Мартин

Уже прошло два года, как он вместе с ней жил в маленькой съёмной квартире на окраине города.

Его в ней всё устраивало. И даже то, что она была сиротой, его тоже устраивало, потому что он чувствовал себя центром её вселенной.

Правда, был какой-то дальний одинокий родственник, которого она навещала два раза в неделю и даже оплатила ему операцию по ампутации ноги и дальнейшему протезированию. Но она это делала сама, его особо не посвящала и не тревожила.

У него был чёткий план.

Свой собственный домик, желательно в лесу. Именно домик, небольшой, уютный, без всякой помпезности. И собака. Обязательно большая, длинношерстная, очень породистая, с родословной, которую он воспитает сам и она будет брать призы на всевозможных собачьих выставках.

У него в детстве было всё. А вот собаки не было. И домика в лесу тоже не было. И, добившись должности заместителя директора в одной крупной компании, он точно знал, что теперь всё это точно будет.

Она собаку не хотела. Категорически. Все его попытки уговорить и показать этих милых щенков разбивались о её слёзы и мольбы оставить её в покое в этом вопросе.

Сегодня он приготовил ей сюрприз.

Это был участок земли, рядом с лесом, который он, наконец-то, нашёл после двух лет поиска. В его кармане лежала маленькая коробочка с кольцом. И он был уверен, что именно там — среди яркого солнца, пробивающегося сквозь еловые лапы, цветущих кустов жимолости, с их лёгким ароматом летнего тепла — он должен сделать ей предложение. Он себе придумал, что будет рисовать их будущий дом прутиком на земле и уговаривать её на большую, длинношерстную породистую собаку.

Она задерживалась. И срывающимся голосом сообщила по телефону, что её родственнику стало хуже. Поэтому сегодня она будет поздно.

Родственник... Родственник...

Он позвонил своему старому армейскому другу.

Они сидели в кафе уже три часа. Его телефон постоянно вибрировал, но он не обращал на это внимания.

Он внимательно рассматривал фотографии и слушал то, что рассказывал его товарищ, по совместительству частный детектив.

Вот — она счастливо улыбается, а он идёт рядом, немного прихрамывая. В лучах солнца блестит протез. Видно, что она специально идёт очень медленно, чтобы он успевал.

Вот — она держит его голову руками, очень нежно, а он ласково смотрит ей в глаза.

А вот — её, такие знакомые, слёзы, когда она уезжает от него, а в его глазах сумасшедшая надежда, что она обязательно вернётся.

И имя у него оказалось красивое — Мартин.

Он не спрашивал друга, как ему удалось сделать такие качественные фотографии. В тех сферах, где работал его армейский товарищ, такие вопросы не задавались.

В среду у неё был выходной. Он позвонил ей и сказал, что под домом ждёт такси. Она должна прямо сейчас выйти и приехать с таксистом туда, куда её привезут. Это не займёт много времени. А ему срочно нужна её помощь.

Через три километра от городской черты, такси остановилось.

Она увидела множество земельных участков, разделённых сетчатыми временными заборами, которые были похожи на гигантскую шахматную доску.

Вокруг была тишина. И только в строительном вагончике на участке возле самого леса, раздавались странные шорохи и непонятное сопение. А затем...

Она в изнеможении села просто на землю.

«Мда... первый раз такое вижу. Вы хоть понимаете, барышня, что привезли к нам в клинику умирающую дворнягу, да ещё и с отмороженными лапами? Зачем Вам это надо? Это очень дорогая операция, а пёс настолько истощённый, что всё равно — не жилец...»

«Он очень сложно привыкает к протезу. Мы больше не можем держать его в клинике. Только куда Вы его заберёте? Это очень крупная собака для обычной городской квартиры. Я Вас предупреждал. Теперь ищите приют»...

«Он постоянно воет. Когда Вас нет, он не ест и не ходит. Вы должны приезжать чаще, если хотите, чтобы он привык к протезу и начал нормально ходить»...

«У нас обязательно будет свой дом и собака. Большая, длинношерстная, очень породистая и с родословной»...

Большая и тощая лохматая дворняга, хромающая, с протезом на повреждённой лапе, бежала к ней навстречу. Она очень старалась именно бежать, громко подвывая, со слезами радости на измученной и бесконечно счастливой собачьей морде.

Раздался громкий мужской голос —

«Мартин, мы так не договаривались!

Ну что же ты впереди хозяина? А как же теперь мой сюрприз?»...