-Тону! — пожаловался кто-то сидящему с удочкой Федору Дуняшину.
Недалеко от берега медленно плыла лысая голова. Федор спросил:
— Чего это ты здесь плаваешь в такую рань?
Голова прохрипела:
— Утопиться хотел.
Дуняшину стало любопытно. Он пошел параллельно дрейфующей голове.
— А зачем же ты хотел утопиться?
Лысый горестно вздохнул:
— Жена заначку нашла…
— И только-то? — недоверчиво спросил Дуняшин.
— А знаете, сколько там было? — обиделся утопленник. — Три тысячи баксов.
— Ого! И на что же ты копил? Кстати, как тебя зовут? Я — Федор.
— А я Ипа. Ипполит то есть… Хотел в Гондурас съездить, — признался Ипа.
— К-куда? — Дуняшин от неожиданности чуть сам не оказался в воде. — Почему в Гондурас?
— У меня с детства интерес к этой стране. «Почему это именно Гондурасом у нас ругаются? — думал я. — Неужели там так все плохо?» И вообще, есть что-то притягательное в названии этой страны. Вы только послушайте: Гон-ду-рас!
— Сам ты Гондурас! — сердито сказал Федор. — Ну, нашла жена твою заначку… И что, из-за этого топиться? А не проще было дать ей по лбу?
— Что вы, что вы! — зашлепал руками по воде Ипа. — У нас не такие отношения…
— Да? А чего ты тогда бабки от нее заначиваешь?
— Хотел поставить перед фактом: вот мол, Лизонька, у меня такая мечта, поехали давай в Гондурас. И показал бы ей деньги…
— Да ты вылезай из воды, простынешь, — озабоченно сказал Дуняшин, протягивая руку Ипе. — Слушай, а чего ж ты не утонул-то, чего на помощь звал?
— Вы знаете, передумал, — сказал Ипа, выкарабкиваясь на берег. — Уже когда с моста летел, меня как ошпарило: «Ну и на кой мне этот Гондурас? Если бы это и в самом деле была хорошая страна, разве бы ею ругались?». И знаете, что я надумал? Начну заново копить деньги. Для поездки на Гвадалквивир.
— Ну, ты и урод! — в сердцах сплюнул Дуняшин. — Это еще что за страна такая?
— Не страна. Это река такая есть. В Испании, — мечтательно сказал Ипполит. — Вы только послушайте, как она звучит: Гва-дал-кви-вир!
— Уф, устал я от тебя! — рассердился Дуняшин. — Вот где ты свои штаны и все прочее оставил?
— На мосту.
— Ну так беги за своими шмотками, пока им ноги не приделали!
— Бегу, бегу! — Ипполит бодро припустил к виднеющемуся в утренней дымке мосту, мелькая грязными босыми подошвами.
— Ишь ты, Гадал... Гвадалквивир ему подавай, — бормотал, возвращаясь к своему заветному рыбному местечку, Федор Дуняшин. Но бормотал не зло, а по-доброму. Потому как понравился ему этот дурында Ипа с его мечтой.
И теперь Федор думал вот о чем: у него самого была притырена заначка. Немного — на моторную лодку копил. Но на съездить с женой и детьми поездом хотя бы на Байкал, чистыми и глубокими водами которого Федор грезил с детства, а потом как-то забыл, вполне хватит… А лодка может и подождать!
