Не все умеют читать знаки судьбы, многие их просто не замечают, кто-то вообще игнорирует последнее предупреждение мироздания, а Василина Дмитриевна подмечала всё вокруг, даже если это не касалось её напрямую. Заметила подсказочку — отреагируй, помоги ближнему. При этом спокойно, вдумчиво, без нахрапа, главное понять намёк правильно, а то вдруг тебе на арабском подсказали. Тут и читать надо справа на лево.
По молодости, бывало, шишки набивались, граблям покою не было. Но люди меняются с возрастом, так и Василина мудрела, спокойней становилась, и вихри и потоки окружающей её реальности успокоились, потекли плавно, в соответствии с течением времени. Всё, как ей надо, всему своё время. Единственное, что немного расстраивало Василину — сыновья не женились ни в какую. Два красавца, умницы, мамина гордость. Уж казалось бы, кого любить, если не их? В чём дело-то?
И когда младший Арсений, зайдя в гости, уронил со стола книгу, наклонился за ней, и потом на вскидку прочитал : ,, Она ждала его ночью, сгорая от желания, ежеминутно поглядывая на часы. Он должен был прийти за полночь, в городе N все про всех всё знали, и им нужно быть осторожней!’’, то Василина замерла в охотничьей стойке, как спаниель перед уткой, не донеся чашку с чаем до рта.
-Мама, что ты читаешь? Господи, не замечал за тобой. Когда это началось? Может, еще не поздно, и тебя можно спасти? Знаешь, диагноз не всегда приговор.
-Это не моё, я нечаянно. Подруга заходила, забыла. Я случайно начала читать, втянуло. Больше не буду. Арсений, это знак, поверь мне! Не смейся только, ты же знаешь, я очень тонко чувствую эти моменты!
Арсений мать любил, все подростковые попытки самоутвердиться неизвестно в чем и непонятно зачем давно прошли или были успешно подавлены. Хотя, мать была довольно демократична, и лишнего не требовала. Её интуиция работала, тут не поспоришь, настроение у него было хорошим и захотелось озорства, подыграть ей.
-Так, и что? Что мы должны понять, мама? Я заинтригован! — серьезно спросил Арсений.
Василина недоверчиво глянула на сына, тот был спокоен, чист лицом и взирал на мать, выражая всем собой предельное внимание. Слишком предельное.
— Сеня, я понимаю твою иронию, но иногда, чтобы встретить свою половину мы попадаем в совершенно непонятные места и ситуации. И твои, кто там, не знаю, хранители-вожатые, уже не знают, как вас столкнуть.
— Ну, что, давай смотреть, что там у нас на букву Н рядом в разумных пределах.
— Там буква N, — робко вставила мать, для наглядности ткнув пальцем в книгу.
— Нет уж, мама, вряд ли действие с ... — Арсений быстро пробежал глазами страницу по диагонали, — Марфушенькой и Глебом Инокентиевичем происходило в пригородах Парижа, так что буква Н.
Затем завис в навигаторе и тихо пробормотал:
— Ну, что, думаю, что Новое Дулёво — это то, что нам надо.
— Думаешь, что ключевое слово тут ,, новое’’ ? — осторожно спросила Василина.
— Думаю, да. Уверен. — значимо ответил сын, — надо ехать!
— Когда? — заволновалась мать.
— Мама, ну написано же, за полночь. В одиннадцать тронусь.
— А как ты её найдешь? — Василина начала чувствовать лёгкую тревогу, стараясь не признаваться себе, что готова вот-вот признать абсурдность складывающейся ситуации.
— Мама, мои вожатые не оставят меня, верь. В конце концов, не в Париж ехать. Ты не против, я документы пока просмотрю? Поработаю.
В одиннадцать вечера мать стояла перед ним, сжимая в руках контейнер с пирожками.
— Сенечка, пора!
Арсений взял контейнер, попрощался. И сев в машину подумал, что не плохо было бы отправиться ко сну, а не в Новое Дулево. Игривое настроение прошло, повеселился и хватит. Посидел минуту, держась за руль, глянул в навигатор, тот зазывно подсвечивал зелёной трассой в направлении к неизвестным приключения.
— Ага, как же. Пустая трата времен, — вслух сказал Арсений.
Но обманывать мать, даже если она не узнает, не хотелось. Да и узнает она, зачем ей слова, когда она через пуповину видит, хоть и фантомную.
Ехалось легко, трасса была пустая, в какой-то момент ему захотелось тех ощущений, какие он испытывал совсем молодым, гоняя по ночным трассам на мотоцикле, чтоб ветер, шум дорог. Он открыл окно, не смотря на начавшийся дождь, и ехал, наполненный задором, опять повеселев. Потом притормозил, залез в контейнер, поел пирог, думая про себя : ,, До Дулево и назад, не так уж и далеко.’’
Из мимо пронесшийся машины донеслось : ,, Ты узнаешь её по голосу...’’
— По голосу , значит. Ну-ну.
Дождь усиливался, Арсений осторожно двинулся, что-то мелькнуло на дороге и раздался низкий женский голос:
— Твою мать!
Арсений остановился, вышел из машины, увидел на дороге дебелую деваху.
— Не советую! Поверьте. Так как маму свою хорошо знаю. Она сдачи даст.
— Извините, — смутилась деваха, — это касаемо ситуации. Вы меня обрызгали, просто, хотя я и так промокла.
— Ага, понятно. А под колеса мне зачем кидаться? Я виноват, конечно, но тут очередность нарушена.
Девушка улыбнулась :
— Смешно, — обозначив на всякий случай действо словами, — ну да, я сама к вам под колёса кинулась, то есть не под колёса, а просто к машине бежала. Тут мимо все быстро проезжают, не тормозят, только вы медленно ехали.
— Так, понятно. А вы зачем тут вообще?
— Не зачем, а почему.
Арсений приподнял бровь.
— Так это, заблудилась я. Грибы собирала и вот.
— Вас не ищут?
— Я одна была, — виновато ответила девушка.
— Ясно. Вам куда, в Новое Дулево?
— Нет, зачем? -растерялась девушка, — в город мне. Я не знаю, в какой стороне, так бы пешком хоть пошла. А вы в Дулево, да?
— Уже нет! Садитесь, поедем. Мне не срочно в Дулево-то!
Девушка забралась на заднее сиденье, пристроила рядом корзину с грибами и через какое-то время, совсем скоро, заснула. А потом они въехали в полосу тумана, такого густого, что Арсений решил не рисковать, остановился, включил аварийки и тоже задремал.
К шести утра подъехали к дому матери, в окне горел свет. Василина не спала, волновалась, но не звонила. Мало ли, спит сын, не поехал никуда, и правильно бы сделал, или поехал, но тогда точно не надо звонить, вмешиваться, менять присутствием то, что и так зыбко кружевами вплетается сейчас в судьбу её сына.
Арсений обернулся, посидел, разглядывая девушку. Высокая, крепкая, щекастенькая, с аккуратным носиком, русоволосая. Ну, прям, Марфушенька. ,,Хорошая, но, простите, мама, влюбиться я в неё никогда не смогу. Не судьба.’’ Но они молодцы, каким-то чутьем мать высветила в пространстве мытарства этой девочки.
Девушка проснулась, серьёзно уставилась на него.
— С добрым утром, — вежливо сказал Арсений, внимательно наблюдая за её реакцией, мало ли, не вспомнит сразу, кто кому чего.
— Привет, — хрипло поздоровалась, — а мы где?
— Мы у дома моей мамы, — ответил Арсений, — к себе не повез, простите, а от вас указаний не было. На ты можно, кстати?
Девушка кивнула:
— Можно, и Кира можно тоже.
— Арсений — кивнул он в ответ, — пойдем, поднимемся к маме, попьем чаю, и я отвезу тебя.
— А это удобно?
— Еще как! — весело ответил Арсений.
Он просто обязан предъявить матери доказательство того, что всё не так работает, и любовь не так находят, ну как подросток прям, умная же женщина.
Василина хлопотала вокруг девушки, отпаивала ту горячим чаем с пирогами, хмурясь на краем глаза замеченную ироничную и ехидную улыбку сына. В дверь позвонили, Арсений вернулся с Василием, старшим.
— Мам, мне тут надо забрать кое-что из своих книг, — начал Василий и замолчал, глядя на Киру.
— А это Кира, знакомая Сени. Василий, мой старший- представила Василина молодых людей друг другу.
Те синхронно кивнули. Мать что-то уловила, пуповины-то навечно не режутся.
— Жалко, что только знакомые, видно, что хорошая девочка, но сердцу не прикажешь, — шепнула мать старшему, пока тот книги искал.
— Точно просто знакомая? — спросил Василий, чуть смущенно.
— Точно! — твердо ответила мать.
— Мам, я Киру отвезу, — крикнул из кухни Арсений.
— Давай я сам отвезу, мне по пути! — ответил Василий.
— Так я же еще адрес не сказала, — засмущалась Кира.
— По дороге скажешь, — улыбнулся Василий. Мать переглянулась с младшим, в глазах светилось: ,, Я же говорила! Именно так всё и бывает!’’
Автор: Ангелина Чеснокова
