Еду в маршрутке. Все места заняты. Народ разношерстный — вечные учащиеся с телефонами и спящие мамаши.
Один пассажир выделяется — спортивный костюм, кожаная куртка, туфли и кепка. Хорошо хоть без семечек. Привет, так сказать, из опаленных 90-х.
Входит бабулька. Ничего особенного: кошачье пальтецо, платок, сумка с колесами. Роста маленького, но жилистая, как плетеный кнут.
Обводит взглядом салон. Смотрит на парня в куртке и кепке. Тот поворачивается и цедит:
— Чё пялишься, кочерга… Дома надо сидеть, а не шляться.
Салон замирает. Мамаши втягивают головы в плечи, а учащиеся еще глубже влипают в телефоны. Бабка медленно выпрямляется и выдает:
— Слышь, сява… Пока ты еще у своего папаши в яйцах не плавал, я уже по 146-й на зоне чалилась. И хату держала… Мы таких фуфелов, как клопов давили.
У парня начинает подниматься кепка и глаза расширяются.
— Да я… это…
— Засохни, фраерок. Ты хоть вкуриваешь, с кем на толковище вышел?
— Все, мать, все… Извини, Бога Ради… Попутал…
И он выскакивает на первой же остановке.
Бабуля садится на его место.
На руке замечаю татуировку «ЛСЧВ» — Люблю Свободу, как Чайка Воду…
