— Ну вот как-то так, — сказал Витька и вздохнул.
Я тоже вздохнула и молча уставилась на дорогу.
Витька вёл фуру легко и уверено, так, как может вести только профессионал, отмотавший за жизнь по дорогам миллионы километров.
Он и был профессионалом. И когда мне понадобилось срочно за 600км в другой город, именно этот факт окончательно определил мой выбор.
Витьке тоже был резон ехать со мной. Свободные, ненапряжные уши для дальнобоя приятный бонус в пути.
Так что, всё срослось.
Теперь сидим, болтаем. Вернее, рассказывает он. Я слушаю и киваю. Ночь и дорога создают эффект поезда. Я Витьку давно знаю, но откровенничает он вот так впервые.
— Я же детдомовский. От родителей в наследство всего и досталось, что фамилия Карасиков.
Нормальная вроде фамилия. За неё особо не дразнили. Что тут кроме «карася» придумаешь? Ну а тем, кто пытался извращаться, можно было и в глаз. Почти всем. Кроме неё. Она домашняя была. Мы в пионерлагере познакомились и я запал сразу. Ну, оно и странно было бы не запасть. Понимаешь, она другая совсем, чем наши, интернатовские. Чистенькая вся такая, нежная и неземная ещё.
У неё и имя величественное было. Изабелла. Не Белла, а именно полностью. Изабелла. Позовут её так, а она в ответ головой кивает величественно, типа почести от подданных принимает. Принцесса, короче, как есть. Ну я и втрескался. Бегал за ней, что ты! Угождал каждому кивку царскому. А она понимала всё. И команды раздавала: «Карасиков туда! Карасиков принеси!». Но, не подумай. Мне в радость, что выделяла, а тем, кто пробовал смеятся…
— В глаз?- догадываюсь я.
— Ну да, — соглашается Витька и продолжает.
— Потом лагерная смена закончилась, но я под дом их приходил часто. Посмотреть. Она узнавала. Вроде приятно было, что хожу. Только носик морщила и так с иронией: «Дурак ты, Карасиков». Дурак, да. Так и ходил, пока школу не закончил. А потом, как в армейку загремел. Там сразу за руль сел. Нас на УПК на водителей учили. Помнишь, что такое УПК?
— Помню, конечно, — киваю.
— Ну вот. А как вернулся, на фуру пошёл учится. На дальнобойке платили хорошо, а мне деньги нужны были. У меня же мечта.
— А она что? Знала, про мечту?
— Знала. Но я же «дурак Карасиков» был. Не ровня. Встречалась с другими парнями, из своего института. Только я ухаживал красиво. Они её домой провожают, а под подъездом я с букетом. Стихи писал. Она опять про дурака заряжала, а я ей мягкую игрушку во весь рост. Так и выбегал её. Предложение сделал, согласилась. Только, условие поставила, что фамилию менять не будет. Типа Изабелла Карасикова звучит глупо. А я на всё согласен был. Только чтоб с ней.
Свадьбу отгрохал. Потом сын родился. Его уж я на свою записал. Карасиковым. Она как узнала, в истерику. Тогда первый раз и поссорились крупно. Потом уже, когда дочка появилась, ссорились заранее. Но, ей деваться куда. И дочка, значит, Карасикова.
Витька закуривает и замолкает. Я тоже молчу и не тороплю. Он сейчас не здесь, в фуре, а там, в прошлом.
— Бесилась жутко. Но, знаешь, за что я ей благодарен? – продолжает, очнувшись.
— За что?
— Детей здоровых родила. У других простуды, ветрянки, а мои крепкие, как два боровичка. Но, на этом и всё. Бросила она нас, когда дочке три года было.
— Как это?
— Вот так. Вышла замуж за какого-то королевича и умотала в столицу. Даже не поговорила. Только записка, что не любила никогда, просто фату хотелось, да и я, работающий, по сравнению с нищими студентами, солидным казался. И, «Пока. Дурак ты, Карасиков» напоследок.
— Самадура, — бурчу я.
А Витька продолжает.
— С детьми сложно было. Я ж уже тогда на фуре мотался. Хорошо, её родители помогали. Так и вырастили вместе. Сначала все ждали, что одумается, дети всё-таки. Но, выходит, всё-таки дурак Карасиков.
— Дурак, но не поэтому вовсе. – говорю я.
— Та понял, — машет рукой Витька. – Только, не тогда. А когда сын заявление в ЗАГС подал. Славная девушка такая. Беленькая и смешливая очень. И вот пришли они к нам. Сын говорит: «Папа, я Алёне предложение сделал. Свадьба будет». И сияют оба. А я невестку будущую спрашиваю: «Что, на своей фамилии останешься?». Красивая она у неё. Графская. Воронцова. А она так испуганно: «Почему? Вы что, против, чтобы я вашу фамилию взяла? Я же семью хочу, настоящую, чтоб у нас общее всё было». И так это сказала, что я даже застыдился вроде.
А потом в ЗАГСе уже. Бывшая нарисовалась. Вижу, бабища какая-то стоит. Присмотрелся – она! А тут роспись. Детям слова говорят важные. Они за руки держатся. Переплелись крепко пальцами. Так и подошли кланяться родителям, переплетённым целым. И я смотрю на них, на дочку свою смотрю подросшую, в общем, на нас, Карасиковых. Потом на бывшую. И думаю: «Ну и дурак же ты, Карасиков!»
— Ну и дурак же ты, Карасиков, — повторяю я. А в глазах щиплет не к месту.
— Дурак, ага. – кивает Витька. – Только теперь что уж. Прошлого не вернёшь. А будущее – вот оно.
– И кивает на фотографии на панели машины.
Оттуда смешно корчат мордахи двое близнецов.
— Мальки наши, получается, карасиные. – это уже с гордостью. – А я дед, значит. Глава рода!
И расправляет плечи. Крепкий мужик Карасиков. Глава же!
Автор: Оксана Кононова
