, да по разным слётам ездит, уже и выступала на каком-то пленуме, о девка.
Узнала раз Шурочка, что Танчора дома, побежала к ней новостью поделиться радостной, что мол получилось всё с мужем, сидит, сидит там внутри горошинка, счастливаааая.
Пришла, а у них, у Танчоры-то, пыль до потолка, скандалят с матерью.
Смотрит, стоит Танчора посреди комнаты в рубашке выбеленой, холщовой, а у неё...батюшки...живот, вот-вот рожать поди, откуда взялся?
Ничего ж не было…
-Утягивала она, — плачет Танчорина мать, -позорница, не токмо ребёнок не знамо от кого, а ишшо и калекой родится, ить тянула его сердешного всего, тряпицами-то, оооооо...
-Таня, — чуть не плачет Шура, -Танечка, как же так?
-А вот так. Уходи, Шурка, уходи, видеть тебя не могу.
-Да почему же?
-Потому, назло тебе я это! Назло! Не нужен мне твой Митька, и ребёнок этот не нужон, — заплакала вдруг Танчора, — я ить скинуть думала, что только не делала, и баки таскала, и трактор хотела поднять, и даже керосин пила, я его в бане, дёгтем с водкой вытравить не могла, зацепился, и сидит...
Шура всё молчком выслушала, развернулась и ушла.
Дома состоялся серьёзный разговор.
Митя клялся и божился, что было это один раз, как раз тогда, как они в район ездили, стыдно такое говорить, да только она сама пришла, сама. И ничего сделать не мог Митя, ну и мужик всё таки…
А утром договорились не вспоминать об этом, и вот…
На следующий день пришли супруги к Танчоре. Она видеть никого не хочет, из комнаты не выходит, мать говорит- воет лежит весь день.
Шурочка заставила её выйти
-Мы заберем этого дитя, и воспитаем сами, — как бы Шурочке не было трудно говорить, а всё же сказала. -Я клянусь, что никогда ничем не выдам своей обиды или неприязни к этому ребёнку, он не виноват, что некоторые не подумав совершают такое.
Родишь, мы заберём, только не губи и не бросай, потерпи. Но и у нас условие, ты уедешь…И забудешь сюда дорогу, навсегда. В деревне поговорят и забудут...
Ой деревня шумела — улыбается Александра Петровна своим мыслям, виданное ли это дело, два раз в год, с разницей в пять месяцев, дитёв родить!
Нормальный мальчишечка родился, здоровенький, видимо судьба его была, на свет появиться.
Ну так и было, поговорили и успокоились.
Танчора с матерью после родов уехали, и всю жизнь про себя не напоминали. Танчора войну прошла, ранения имела.
Митя тоже на фронте побывал, после войны ещё дитё родили, так -то у них два мальчонки были, оба светлые, вихрастые, один — в -один Митя, а девчонка Машенька, на Шурочку похожа родилась.
И только пять лет назад пришло письмо на имя Александры Петровны, от ...Танчоры.
Нет у неё никого на белом свете. Всю жизнь планы выполняла, да общественной деятельностью занималась, а теперь сил нет на это всё...
Просилась хоть писать изредка, ну Шура возьми и позови её назад.
Домик мол, ваш с матерью стоит, они всю жизнь за ним следили. Те вроде как в наследство ребёнку нежданному тогда оставили, Танчора с матерью-то.
Так Таня и вернулась на родину.
Вот и дружат теперь, а чё делить. Мити нет давно. А Васятка, Васятка и есть внук, того самого сына Илюши, от Танчоры да Митюшки.
А они, Шура с Таней, почитай прабабки уже.
Вот такие выкрутасы иногда делает жизнь!
Автор: Мавридика де Монбазон
