Она была некрасива до огорчения. Рябоватое лицо. Глаза, нос, губы вполне обычные, но приятной гармонии не создавали. Но главная беда — уши. Крупная лопоухость никак неприемлемая для девушки. Как ни зачесывай на них жидкие волосенки — топорщатся, окаянные!
Занятия биатлоном (городской уровень) были виной или природная особенность, но фигура девушки оставалась далекой от женственности — никаких важных выпуклостей. Эдакая зубочистка на двух мускулистых ногах. Родители, не предвидя такое несовершенство, нарекли дочь при рождении Анжеликой, под впечатлением известного фильма.
Все школьные годы самым безобидным прозвищем Лики было Ушастик. В надежде изменить жизнь, девушка уехала из родного городка. Закончив техникум, устроилась на завод распредом. И разделила комнату рабочего общежития с такими же простыми девчонками. С одной разницей — они были гораздо симпатичнее и выходили замуж одна за другой.
Лика мечтала о семье. Муж, конечно. Но главное — дети. Мальчик и девочка, похожие на ангелочков. Как ей удастся воспроизвести чад с ангельской внешностью, девушка не задумывалась. Поскольку косметика для нее была бесполезна (это правда, мы не раз пытались), Анжелика сделала вид, что ее любимый стиль спортивный. Короткая (на уши) стрижка, в лице — естественность, джинсы, толстовки, футболки.
Но за всей этой атрибутикой скрывался упорный поиск. Поиск того, кто позовет замуж и подарит ей ангелочков. Время от времени у Лики завязывались короткие отношения с парнями из цеха. Но их расчет: «некрасивая — любому упасть рада в койку» — не оправдывался, а в кино сходить у них находились девчонки привлекательнее.
Когда Лика познакомилась с Володей, то аж вздрогнула: до чего страшен! Ему было 32 года. Отец казах, а мама русская. Володя получился больше казах, но почему-то с лошадиной улыбкой: передние крупные зубы выпирали из-под верхней губы.
Голову парень брил вынужденно: из-за какой-то болезни у него рос не волос, а редкий пух. При всей снисходительности к мужской внешности, Володя требовал привычки. Девушки его избегали. Добавьте к этому отсутствие «двора и кола» и поймете какой это бесперспективный был вариант.
Но через четыре месяца знакомства пара расписалась. Пожалуй, это был союз двух не очень счастливых людей. Но иногда важнее общие цели, чем любовь. Володя, как и Лика мечтал о семье и горячо поддержал мечту жены об ангелочках. На диво их первенец оказался именно таким — синеглазым, светловолосым с аккуратными чертами лица (в маму Володи).
В 90-е, когда на родном заводе перестали платить зарплату, Володя сложил лапки и загрустил, а Лика открыла в себе талант к пошиву одежды. Тогда активно рождались кооперативы и она открыла свой — продавала одежду собственного изготовления. Втридорога покупала журнал «Бурду» и создавала совсем не «бурдУ.» Шила костюмы, юбки, платья.
Цену запрашивала высокую, в соответствии с качеством. Освоила вязание на машинке — длинные меланжевые юбки, детские шапочки.
У них появились деньги. Правильнее бы сказать у Лики, но она мужа не унижала, помня, как тяжело он ей достался. Служа своей мечте о втором ребенке (девочке), Лика замахнулась на четырехкомнатную кооперативную квартиру. Их многоэтажка строилась в лесной зоне — воздух, вид из окна! Переезд и осознание второй беременности совпали. Родилась девочка, получившая имя Ирина.
Я ее увидела уже четырехлетней. Приехала с мужем и сыном — запоздало поздравить с дочкой и посмотреть квартиру. Последняя выглядела роскошно. Ели и сосны, казалось, заглядывали в окна. Замечательный евроремонт, классная мебель. Вот с Иринкой было сложнее.
Я смотрела на Володину копию (вплоть до зубов) с Ликиными ушками. «Какая ты уже большая!»- вот все, что смогла сказать, подарив девочке куклу. Впрочем, Лика воспринимала дочку, как ангелочка. А вот Володя явно предпочитал сына — прехорошенького мальчика. При нас он назвал малышку «ушастый гном,» а жена промолчала. Наверное, уже тогда происходило то, что годы спустя вылилось в письменное откровение Владимира.
Потом мы долго не виделись. От знакомых я слышала, что Володя все также зарабатывал льготную пенсию в горячем кузнечно-прессовом цехе (других преимуществ не было) на слабо дышащем заводе. Лика моталась в Москву за товаром — продавать готовое стало выгоднее, чем днями сидеть за машинкой.
И вдруг, страшное известие — Володя покончил с собой. Хотелось поддержать Лику, но она бросила в трубку: «Давай не сейчас. Сама позвоню.» И пропала на долгие десять лет. Ей исполнилось пятьдесят (постарше, чем я), когда мы встретились в кинотеатре на какой-то премьере. Анжелика была в паре с интересным мужчиной. Представила: «Мой муж Анатолий.» И мне протянула визитку: «Позвони обязательно.»
Я позвонила «бегом» на другой же день и была приглашена в гости, но не по известному адресу. Теперь Лика жила в панельном доме, в двухкомнатной квартире своего второго мужа — Анатолия. При нашей встрече он не присутствовал — так она подгадала. Мы пили белое вино с сыром и виноградом. Вспомнив юность покурили, но не для добавления кайфа, а от потрясения. Для меня оно было свежим, а для Лики — давним, но по прежнему обидным.
Лике казалось, что Владимир, как и она заточен на семейных ценностях. Трудно создав семью, став отцом двоих ангелочков, жизнь считает состоявшейся. Ее, правда, коробило отношение мужа к младшей дочери. Пока была маленькой, не любил с ней гулять, был неласков. Говорил жене, что растет обреченная старая дева — кому нужна такая некрасивая?
Лика пыталась смягчить, замечая, что они же нашли друг друга. Но Володя кривился.
Лика стала хозяйкой отдела женской одежды. Именно ее доходы откладывались на обучение детей, шли на крупные покупки. Она давно водила машину, а муж, попав в две небольшие аварии, заявил, что вождение не для него. Его хватало только ходить на работу. Остальное время лежал на диване. Равнодушный, чем-то убитый.
А потом повесился в их небольшом гараже, оставив жене письмо-откровение на нескольких страницах. Мужчина безжалостно назвал их брак «соитием двух уродов,» писал, что таким, как они нельзя иметь детей. Признался, что Лику не любил никогда и ее дочь тоже. Именно она открыла ему глаза на то, что его жена очень некрасива. «Тебе следовало в монастырь уйти, а ты возомнила себя нормальной женщиной!»- писал муж.
В его цех устроилась женщина. Чуть старше Володи, разведенная. И очень красивая. Так он считал. Влюбился без памяти. Впервые. Не подарив своей жене за всю жизнь цветка, дарил ей их охапками. Она просила денег — он давал. Задумала ремонт — Володя взял на себя все расходы и приходил по выходным помогать, обманывая Лику, что у него сверхурочная работа.
Владимир строил несмелые планы, но став его любовницей на несколько часов, женщина потом мужчину высмеяла, озвучив все его недостатки и объявив слабаком по мужской части. Посоветовала почитать "Собор Парижской Богоматери, назвав Володю Квазимодо. Он нашел этот роман. И хотя сам горбуном не был, показался себе прототипом несчастного звонаря. А свою любовь возвел в ранг прекрасной Эсмеральды.
Решив, что жить ему больше не для чего (двух детей- подростков и жену в расчет не брал), Владимир ушел из опостылевшей жизни. «Та баба на похоронах была среди его коллег.
Немолодая. Не Эсмеральда. У меня не было ненависти к ней и жалости к Вовке. Большая обида в меня вошла. Не за себя, а за Иринку.» — говорила Лика.
Она все сумела: вырастила сына и дочь. Красавец парень закончил институт и жил гражданским браком с совсем не симпатичной девчонкой. «Представь, чуть за 20, а весит чуть ли не сто килограмм. Но он доволен, а я тем более!»- говорила Лика.
Но самое удивительное (справедливое в конце-концов!), что Иринка, закончив педучилище, вышла замуж в 20 лет! Еще выбирала между двумя кавалерами. Она на момент нашего распивания белого вина, находилась в роддоме — второго внука матери подарила.
«С Володькой ско... дураком все ясно. Сам себя в тупик загнал. Несчастный, а не жалко. Про Анатолия расскажи. Он у тебя интересный мужчинка!» — я жаждала именно этих подробностей. Оказалось, познакомились они на свадьбе Ирины. Он оказался дядей жениха. Майор, списанный со службы из-за проблем со здоровьем после ранения в горячей точке. Давно в разводе. Преподает ОБЖ в школе.
«Он начал ухаживать прямо на свадьбе, а я вся ощетинилась — память цеплялась за письмо-откровение Володьки. Ну не верила, что без хохмы такой мужик мне руку целует. С полгода он меня добивался (Ликины глаза сверкнули гордостью), а я, представляешь — ломалась!» — она счастливо смеялась, говоря это.
Потом еще с несколько месяцев были любовниками. Лике вдруг стало страшно: она, в серьезном возрасте, поняла, что такое любовь до потери пульса. Подумала, что повторит путь Владимира, если Толя ее оставит. А он сказал: «Хватит блудить. Давай жениться!» С его подачи продали Ликину квартиру и деньги разделили между ее детьми с условием покупки жилья.
Анжелика стала хозяйкой в доме мужа. Не на словах — прописал, право на жилье оформил и даже завещал ей свою половину, чтобы ни в чем не сомневалась. Лика, краснея, немного приподняла «полог» над супружеской кроватью, признавшись, что ТАКОГО никогда не испытывала. «Спасибо Иринке — ангелу моего сердца, в мужья выбрала того, кого нужно.
Большой вопрос нашелся бы у другого кавалера дядя-жених или нет!» — похвалила Лика дочь.
Я смотрела на подругу. Она по прежнему была некрасива, но в ней объявился некий шарм, который за столько лет не смог пробудить Володя и за короткое время «выцепил» второй муж. У нее исчезла обеспокоенность своей некрасивостью (а у ее дочки, похоже ее и вовсе не было!). Лика теперь просто жила, любила и была любима. И это было очень ей к лицу...
Автор: рассказы
