Метель

Январь восьмидесятого стежкой начинался. А уж когда он в права вошёл, так обнажил нрав лютый. В северной провинции снегоуборочного транспорта мало было, дворников тоже.

Автобусы ходили редко и те всего-то по двум главным улицам города, не заворачивая вглубь. Вот и падали те у кого одежонка похуже или под градусом, не доходя до нужной остановки. А холод и метель делали свое страшное дело. В обычных семьях телефоны не имелись и скорая могла ехать полдня, по этой причине у замерзающих шансов почти не было. Хорошо, когда у тебя много добрых знакомцев и есть кому приютить, пока свирепствует север. Так иные счастливчики в те поры до дому могли и неделю добираться.

Маленькие избы заносило по самые крыши, подъезды домов заметало так, что впору было выбираться через окна. Зимние каникулы у детей этим обстоятельством были напрочь испорчены. А уж когда к концу подошли, радио замолчало.

Мария Васильевна встала в шесть часов, поставила самовар, умылась, подогрела на газу суп и разбудила племянницу:

— Ирка, вставай. Полседьмого уже. Поешь, попей, сбегай к Фриде, посмотреть на градусник. Чую я, что сегодня должны отменить.

— Тёть Мань, да практика у нас. Велели быть всем в обязательном порядке.

— И ты в такую непогодь в город попрешься обмораживаться?

— Так Верка тоже пойдет.

— Ну, смотри! Если что, бегите к веркиной матери на работу. Там, хоть, согреетесь.

Девушка, нехотя, выползла из под одеяла; налила в умывальник из ковшика теплой воды, умылась, причесалась и стала одеваться. Потом юркнула в узенький проход между дверью и сугробом, наметенным за ночь, и побежала к соседке, смотреть, что «говорит» термометр. Стеклянная колбочка заиндевела и не показывала ничего. Под тёплыми руками и дыханием оттаявшее окошечко градусника обнаружило минус сорок.

Васильевна уходила на работу рано. Знала, что простояв на остановке добрых сорок минут, по сугробам можно ещё час топать. Сказала напоследок: «Оденься потеплее». Вот Таньке сапоги новые на работе выдали, да телогрейку. Ну, с Богом", — и вышла. Племянница и сама понимала, что сегодня не до красоты. Оделась во что было велено, взяла сумку с тетрадью и ручкой. В это время к их дому уже подходила Вера.

Метель завывала, кидая пригоршнями острые снежинки в лицо, лоб промерзал, казалось, насквозь; щеки изнутри покалывало. Снегу на самых открытых местах было по колено. Но, ради сурового нрава руководителя практики, девушки шли в этот день почти по бездорожью в условиях плохой видимости и сильного ветра. В детский сад, где было назначено занятие, их пришло только трое. Учебы в тот день не было.

Ирина и Вера отправились на работу к Людмиле Ивановне. Мать Веры согрела чай, достала из тумбочки пирожные и конфеты, включила фильм. Девчонки согрелись, отдохнули и собрались домой. Ивановна, отпросившись у начальства, пошла с ними. Решили идти по прямой, через реку. Так ветренней, но значительно ближе. Уже на берегу Ира почувствовала, что немеют руки и выкинула сумку и варежки, чтобы кисти рук согреть, просунув в рукава. Снег, теперь уже, летел сплошняком, на расстоянии вытянутой руки непроглядной пеленой скрывая окружающее пространство. Подъехала уазка, полная мужиков.

— Поехали с нами. Вам куда?

— Да у вас же места нет. Дойдем как-нибудь. Поезжайте.

Махнула им рукой Людмила Ивановна.

— Ишь, чего удумали! Полная машина не пойми кого.

Девушки молчали. Они шли , река не кончалась. Все было белым, и земля, и небо. В какой-то момент они поняли, что заблудились. Ужас холодком пробежал внутри, но останавливаться было нельзя.

Мария Васильевна закончила рабочий день и спешила домой. В этот день продавцам магазина «Снежинка» несказанно повезло, их обещали подбросить, что значительно сокращало путь в этом снежном аду. Предчувствие беды, закравшееся с утра за день только усилилось и теперь приводило душу тетки почти в ужас. Домой она бежала. В этот вечер она была мокрой от испарины. Горло обжигал холод, слезы от сотен острых снежинок бежали из глаз по обмороженными щекам, но не до того ей было.

Обнаружив, что дома племянницы нет, бросилась она к Скворцовым, в надежде, что Ирина сидит у Верки. Долго стучалась. Внутри кто-то был. Наконец, дверь открылась. Перед ней предстал Колька, Веркин отчим, на кухне залитой кровью еле стоя на ногах от недюжинной дозы выпитого, с окровавленными руками, он что-то бормотал и качал головою. «Убил» — подумала Мария Васильевна и закричала: «Где Верка, где Ира».

Ничего внятного не услышав, она бегом, через сильный ветер и опустившуюся до минус сорока шести температуру, направилась к конторе рыбозавода, где в такие времена всегда дежурил кто-то из участковых. Сегодня повезло второй раз, на смене был Игорь, двоюродный брат Веры. Сцена с кровавой кухней не выходила из головы. Отвратительные мысли лезли без очереди, но сердце Васильевны откуда-то знало, что надо искать.

Метель становилась все жёстче. Ветер, казалось, дувший отовсюду не давал дышать. Щеки покрывались тонкой корочкой льда и ступни ног немели до боли. Три женских фигуры за городом шли вдоль реки. Наконец, показалась гора. Ирине подумалось, что это уже Урал. Подойдя поближе, они поняли, что попали на угольный развоз. Угля здесь были серьезные горы и имелся сарай.

Когда его нашли, на двери висел замок. От отца Ира знала, как сбивать подобные замки. Сцепив руки замком и ударив в определенное место, можно запросто разомкнуть даже пудовый. Смерзшееся железо сдалось не с первого раза. Путницы вошли. Внутри в два яруса были сколочены нары, стол; имелось маленькое окошко и печь. На столе был огарок свечи и спички. Закрылись изнутри на засов, разожгли печь, затеплили свечу, перекусили тем, что Ивановна прихватила домой к чаю и от нарастающего тепла разомлели на нарах.

Дым медленно заполнял помещение, но сознание троих на это уже почти не реагировало.

Когда к конторе рыбозавода подъехал вездеход, Мария Васильевна забралась внутрь и предупредила, что поедет на поиски даже в тундру. Игорь отправился с ними. Просчитав все возможные варианты, было решено ехать по реке. Так группа спасателей оказалась у угольного развоза. Мужчины вышли, стали кричать, потихоньку продвигаясь к тёплому сараю.

До сознания спящих откуда-то издалека доносились голоса и ужас заставлял цепенеть. В конце-концов женский надрывный крик выдернул одну из девушек из этого состояния и заставил пошевелиться.

«Ира! Вера! Люда! Вы где!? Отзовитесь!» — уже плачущим голосом умоляла Васильевна. Дверь открылась и открывшая рухнула. Мужчины вбежали к почти угоревшим, накинули сверху одежду и на руках понесли к вездеходу. Игорь хлопотал нал Верой. Ещё недавно он праздновал с ними новый год и вот теперь несёт полумертвую сестру из угарного плена.

Марию Васильевну доставили домой, остальных в приёмное отделение центральной больницы. После оказания медицинской помощи все трое благополучно прибыли домой.

PS: Повезет тому, у кого в тетках окажется вот такая же Мария Васильевна, которая всех «на уши поднимет», а любимую душу из ада вытащит и своей кровинушке не даст пропасть.