В чемодан летело все подряд: два шелковых платья, что так и пролежали в шкафу, подаренные мамой украшения, ну куда их одевать, разве что на работу, но там форма, зачем? Два комплекта постельного белья, муж сказал оставить до лучших времён, зачем, если есть старенькое, а это может до свадьбы дочки долежит, приданным будет...
Рита стояла глядя в раскрытый чемодан и плакала, столько надежд она связывала с этой поездкой, а что на деле получила?
Два года она практически не видела дочь, муж в те недели, что приезжал с вахты на отдых экономил буквально на всём, относя честно заработанные в банк на книжку. Домик на две семьи, что сняли они с Юркой, оказался для неё пустым и неуютным, с соседкой Аллой Михайловной общий язык молодая женщина так и не нашла, а больше она тут ни с кем не познакомилась, разве что с коллегой своей Дарьей, с которой они работали посменно официантками в ресторане при гостинице аэропорта. Но та была молода, ветрена, да и когда им дружить раз меняют друг друга...
Рита села на кровать, голова кружилась, в висках стучало, оставалась лишь одна смена до отъезда домой, а потом она подаст на развод, найдёт нормальную работу по специальности, а училась она на химика — технолога, заберёт дочь от родителей и заживет нормальной жизнью. Только вот без него...
— Пятый столик ещё не обслужен, восьмой — летний салат и чай с пирожными, я тебе все написала в блокноте, — Дашка спешно сняла форму, облачилась в приталенное шелковое платье, и стояла у зеркала поправляя макияж.
-Ты куда такая красивая? — не удержалась Рита.
-На свидание, вчера познакомилась тут с клиентом, Александр Аркадьевич, полярник, ну что так смотришь, сама то при муже, а мне личную жизнь как то устраивать надо, может подменишь завтра?
— Не могу, домой еду.
— Точно решила да? И все таки подумай, хороший человек твой Юрка, для семьи старается, мне бы такого...
— А забирай! — Рита как-то криво улыбнулась, повязала передник и вышла в зал.
— С жиру ты Ритка бесишься, — произнесла Дарья в след, но та уже не слышала.
***
— Рита! — услышала вдруг женщина знакомый мужской голос.
Обернулась.
— Антон! Какими судьбами?
— Вот домой лечу, а ты совсем не изменилась, — с улыбкой сказал мужчина.
— Скажешь тоже, не изменилась...что заказывать будешь? — спросила женщина вспомнив о своих прямых обязанностях.
— Чай, замёрз пока ехал, рук совсем не чувствую.
— Хорошо. Сейчас принесу.
К чаю она положила щедро посыпанные сахарной пудрой пончики, совсем как он любил в те далекие студенческие времена.
Антон...а он и не изменился совсем, все те же в зеленую искорку голубые глаза, подбородок с милой ямочкой, волнистые русые волосы. А где-то в родительской квартире на самой верхней полке шкафа Рита хранит все его письма и стихи, посвящённые ей.
Рейс Антона задерживался, мужчина просидел пол дня в ресторане, чай сменили напитки покрепче. А перед выходом он крепко сжал ее руки в своих и сказал:
— Поехали со мной, ну что ты здесь забыла.
— Я замужем.
— За хорошим человеком?
— За прекрасным, Антон, тебе пора, опоздаешь.
Ее отвлёк новый посетитель, пока принимала заказ Антона и след простыл, лишь дипломат остался на прежнем месте. Ритка подбежала к окну — по пустынной, занесённой снегом дороге он шёл покачиваясь, в распахнутом пальто к автобусной остановке, а потом вдруг подскользнулся и упал. Часы медленно приближались к восьми, он ведь опоздает на самолёт!
Наскоро накинув на плечи шаль женщина выскочила на улицу подхватив на ходу вещи. Мороз крепчал, сковывал движения, но она добежала, помогла подняться, вручила дипломат...
— Рит, спасибо тебе...за все...
— Иди, опоздаешь ведь...
Как дошла обратно она не помнила, помнила, что было только очень холодно, зуб на зуб не попадал, не помог горячий чай, отпросившись за пятнадцать минут до конца смены, женщина поехала домой.
Вдруг ей стало нестерпимо жарко, захотелось спать, открыв нараспашку окна она провалилась в глубокий сон...
Ей снилась их с Юркой свадьба, счастливые родители, гости. Громко звучала музыка, она, Ритка пошла впляс с подружками.
— Эх, Рита, какая же ты счастливая, за хорошего человека замуж вышла...цени! — сказала одна из них.
А потом в сон ворвались чужие голоса, один из которых явно принадлежал ее, только ее Юрке.
— Как она, доктор?
— Лучше, температура нормализовалась, но я рекомендую оставить ее ещё на неделю под наше наблюдение.
— Конечно...
Ритка открыла глаза, она была в больничной палате, рядом с ее кроватью стоял ее муж с букетом цветов в одной руке и пакетом с фруктами в другой.
— Юра..., — прошептала она.
— Здравствуй, любимая, как себя чувствуешь?
— Ты же на вахте.
— Я приехал, как только узнал, что же ты себя не бережёшь? — озабоченно произнёс мужчина.
Он присел рядом с кроватью на табурет, выкладывая фрукты в глубокую тарелку на тумбочке.
— Вот, кушай, свежие.
— Ну зачем ты потратился?
— Рит, запомни раз и навсегда, мне для тебя ничего не жалко, и если что не так было...ты прости. Я же как лучше хочу — чтобы мы вернулись не к родителям, а в свою квартиру, забрали дочь, сделали ремонт, а потом подкопим и машину возьмём. Все у нас, как у людей будет. Я видел чемодан...Рит, не уезжай, осталось совсем немного — пол месяца, а потом я уволюсь и уедем...
— Юр, хороший ты у меня, это ты меня прости...
Самолёт, набирая скорость оторвался от земли, дома дочка, которая ждёт их с нетерпением, и новая чистая страница их семейной жизни, уже вчетвером...
