Бабка Ульяна с удовольствием разглядывала себя в старинном трюмо. Из зеркала на неё смотрела приятная полноватая старушка в пестрой кофточке с длинными рукавами и чёрной юбке, под которой угадывалась спидныця, нижняя юбка. Волосы прикрывал белый платочек, завязанный под подбородком.
Глянув на часы, она заспешила. Времени оставалось только-только успеть дойти до церкви, а опаздывать ей ой как не хотелось!
Уже от калитки она крикнула деду, что-то мастерившему у сарая, чтоб не забыл загнать кур под навес от жары и заспешила по направлению к церкви.
Дед только и глянул вслед:
— Ишь ты, принарядилась. Смолоду такая, что ни наденет, все ладно сядет да к лицу.
И тут над деревней, лугами и речкой поплыл колокольный звон. Казалось он заполнил собой все пространство между небом и землёй, созывая православный люд на службу.
А вот и церковь, высокая, белая. Ульяна перекрестилась и вошла внутрь. Ещё с детства любила она этот летний праздник. Испокон веку Троицу называют Зелёными святками. И недаром.
В церкви-то как красиво! Посредине берёзка, пол устлан свежескошенной травой, иконы украшены цветами и березовыми ветками – ароматный дух идёт, рай да и только! И батюшка Макарий радостно литургию служит, прославляя Святую Троицу.
Ульяна в который раз пожалела, что не ходит её дед в церковь и не видит этой красоты. Отстояв службу в толпе празднично одетых односельчан и причастившись, она пришла домой.
— Дед, а дед, — позвала она, — пойдём-ка чай пить, праздник – то великий! Я и пирожков твоих любимых напекла.
Она сноровисто накрыла на стол, разлила чай по чашкам, пододвинула поближе к деду тарелку с пирожками.
— Ты что это все утро возишься, аль собрался куда? – поинтересовалась она, вспомнив, как дед возился за сараем, а потом что – то мастерил.
— Так, я ж тебе говорил, забыла что ли? На рыбалку завтра пойду, с утра червей смотрел, да садок чинил.
— Дед, да что ты, какая рыбалка! Сдурел на старости лет, — всполошилась Ульяна.
— Завтра ж Духов день, Русалья неделя начинается. Разве ж можно на реку-то! А русалки утащут?!
— Не утащут, — ворчливо ответил Федор:
— Кто говорил, что рыбки да ушицы хочется?!
Ульяна и примолкла. И то правда. Вот только от этого не легче. На Русальей неделе вся нечисть по земле ходит, а уж русалки – водяницы так и норовят кого – никого умыкнуть к себе в омут.
Ещё бабушка – покойница говаривала:
— Пока жито цветёт, русалки в нем ходят, на людей мОрок наводят и в реку завлекают.
В былые времена на Русальей неделе никто не решался к воде выйти. Только днем, чтоб задобрить водяниц, подарочек им оставить. А если примут его, подарочек – то, считай утопленников в деревне в лето и не будет. Во как было!
И уже на заре, провожая деда, Ульяна дала ему небольшой яркий платочек.
— Вот, возьми, на берегу на ветке повесишь — задобришь водяниц. Не пристанут они к тебе.
Дед Фёдор поворчал для виду, но платочек в карман сунул, чтоб не обижать бабку да чтоб не волновалась она.
Небо светлело, в воздухе разливался запах луговых трав. Невдалеке замаячила серая в утреннем сумраке фигура. Это Евдокия, местная знахарка, уже отправилась в лес собирать целебные травы.
— На рыбалку что ли собрался, Фёдор? – после приветствия спросила она.
— Смотри, а то сейчас русалки озоруют.
Над рекой ещё стлался туман, когда дед расположился на берегу. Это было его любимое место, такой тайный закуток. Справа развесистая ракита утопала зелеными гибкими ветвями в воде, а под нею лежали большие плоские камни, с которых удобно было набирать воду в ведёрко или котелок.
Дед посидел немного над удочками, но поплавки лежали спокойно. Солнце только- только выпустило первые лучи, и небосклон окрасился в розовый цвет. Туман на реке рассеивался, уже хорошо были видны жёлтые кувшинки у берега. Дед полез в карман за спичками и нащупал платочек.
— Эх, чуть не забыл. Ульяна запилит, если увидит, что назад принесу.
По камням он подошёл к раките и повесил платок на ветку.
— Авось кому пригодится.
И осторожно двинулся назад. В это время что- то хлюпнуло за спиной. Фёдор оглянулся и успел увидеть хвост уходящей под воду какой-то большой рыбы.
— Начинается!
Первыми попались подряд два маломерка, чуть больше пальца. Дед, чертыхаясь, снял их с крючка и отпустил в реку.
— Куда лезете, засранцы, вам ещё расти и расти!
И тут начался клев! Поплавки, судорожно подергиваясь, без конца уходили под воду. Дед не успевал подсекать, и обитатели речных глубин перекочевывали в его отремонтированный садок. Улов был хороший.
Наконец, дед решил забросить удочку в последний раз. Ждать пришлось недолго, поплавок ушёл под воду, но приятной тяжести пойманной рыбы рука не ощущала. Фёдор вытащил удочку и тут только заметил что – то зацепившееся за крючок, освободил от тины и ахнул. Это было маленькое колечко с голубым камушком.
Старик глянул на ракиту, платочка на месте не было.
— Вот тебе и Русалья неделя.
Дома, протянув Ульяне колечко , Фёдор сказал:
— Возьми, это тебе подарок, от русалки.
Автор: Наталия Фурса
